Валентин Бабакин - Талисман для героя [СИ, самый полный вариант]

Но передовому и свободолюбивому народу Матубу не по душе пришелся путь, предложенный генералом Тонтугеем и его приспешниками. Народ Матубу восстал и создал Социалистический фронт народного освобождения, который вот уже много лет самоотверженно ведет вооруженную борьбу с военной хунтой.

Повстанцы контролируют северо-западные территории страны.

Под гнетом хунты остался юго-восток Матубу.

Народный фронт возглавляет национальный герой Бубу Дондо. Это истинный революционер и коммунист. Борьба идет с переменным успехом. Но, по словам замполита — военная хунта обречена на поражение.

На каждом занятии замполит докладывал нам о военно-политической ситуации в Матубу, с воодушевлением рассказывая нам об успехах повстанцев, когда те занимали тот или иной город. Когда повстанцы отступали под натиском армии Тонтугея, замполит утверждал, что это тактические уловки революционеров с целью перегруппировки сил и последующего перехода в решительное наступление.

— Народный фронт победит! — восклицал замполит. — Победит, потому, что борется за светлые идеалы человечества, за правое дело. Идеологическая составляющая фронта носит принципы, заложенные нашими вождями Лениным и Сталиным.

На этой громкой ноте он заканчивал каждое занятие, и мы сонные и отдохнувшие выходили из клуба, где нас встречали песни патриотической направленности. Неудержимой волной они изливались из того же громкого динамика, что и гимн СССР на протяжении всего дня — от самого рассвета до заката, вернее, от подъема до отбоя.

Большинство из этих песен я услышал здесь впервые. Они были неуловимо схожи с песнями, которые любил исполнять мой дед. Бывало, он брал в руки гитару и за рюмкой водки одухотворенно выдавал очередное музыкальное диво советской эпохи. Он же и научил меня игре на этом инструменте. Порой мы исполняли песни дуэтом. От них исходила какая-то особая энергетика великих свершений. Четкий текст впечатывался в мою память, а музыка сама через мои пальцы легко ложилась на гитарные струны.

Здесь были другие песни, но они тоже звали на подвиг.

Частенько клубный динамик выдавал на полную катушку бодрый марш «Броня крепка и сила правды с нами». Уже через пару дней своего пребывания здесь, незаметно для себя самого, я то и дело напевал текст этого незамысловатого местного патриотического хита.

Да, уж. Броня здесь была крепка. На занятиях по технической подготовке в учебном корпусе, мы изучали тактико-технические характеристики различных единиц боевой техники армии СССР и войск потенциального противника. Само собой, что основным противником для СССР была Америка и страны НАТО.

Занятия проводились в классах учебного корпуса с техническими устройствами, способными создавать объемные изображения самых разных видов вооружений. Они были настолько реалистичны, что казалось, будто к ним можно притронуться.

На этих занятиях я каждый раз отмечал, что военная техника в этом мире намного более продвинутая. В частности в составе авиации присутствовали летательные аппараты способные вести боевые действия, как в приземном воздушном пространстве, так и с выходом в космос.

Дистанционно управляемая боевая техника без экипажа также имела место быть.

Велась разработка и внедрение боевых роботов.

В один из походов на стрельбище нам довелось увидеть стрельбу из испытательного образца плазменного противопехотного гранатомета «Сполох». Эта штука внешне была похожа на АГС-17 и также устанавливалась на треногу. Но в отличие от гранат она стреляла плазменными импульсами. Эти самые импульсы выбрасывались примерно с секундным интервалом из ствола гранатомета и разрывались над землей на установленном диапазоне дистанции. Разрыв над землей на высоте примерно три метра от неё обеспечивал полное поражение живой силы противника. От этого разрыва невозможно было спастись, как от обычной гранаты, прижавшись к земле, и при ковровом покрытии поля боя на нем уничтожалось все живое.

Да, уж. Здесь явно преуспели в создании смертельных игрушек.

Надо было видеть эту штуку в действии. Со звуками, схожими с хлопками пробок, исторгнутых при вылете из бутылок с шампанским, она накрывала сплошным огнем дальнюю кромку поля на расстоянии в километр и более, как в кадрах жестокого фантастического блокбастера.

Доброе советское кино нам показывали по воскресеньям вечером в клубе. Надо отметить, что все просмотренные мною фильмы были сделаны на высоком профессиональном уровне без дешевого сортирного юмора, бандитской чернухи и прочей наигранной шелухи.

Неизвестные мне актеры играли роли достойно и мастерски. Сюжеты были жизненны и продуманы. Имели место быть и комедии и боевики и серьезные темы из жизни. Вместе с тем практически в каждом фильме звучал идеологический подтекст о преимуществах советского образа жизни над насквозь прогнившим западом, но он не мешал основному действию фильма.

Иногда на экранах мне встречались знакомые лица. Я видел Вячеслава Тихонова, Евгения Леонова, Валерия Золотухина. Однажды я даже увидел Владимира Высоцкого. На вид ему было лет за шестьдесят. Позже я узнал, что в этом мире Высоцкий жив и по сей день. Но вот незадача! Он не сочинял здесь песен и стихов, будучи заслуженным актером и кинорежиссером.

Фильмы, как и люди здесь разные, но с просмотра каждого из них я всегда выходил с хорошим настроением, и никогда у меня не возникало ощущение, будто я поел тухлятины, как это нередко бывало со мною при просмотре фильмов из моего прежнего мира.

Я жадно ловил любую информацию об этом мире в желании узнать, а что же здесь было дальше после полета Гагарина на Луну. Не раз я сожалел о том, что потратил деньги в тот день своего отпуска на потребу желудку и не смог купить книгу по истории СССР. Но я твердо знал, что настанет время, и я узнаю всё.

Шли дни, и в один из дней я получил ответы о дальнейшей истории этой страны.

Дело было так.

Заболел каптер Андрусь. Подхватил простуду с температурой, и его упаковали в санчасть. Вместо него Братухин временно определил меня, и на несколько дней я стал хозяином каптерки вместе со всеми ее полками, заваленными ротной амуницией.

Сам я от занятий был временно освобожден, и у меня появилось море свободного времени. Порой от нечего делать я просто слонялся по расположению роты, тупо глазея на разного рода плакаты на стенах с изображениями румяных бойцов, радостно переносящих тяготы воинской службы. Время от времени выходил на улицу, сидел на скамье у входа в казарму, лузгал семечки и возвращался обратно. Короче — бил баклуши.

Отлучаться куда-либо на удаление от казармы мне было не велено. В любой момент я мог понадобиться Братухину или еще кому из командного состава роты для выдачи какого-нибудь ротного барахла.