Валентин Бабакин - Талисман для героя [СИ, самый полный вариант]

— Иизвините, — робко произнес, немного заикаясь парень. — Это вы? Дда?

Я непонимающе уставился на него.

— Это он, — уверенно заявила одна из девушек. — Точно он.

— Этто вы, — уже уверенно произнес парень. — Вас зовут Валерий. Ввы пели вчера во Дворце Советов. — Разрешите ппознаакомиться. Юрик.

Он протянул мне руку. Я машинально пожал его ладонь.

— А я Рита, — представилась девушка. — А она Юля. Мы близняшки.

— Правда? — я нарочито удивленно поднял брови. — А я думал, что здесь на выставке уже клонируют людей.

Девчонки рассмеялись. Ботаник сохранил серьезный вид.

— Ввы талант и герой, — заявил он. — Я ххочу брать с вас пример и тоже, когда пойду в армию стану ггероем. Пойду служить этой осенью.

— Тебя не возьмут с твоим зрением, — возразила Рита.

— Ввозьмут, я линзы вставлю, — упрямо произнес ботаник. — Скажите, уважаемый Валерий. Что ннужно для того, чтобы стать героем? После ваших песен я твердо решил умереть зааа Родину.

Я внимательно посмотрел на него. Шутит или говорит серьезно? Нет, похоже, что не шутит. Взгляд жесткий, глаза сильно увеличены очками.

— Умереть?

— Да!

— Зачем? Человек рождается, чтобы жить. Чтобы построить дом, воспитать детей. Чтобы…

— Это буржуазная идеология обывателя! — резко возразил ботаник. Он даже перестал заикаться. — Человек рожден для подвига!

— Человек рожден для жизни, — спокойно сказал я. — Когда ты это поймешь, твоя жизнь станет настоящим подвигом. Удачи тебе.

Я направился в сторону Василисы.

— Постойте, — окликнула меня Рита. — Можно автограф? Пожалуйста.

Она протянула мне блокнотик и ручку.

— И мне, и мне, — повторили Юля и ботаник. Юля подала мне мою фотографию из какого-то журнала, а ботаник снял бейсболку.

Я исполнил их просьбу, и они радостные пошли в сторону выхода, где затерялись среди посетителей.

Мои мысли смешались. Этот мирный с виду парень был готов умереть за Родину после моего концерта? Но разве я пел с целью призыва людей на смерть? А может быть он не один такой, вот так воспринявший эти песни? Может быть их сотни? Тысячи? Миллионы тех, кто видел это в прямой трансляции? И все они теперь хотят умереть? Да, ну, ерунда. Может этот ботаник просто не в себе. Может он псих настоящий, и у него есть справка. Конечно, есть справка. У него глаза сумасшедшего.

Придя к таким выводам, я уже хотел было вернуться к своей компании, которая продолжала топтаться неподалеку, но кто-то легко коснулся моего плеча. Я оглянулся и удивленно поднял брови. Это была Жанна. Мы расстались с ней вчера вечером на выходе из гостиницы.

Некоторое время я тупо смотрел на нее, пытаясь сообразить, зачем она здесь, случайная ли эта встреча в огромном городе, или она специально искала меня.

— Здравствуй, — приветливо сказала Жанна. — Почему такой серьезный? Ты не рад мне?

— Рад, но больше удивлен, — ответил я.

— Не беспокойся, — она грустно улыбнулась. — Навязываться парням не в моих правилах, хотя ты мне очень нравишься. Я пришла поговорить про другое. Давай присядем.

Мы сели на свободную скамейку, каких было много здесь для отдыха посетителей. Жанна настороженно глянула по сторонам, будто чего-то опасалась, потом внимательно посмотрела на меня, как будто увидела первый раз.

— Что случилось? — спросил я.

— Пока еще не случилось, — ответила она. — Но рано или поздно случиться. Поэтому ты должен исчезнуть.

— Как это? Куда исчезнуть?

— Куда угодно. Если у тебя получится вернуться, то возвращайся.

— Куда мне надо вернуться?

— Обратно в свой мир. Твои друзья вчера говорили правду. Ты пришел из другого мира.

— Они шутили.

Она вновь украдкой взглянула по сторонам, потом достала из сумочки сигарету и закурила.

— Ты куришь?

— Редко. Когда нервничаю. Я редко нервничаю. Профессиональные корреспонденты должны всегда сохранять спокойствие, но это не всегда у меня получается, особенно сейчас. Я не хочу, чтобы тебе было плохо. Но если ты промедлишь, то тебе будет очень плохо.

— Почему?

— Потому, что у тебя здесь нет прошлого.

— С чего ты взяла?

— Я профессиональный корреспондент. У меня связи. Я умею добывать информацию и навела справки о тебе по своим каналам. У тебя здесь нет никого.

— И что с того?

— А с того, что если бы ты был незаметным рядовым гражданином, то и ничего страшного, но ты стал очень известным. А на всех известных людей здесь в спецорганах заводят досье, где собирается полная информация о человеке от его рождения до сего дня. Где он учился, где работал. Собирается информация об его родственниках, о его дедушках, бабушках и даже прабабушках. Понял?

— Понял.

— Ничего ты не понял, — Жанна постучала легонько мне по лбу пальцем. — У тебя здесь никого нет. Понял? Они это быстро вычислят, и все.

— Что все?

А, то, что ты возник здесь неизвестно откуда, да еще тебя поймали на секретном заводе. Они признают тебя шпионом и расстреляют.

— Ну, ты и скажешь. Мое сердце предано делу Партии и народа, — торжественно заявил я. — Мне поверят, что я не шпион. И кроме того меня лично наградил сам товарищ Жуков. Я нахожусь под его покровительством.

— Жуков это марионетка, — невесело усмехнулась Жанна. — Здесь работает система, безжалостная, как машина. Жукову сообщат, что ты шпион, который пытался проникнуть в ряды высшего руководства страны, и Жуков лично подпишет приказ о твоем расстреле. И вообще, здесь не верят никому. Здесь даже на самого Жукова есть досье.

— Извини, но мне пора, — я крутанул головой по сторонам. Василисы с компанией не было видно. Пока мы беседовали, они успели куда-то запропаститься. И где их теперь искать?

— Валера, постой, я помогу тебе скрыться. Я могу тебе сделать новый паспорт. У меня связи. А если захочешь, мы вместе поедем туда и пройдем в твой мир. Мне душно здесь. Я хочу вырваться отсюда, из этой страны, где всех заставляют ходить строем и одинаково думать. Я хочу…

— Как ты можешь так говорить! — возмущенно прервал я Жанну. — Ты еще недавно мне тут убежденно говорила о преданности Родине и верности идеалам коммунизма. А теперь ты готова предать эти идеалы? Так или не так? Вот так и у нас предатели этих идеалов все разрушили разом. Все, что завоевывалось народной кровью, строилось и приумножалось, растащили по личным карманам. Такую страну под откос пустили!

— Успокойся, мой герой, — она положила ладонь на мою руку. — Я не предавала идеалы. Но ты ворвался в мою жизнь подобно ветру с далеких океанских просторов, за которыми таятся неведомые берега. Ты принес мне лепестки цветов, растущих там, голоса птиц там живущих. Вчера ты пел песни из своего мира. Я запомнила. Там ветра летят, касаясь звезд, там деревья не боятся гроз…