Михаил Нестеров - Комдив [litres]

– И последнее. Указами Президиума Верховного Совета СССР введены новые знаки различия личного состава Красной Армии и Военно-морского флота. Награду получишь в старой форме, но дальше изволь соответствовать. Всем офицерам ОАГ разрешено ношение формы ВВС ВМФ и формы сухопутных ВВС. Да, снова вводится понятие «офицер», в Указах сам все прочитаешь. Тебе предоставлен недельный отпуск, но за это время пошьешь себе форму. Верховный распорядился в новую форму переодеть в первую очередь гвардейские части, а ОАГ – в самую первую очередь. Все, иди отдыхай, встретимся на награждении.

Неделя пролетела быстро. 20 июня в Кремле Олегу вручили орден Кутузова 1-й степени и заодно Красную Звезду. В гостиницу пришлось возвращаться пешком, Северов в очередной раз пожалел, что тепло и нельзя надеть реглан. Хорошо, что новая форма предусматривает орденские планки, не так будет лезть в глаза. Шили пять дней, но на примерки ходил три раза. Рассказал закройщику, забавному пожилому еврею, анекдот про пошив костюма (Клиент: Сколько можно, три месяца шьете мне костюм! Бог мир создал за неделю! Закройщик: И вы посмотрите, шо получилось!). Тот долго смеялся, но надо признать, все сидело как влитое. Олегу не нравилась современная мода на широченные штаны. Снова настоял, чтобы сделали, как он привык в прошлой жизни. Закройщик пожал плечами, но прихоть клиента выполнил. В общем, прибарахлился: половина номера завалена. Но в последний день отпуска должен заехать Кутькин, поможет с вещами. Чтобы они не запылились в дороге, да и хранить будет проще, Олег купил специальные чехлы для одежды – случайно нашел в военторге, когда заходил за знаками различия и орденскими планками. По Москве гулял в повседневной форме с планками вместо наград, но Звезды носил. Если кто увидит, что не носит, не поймут. Правда, несколько раз заходил в наркомат, решал вопросы по снабжению и многое другое, но много времени это не занимало – пару часов, так что почти весь день был свободен. Северов сходил в театр Моссовета на пьесу «Парень из нашего города» Симонова: он любил этот фильм с детства, а тут с удовольствием посмотрел на сцене. Удалось попасть в театр и второй раз, смотрел «Нашествие» Леонова. Олег также нашел время для ежедневного посещения Государственной библиотеки СССР имени В. И. Ленина и Научной библиотеки МГУ. Имеющиеся документы позволяли пользоваться закрытыми фондами.

Но случались и довольно неприятные моменты. Генерал-майор подошел, попросил предъявить документы: явно косился на две Звезды. Олег показал удостоверение за подписью наркома ВМФ Кузнецова. Генерал смущенно извинился, он был только что с Южного фронта, столь молодой человек в таком звании и с такими наградами показался ему подозрительным. Северов пригласил его пообедать, ему хотелось немного расспросить генерала о фронтовых делах, он немного упустил эту информацию. Тем более что генерал был с Южного, с которым у Олега связаны кое-какие воспоминания. Южный фронт здорово продвинулся вперед, сказывалось отсутствие у противника сколь-нибудь серьезных сил на этом направлении. Генерал командовал мехкорпусом, в Москву прибыл за наградой – орденом Суворова 2-й степени за взятие Запорожья. А сейчас наши войска подходили к Киеву, была освобождена почти вся Левобережная Украина!

Вечером 26 июня в театре Моссовета на просмотре пьесы «Нашествие» встретил Леву Кольского. Тот разъелся еще больше, но выглядел представительно: целый полковник. На груди имел, кроме уже виденных Северовым орденов, монгольский орден Полярной Звезды и ордена Отечественной войны обеих степеней. Олегу очень хотелось подойти и передать привет от Ларионова, дважды Героя Советского Союза, командира 7-го ГИАП, но не стал, того и так перекосило.

А утром 27 июня в номер постучался Тимофей Кутькин, получивший сержанта и медаль «За боевые заслуги». Внизу ждал «виллис», в который погрузили вещи, на нем приехали на аэродром. «С-47» из транспортной авиаэскадрильи через четыре часа приземлился на аэродроме, где уже вовсю шло строительство бетонных полос. Олег отправил Кутькина отнести вещи в его комнату, а сам отправился в штаб. Кругом трудилась уйма народу и много строительной техники, но Северов себе будущую конфигурацию базы представлял только на словах, так что требовались пояснения. Булочкина Олег увидел издалека: Петрович иерихонской трубой ревел на всю округу, разъясняя бригадирам строителей, куда он им засунет весь шанцевый инструмент, если они и дальше будут делать свою работу в таком же темпе и с таким же качеством. Один, похожий на сморчка, пытался хорохориться, выражаясь простым языком, «гнул пальцы», но с Петровичем такие номера не проходили. Сморчок был схвачен за шиворот, отнесен к бетономешалке и потыкан в раствор физиономией. Подошедший ближе Северов услышал:

– Если через полчаса в растворе не будет нужное количество цемента, я тебя в нем утоплю нахрен! И никто мне ничего не сделает, потому что я прав!

Сморчок удалился со скоростью скаковой лошади, а Булочкин заметил Северова. После объятий и похлопываний по плечам подполковник разъяснил Олегу суть происходящего. Базу разворачивали с размахом, видимо, имели на нее далекоидущие планы. Площадь базы была огромной, это был треугольник между Ржевкой, деревней Кузьмолово и Всеволожским поселком. Охрану и пропускной режим обеспечивал полк НКВД, строительство велось с весны, и многое уже находилось на завершающей стадии. Бетонных ВПП строилось целых пять, причем две из них длиной две, одна полторы и две по одной тысяче метров! Одновременно заканчивалось строительство бункера, где будет работать штаб ОАГ, вовсю шло возведение двухэтажных деревянных казарм и других построек, завершали комплекс железобетонные капониры для самолетов. Уже завершены защищенные хранилища топлива и боеприпасов, ангары для ремонтных мастерских и других технических служб. Материалы для строительства привозились по протянутой ветке железной дороги, в том числе комплекты щитовых домов. Булочкин безапелляционно заявил, что дома получатся неплохие и зимой в них будет тепло, сто лет они, конечно, не простоят, но столько и не надо. В дальнейшем, после войны, есть планы отстроиться в камне, но это дело будущего. Кроме того, строятся помещения для размещения научно-технического персонала и оборудования, некоторые изделия предполагается доводить до ума на месте. В общем и целом к 10 июля предполагается все работы завершить и начинать размещение авиаподразделений. А перед этим, 8 июля, должна была разместиться зенитная артиллерия прикрытия базы – восемь батарей 12,7 мм счетверенок, пять батарей 37 мм спаренных установок и три батареи 85 мм орудий, причем с наведением по РЛС. Их позиции также были почти закончены. К 9 июля должны были разместить на подготовленной позиции и РЛС, а также приводные маяки и аппаратуру радиоразведки. Всю оставшуюся часть дня Северов и Булочкин ползали по стройке, даже поесть времени не нашлось, устали изрядно. Наконец около полуночи сели ужинать, Олег поковырял вилкой в тарелке с прекрасным гуляшом и вздохнул.