Евгения Петренко - Воины облаков

А он почувствовал. Встал за спиной. Обнял и положил щеку на макушку. Потёрся как котёнок. Повернул к себе и потянулся к губам. А мне вдруг почудился взгляд. отовсюду… Только отказаться от этого поцелуя у меня не было ни сил, ни желания. Я обняла его за шею и перед нами открылась дверь.

Руми смотрел в глаза зверю, когда он начал меняться. Зрелище было страшным, но завораживающим. Превращение в человека, похоже, отнимало много сил и было очень болезненым. Но Унга не издал ни звука, только к моменту полного изменения на несколько мгновений лишился чувств. Боль сковала судорогой его изогнутую спину.

— Я привёл вас, — были его первые слова, — верни мне мой глаз.

— В нём сейчас есть постоялец, — возразил ему Руми. — Что ты будешь делать с духом смерти в глазу?

— Может ключ освободит его? — Унга задумался. — Если бы я умел ходить к грани, то спросил бы шамана, проклявшего меня.

— А я бы увидел своих настоящих родителей, — Руми смотрел на фигурку домашнего бога. Внутри камня клубился фиолетовый сгусток. Можно ли в Храме просить помощи от других богов?

Он прижал глиняного человечка ко лбу и к сердцу и ударил о стену. И перед ними открылась дверь.

Чаупи-тута больше всего хотел увидеть ключ. Он искал лестницу наверх. Когда они вошли, ему показалось, что в Храме нет не только окон, но и дверей. Одни ворота. Но, пройдя по периметру, он увидел на стене гарпию с распростёртыми крыльями. Напротив сердца птицы зияла щель, как раз по размеру кинжала. Мальчик заколебался. Кощунством казалось проткнуть даже её изображение. Но ему вдруг привиделось, что жёлтый глаз птицы озорно подмигнул. Он достал ритуальное оружие из ножен и так осторожно вставил его в отверстие, будто боялся причинить боль. И перед ним открылась дверь.

Мальчик поднимался по крутой лестнице, и квадрат света над головой создавал впечатление, что она ведёт прямо на небо. Алтарь казался красным от света предзакатного солнца. Чаупи-тута прижимал к груди кинжал, открывший ему дверь. Когда он, со вздохом облегчения, вынул нож из груди нарисованной гарпии, дверь пропустила его и закрылась следом. Но теперь на алтаре лежало тело девочки. Тоненькое и стройное с только начавшей формироваться грудью и нежной розовой кожей. А может это солнце даёт цвет жизни мёртвому телу? Мальчик неосознанно прикоснулся к её руке и почувствовал тепло. Светлые волосы слегка шевелились от ветра. Обнажённое тело притягивало его и вызывало внутри лёгкую дрожь. Ему захотелось прикоснуться к животу, груди, и он даже отступил на шаг и спрятал руки за спину, чтоб справиться с этим желанием.

Последний луч солнца скрылся за горизонтом, и девочка вдруг глубоко вздохнула и открыла глаза. Он никогда не видел таких глаз. Цвета светлого мёда. Девочка легко поднялась и села на алтаре, обняв колени. Это выглядело ещё более беззащитно и притягательно.

— Кто ты? — Чаупи-тута не мог оторвать глаз от её длинных ног и дрожь в голосе выдавала его волнение.

— Анка, — просто сказала она и протянула ему руку.

Он поспешно помог ей сойти с каменного алтаря, потому что мысль о жертве вызывала в нём ужас.

Девочка стояла напротив, не отпуская его руки, и Чаупи-тута молился чтоб так продолжалось и дальше. Она была старше его и выше ростом, но разьве это что-то значило, когда внутри него всё изменилось.

— Я очень долго тебя ждала, — она смотрела ему в глаза, — ты ведь чувствуешь, что мы предназначены друг другу.

— Но ведь ты совсем меня не знаешь, — какой-то сиюминутный протест мешал ему открыться ей навстречу.

— Почему? — девочка удивилась так искренне, — я знаю о тебе всё. Пока моими глазами ты смотрел наружу, я, твоими, смотрела вовнутрь. На самом деле, ты тоже знаешь меня, хотя не старался увидеть специально. Поэтому тебя так влечёт ко мне.

— А ты не станешь снова птицей, — вдруг испугался Чаупи-тута.

— Нет, — покачала головой Анка. Срок вышел. Я нашла тебя. Когда мы повернём Ключ, я стану обычной девочкой и проживу обычную жизнь.

— Но я ведь шаман. У меня может не быть детей. Яды…

— Глупости, — перебила она его, — тебе не нужны специальные средства, чтоб видеть. Ты совсем другой. Такой, какими нас задумывали боги. Просто получилось не сразу. Люди не верили таланту в себе. А ты веришь. Не боишься искать то, чего не может быть. И видишь в людях суть.

Они стояли на вершине Храма, и камень в темноте стал прозрачным. Звёзды отразились в нём как в воде.

— Анка, — спросил Чаупи-тута, — ты знаешь как повернуть Ключ? Шаман, который пытался сделать это в прошлый раз, погиб. А сейчас это хочет сделать мой учитель. Он не может умереть. Ему есть ради кого жить.

— Дедушка знал точно. Он был таким как ты. Это он нашёл тебя среди времён. Только не мог провести обряд раньше, когда мне было столько же лет, как тебе. Ждал подходящего часа. Нужных звёзд. И Хранителя для Ключа.

— А… Унга… Твой дед видел всё наперёд? Так почему же он не рассказал тебе?

— А зачем? — удивилась Анка. — Всё равно седьмым должен быть он.

— Седьмым? — Чаупи-тута непонимающе смотрел на неё.

— Ну, да. Когда наступит час Звезды, у каждого луча должен стоять посвящённый.

Я посвящена тебе. Хранитель посвящён твоему другу. А Юри, она Рассвет и посвящена Солнцу и его жрецу. А седьмым, тем, кто проведёт обряд, должен быть дед.

— Но ведь Хранитель убил его, — Чаупи-тута, в отчаяньи, смотрел на Анку.

— Я знаю. Он был между времён. Вы привели его с собой. Твой друг. Руми.

— Когда?.. — Мальчик вдруг запнулся.. — Тот мёртвый дух, твой дед? А как же выпустить его из камня?

— Это может сделать только тот, кто настроен на камень. А как я не знаю.

Чаупи-тута не хотелось уходить. Но девочка стояла совсем без одежды, глупо было бы предлагать ей свою тунику. Он просто подал ей руку и повёл вниз по лестнице. Дверь за ними осталась открытой.

20 декабря-21 декабря.

Если это было волшебным замком, то там было всё, что я любила больше всего. Начиная с прекрасного принца. Даже аленький цветочек. Ну, может не совсем аленький. И. если ещё повспоминать сказки, то, наверное, это было ощущение более близкое к иллюзорной волшебной стране из старого фильма о Золушке. Мы находились там, где нам было комфортно. Я ожидала каких-то испытаний. А тут маленький чистый водоём с цветущими растениями вокруг. Пушак посмотрел и улыбнулся. Может он подумал, что весь этот антураж моя внутренняя потребность, но тогда это значило, что ему было достаточно одной меня. И я поняла в чём испытание. Если бы мы не были действительно нужны друг другу, то не остались бы здесь вдвоём. Наверное Храм разделил бы нас. Или убил. Как того прошлого шамана.

Но мне уже было всё равно. чем испытывали предыдущих. Мы здесь. И я намерена воспользоваться неожиданным подарком. Прохладная вода приняла наши тела. Но не остудила. Мы ласкали и любили друг друга с такой радостной нежностью. Нам не хотелось, чтоб это заканчивалось.