Александр Афанасьев - Врата скорби. Идем на Восток

Четвертым — шел парень, которого называли Чен. Он был британцем и у него было другое имя — но все звали его Чен, потому что он родился в далеком Гонконге в семье офицера британской королевской полиции Гонконга — была, кстати и китайская королевская полиция Гонконга. Гонконг — совсем не то место, где белый чувствует себя в безопасности, тем более сын полицейского. В некоторых местах нож в бок можно было получить даже без предварительного выяснения отношений — поэтому Чен обладал поразительным чутьем на разные неприятности. В полк — его и еще нескольких парней из британской общины Гонконга привел капитан полиции Уильям Эверт Ферберн [5] В нашем мире служил в полиции Шанхая, в этом мире Шанхай принадлежал Германии. Еще один малоизвестный гений, первым в мире создал специальный полицейский отряд, аналог SWAT и ОМОН, заложил теоретические основы уличного боя, штурма помещений, зачистки зданий. Изучал тактические приемы гангстеров и боевиков и внедрял лучшее в полицейскую подготовку. Создал собственный стиль борьбы Дефенду. Одним из первых — присоединил фонарь к стрелковому оружию. Создал два типа боевых ножей, писал книги по самообороне. В этом мире — тренировал САС и спецподразделения полиции Лондона по борьбе с гангстерами, так называемые Sweeny , тренировавший САС и первым в мире — профессионально изучивший и описавший тактику уличных боев. Чен — должен был «прикрывать на шесть», он нес русский пистолет-пулемет Дегтярева с барабанными магазинами, еще один Велрод, только под патрон 320 Браунинг и кинжал Ферберна-Сайкса. Обычно он нес рацию армейского образца — но в этом задании рацию они с собой не взяли. Смысла в ней не было, сообщать они никому ничего не собирались, и на чью помощь в случае неприятностей — не рассчитывали. Как и обычно — они были один за всех и против всего мира.

Обычно — бойцы САС перемещались только по ночам, а днем отсиживались в укрытиях, которые они называли «нора» или «гнездо» — но тут, с наступлением рассвета они не остановились. Они выбились из графика, им надо было выйти на исходную точку вовремя, даже если придется идти весь день. Информация была верной, получена от местного информатора, мотивацию которой британский агент хорошо понимал: личная ненависть и корысть. Но если выстрел не прозвучит — тогда информатор решит, что его обманули, и, скорее всего, откажется сотрудничать дальше, а то и убьет куратора. Такие случаи тоже бывали.

Идти было трудно. Местность — напоминала расческу: горные хребты, перемежающиеся ущельями, террасы, наполненные землей, на которых трудились местные феллахи. Можно было сорваться, можно было потревожить осыпь, могла укусить змея, большинство которых здесь были смертельно ядовиты. Цивилизация сюда — придет нескоро, если когда-нибудь вообще придет. Они шли молча. Местные феллахи если и видели незнакомцев — то покорно склонялись дальше к земле. Никаких патрулей тут не было, по крайней мере, они на них не натыкались. Воинское искусство местных было весьма примитивным. Местные признавали набег, налет, штурм, они могли виртуозно ограбить караван и тут же рассыпаться на мелкие группы, уйти в разных направлениях с награбленным. Но они не понимали необходимости постоянного наблюдения за местностью, патрулирования, выставления постоянных постов. Посты если и были то церемониальные — идиоты с саблями…

И вот, перевалив за один хребет — они увидели цель. Снятую фотографической камерой с дальнего морского разведчика, она представляла собой великолепный по местным меркам дворец, искусно построенный на самой вершине горы, к которой нельзя было никак подобраться. Постройка была такова, что стены, казалось — вырастают прямо из неприютных, местных скал. К строению — шла узкая (едва пройдет машина) дорога, перекрыть которую проще простого. Если у атакующих нет авиационной поддержки, а у обороняющихся есть пулеметы — то оборонять эту крепость можно пока не кончатся еда или патроны. По местным меркам — неприступная крепость.

Бойцы САС залегли. Спайк — убрал хаудах и начал распаковывать винтовку. Джеки — прицепился альпинистской веревкой и начал спускаться вниз. Можно было спуститься и без нее — но САСовцы без потребности старались не рисковать. Просто все они видели, что бывает с проигравшими.

Место для лежки — Джеки нашел пятьюдесятью футами ниже. Обычный для скальной гряды балкончик, на котором едва хватает места двоим. Но зато там был валун, фута в три — который их прикроет, если дело пойдет совсем хреново. Джеки издал крик какой-то птицы — и по веревке — начал спускаться же сам снайпер. Двое остались наверху, они вытащат и прикроют, когда все начнется…

Оказавшись на балкончике — снайпер снял свою куртку. Скатал ее в тугой сверток, связал пригодившимся поясным ремнем — и подложил под ложе винтовки. Затем — начал собирать карманный измеритель силы ветра — а Джеки разложил подзорную трубу и уставился на крепость. Для точного определения расстояния — лучше всего было использовать «портативный» дальномер Барра-Страуда, который входил в принадлежность расчета станкового пулемета — но он весил двенадцать фунтов и тащить его на себе через горы — было делом для четверых непосильным. Так что расстояние Джеки, штатный наводчик Спайка, определил посредством треугольника с делениями, нанесенными на линзу подзорной трубы. Угольник был рассчитан ровно на шесть футов, рост взрослого европейского солдата. Но здесь надо было брать поправку, пять с половиной, если не меньше.

Тем временем снайпер — с помощью карманного метеорологического анемометра — замерил силу ветра. Ущелье — место для стрельбы крайне коварное, оно как аэродинамическая труба, порывы могут быть сильными и неожиданными, а хуже того — разными по силе по центру ущелья и у склонов. Но стрелять, не зная ветра, было еще хуже.

— Семьсот пятьдесят… — пробормотал Джеки.

— Ты уверен?

— Плюс — минус тридцать.

Немало.

Снайпер, воспользовавшись карманным морским барометром, замерил давление. О высоте над уровнем море — а она тоже влияет на точность выстрела — они знали заранее. Снайперская школа САС — рождалась на стрельбище в Бизли и в унылых шотландских горах, снайперы много общались с профессиональными спортсменами и перенимали многие приемы, навыки и оборудование у них. Свою роль играло и то, что полковником был шотландец, шотландский гайлендер, сам в роду имевший браконьеров и мятежников. Во всей метрополии — искусство точной стрельбы на дальние расстояния было развито лишь в Шотландии и считалось уделом браконьеров. В самой Англии — так не стреляли, она была просто слишком плотно заселена, вот почему оружием джентльмена считалось гладкоствольное ружье, а на кабанов охотились даже с револьвером. Снайперское искусство — пришло в Европу из САСШ, где оно сильно развилось во время покорения Дикого запада и истребления бизонов, военные впервые столкнулись с ним во времена Англо-бурской войны. Как всегда — англичане переняли новинку последними — методы примененные бурами считались «бесчестными» и недостойными армии. Что ж, в начале двадцатых — Великобританию разгромили и честно и бесчестно — но разгромили. А некоторые аристократы — стрелки, и шотландцы, подобные Дэвиду Стерлингу — развивали снайпинг в метрополии на голом энтузиазме [6] Все было не так уж и плохо. Снайпинг плохо развитый в метрополии — развивался в Британской Индии, особенно в Северо-западной провинции. Голые скалы, профессиональные снайперы — пуштуны, полки легкой пехоты, возглавляемые британскими офицерами — энтузиастами, опасные охоты на тигров — совсем не просто так основным изготовителем британского снайперского оружия был арсенал в Ишрапуре, а не Энфильде. .