Russischer Angriff - Мы, Николай Кровавый

С самого начала их постигло разочарование. Первые бои на перевале Нату-Ла прошли очень тяжело для них. Потеряв во время штурма перевала порядка трехсот человек, они сумели его форсировать и пройдя по долине Чумби они дошли до китайской крепости Пагри и надолго застряли в этом месте. Взять Пагри можно было лишь ценой огромных потерь. Британцы это прекрасно понимали, но на всякий случай атаковали старые укрепления. Естественно, что попав под сильный орудийный и ружейно-пулемётный огонь, вынуждены были отойти и заняться более основательной подготовкой к штурму.

Подходит к концу первая пятилетка. Что я могу сказать о её итогах? Кое чего достичь удалось, но в основном, много чего начали да так и не закончили. Что поделать. Опыт планирования приобретают лишь в ходе практической деятельности. Самое главное достижение - избежал скандальных провалов как во внутренней, так и во внешней политике. Бунтарский настрой в обществе никуда не делся, но число бунтарей не выросло. Молодёжь стало сложней заманить в революционные кружки. Одни нашли себе интересную работу. Другие занялись легальной политической деятельностью. Ну а самые недовольные пока что в раздумьях. Нелегальные революционные кружки ещё есть, но уменьшился приток в них денег и идей. Да и социальная база в городах съёжилась. А уж про актив и говорить нечего. Поляки сейчас больше интересуются тем, что происходит в Варшаве. Евреи подумывают о том, что на Ближнем Востоке у них более вкусные перспективы. Не все конечно. Те, кому марксизм милей сионизма, считают последних идиотами и готовятся стать поданными кайзера. Правда, это не очень легко. Кайзер ведь тоже не идиот. После того, как мы ему слили карты месторождений полезных ископаемых в германских колониях, он преисполнился оптимизма и активней взялся за развитие колоний. Проблема была лишь в том, что немцы туда ехать не стремились. Но выход был найден. Раз в России есть значительное число евреев, мечтающих стать поданными Рейха, то этим нужно пользоваться. Пять лет службы в германской колонии в любом качестве и ты поданный кайзера. Была даже достигнута договорённость с германскими социал-демократами о том, что евреев в свою партию не принимать, пока пять лет Рейху не послужат.

Нужно отдать евреям должное. Число добровольцев с их стороны было заметно большим, чем среди тевтонов. И потянулись эти добровольцы в Шаньдун, Филиппины, Океанию, Восточную, Юго-Западную и прочие части Африки. В Америку, которая переживала сейчас тяжелые времена, мало кто сейчас ехал. Зато в Аргентину желающих было достаточно. Удивительное дело, но и Дальний Восток оказался весьма популярен. В общем, с этой стороны революционеры тоже теряли немало. Что оставалось? А оставался в основном Кавказ. Именно там можно было им найти пополнение для своих редеющих рядов. Тамошним социалистам, после категорического запрета на создание чисто национальных партий, пришлось вступать в общероссийские. В данный момент, у тех же социал-демократов самые сильные организации находятся именно в Закавказье. А закавказские товарищи, почувствовав силу, начали вытеснять из центральных органов РСДРП всех, кто был не из их муравейника. В общем, по докладам Зубатова выходило, что никакой революционной деятельности социал-демократы сейчас не ведут. Губернские организации заняты борьбой за места в местных органах самоуправления, а в ЦК идёт драчка за руководящие посты и финансы. Так что рабочий класс в ближайшее время не проникнется марксизмом.

Это вовсе не значило, что интерес к марксизму пропал или уменьшился. Он по-прежнему интересен людям. Вот только его слегка затмил внезапно возникший в обществе интерес к вопросам православной веры. Удивляться этому не следует. Как Синод не упирался, но созывать Поместный Собор в Москве пришлось. Я понимал причину их нежелания решать накопившиеся вопросы столь радикальным способом. Члены Святейшего Синода прекрасно помнили о том, что множество церковных расколов как раз на соборах и возникало. Именно раскола они и боялись. Их опасения имели под собой основания. Они лучше, чем кто-либо знали о том. что единства в вопросах веры как не было, так и нет, а есть лишь силовое принуждение к единству. Взять тех же униатов. Формально они самые настоящие православные христиане. Их заставили себя так называть. Но ведь внутренне они не изменились. Стоит снять запреты, как униатство возродится почти мгновенно. Или взять атеистов. Законы империи запрещают безбожие под страхом уголовного наказания. Поэтому атеисты маскируются под православных христиан, не переставая быть безбожниками. И таких немало, согласно сведениям, которыми снабдил меня Зубатов, их порядка 8% от численности населения. А ещё есть скрытые сектанты. Эти тоже на людях за православную веру, а в отсутствии пригляда возможно множество вариантов вплоть до сатанизма. Не стоит забывать и выкрестов. Эти меняли веру на карьеру. Но стоит снять ограничения, как большинство их вспомнит свои корни и помчится в синагогу, каяться в тяжких грехах.

Заметать и дальше весь этот мусор под коврик, было чревато. Это понятно было многим, а больше всего мне. Мой подход был простым: гнилые вопросы лучше снимать сразу. Потому что возможность возникновения гражданской войны была. Во время гражданских войн как раз и разгребают те завалы, которые не удосужились разобрать до войны. Следовательно, чем меньше накопится вопросов, тем меньше будет ожесточения, а значит и жертв. Когда рушатся все запреты, то наибольшими радикалами становятся те, кого эти запреты касались. Сразу возникшие страсти не погасишь. Лучше это сделать заранее, чтобы те же самые верующие и атеисты относились друг к другу снисходительно, без всякой ненависти. Такое возможно, если причин для противостояния не будет. А она сейчас имеется и вполне материальна. Ведь не так просто отделить церковь от государства, как кажется большинству романтиков. Сделай так, как они хотят и десятки тысяч людей, разом потерявших государственную службу, останутся без средств для существования. Ведь если разобраться, то все эти полковые и корабельные попы, учителя закона божьего, преподаватели духовных училищ и семинарий, да и сам Синод, живут на жалование от казны. Отделить церковь от государства, значит превратить их из государственных служащих в частных лиц, до которых никому нет дела. Это опасно. Если попам не платишь ты, значит они найдут того, кто им всё-таки заплатит. А дальше: кто девушку поит, тот её и танцует. Вот и вопрос: кто конкретно будет поить, то есть платить? Скажете, что прихожане оплатят весь этот банкет? Так большинство прихожан даже сельского попа с трудом содержит. Про высших иерархов лучше вообще помолчать, ведь у них аппетиты вовсе не апостольские. Они уже привыкли за счет казны своё пузо отращивать.