Russischer Angriff - Мы, Николай Кровавый

Покончив с "заготовкой баранины", артиллеристы приступили к отработке иных задач: разрушение укреплений "противника", борьбой с подходящими резервами и контрбатарейной борьбой. Последние два пункта программы требовали умения стрелять с закрытых позиций. Ничего нового в этом для артиллеристов не было. Стрельба с закрытых позиций применялась уже в Крымской войне , когда из-за гористого рельефа местности и порохового задымления стало невозможно прямое наблюдение целей. Тогда это были простые голосовые команды от наблюдателей к артиллеристам - "взять левее", "недолёт" и т. п. Впоследствии развитие этого метода стрельбы строилось на активном привлечении математики для совершенствования методик наблюдения и расчётов. Новым было только привлечение к разведке целей и корректировки огня Первого воздухоплавательного отряда под командованием капитана Кованько Александра Матвеевича. Ну и кроме того впервые для передачи команд корректировщика использовался телефон.

Не скажу, что всё это мгновенно улучшило результаты стрельб. Пользоваться новинками нужно привыкнуть. Да и совершенство средств наблюдения и связи тоже оставляло желать лучшего. И всё-таки положительный результат был. Например, было определено потребное количество артиллерийских стволов, необходимое для полного подавления обороны противника на участке прорыва. Полученный путем вычислений по таблицам возможных потерь результат, никого не порадовал. Получалось, что на участке прорыва шириной в пять вёрст, требовалось задействовать не менее шести с половиной сотен стволов артиллерии и при этом она должна работать несколько суток.

- Совсем как на Бородинском поле! Только времени больше! - с досадою говорили артиллеристы.

- Да господа, - вмешался в их споры я, - похоже, что вы увлеклись совсем не тем и отклонились от выполнения поставленной задачи.

Получив в ответ недоуменные взгляды, я объяснил более подробно. Многодневная артподготовка - это способ выдать свой замысел. Противник легко поймет, где мы собираемся рвать оборону. И подтянет заранее туда резервы. Если учесть, что мы не имеем возможности поражать цели на всей тактической глубине, то в разгар штурма, к противнику быстро подойдут свежие силы. А ведь задача ставилась точно такая же, какую ставил А.В. Суворов перед штурмом Измаила: не дать врагу вести ответный огонь по штурмующим.

- В идеале можно не увлекаться полным разрушением укреплений и заграждений - с этим прекрасно справятся и сапёры. Не обязательно полностью уничтожать живую силу противника - это невозможно сделать силами одной артиллерии. Главное - не дать противнику вести полноценный огневой бой. Если не дать врагу высунуться из укрытий, то сблизившаяся с противником пехота сумеет самостоятельно его добить или пленить, - объяснял я "богам войны".

И "боги" шевелили мозгами. И кое-что у них выходило.

- Ваше величество! Если поставить себе такую цель, то можно перекидной стрельбой воспрепятствовать подходу резервов противника к месту схватки. Мы просто поставим на его пути сплошной заградительный огонь.

- Точно сможете!

- Так точно! Сумеем! Если получим необходимые для этого средства!

- Говорите¸ что вам для этого нужно! Если только эти вещи существуют на свете, всем обеспечу.

Оказалось, что все необходимое, кроме современных орудий уже существует. Угломеры созданы. Артиллерийские панорамы немецкой фирмы "Герц" уже существуют, правда в небольшом количестве. Кроме того, артиллеристам потребовались аэростаты для корректировки стрельбы. По их мнению, батарея с аэростатом стоит трех батарей без него.

- Это что, каждой батарее придать воздухоплавотелей?

Нет, этого никто не требовал. И даже в штате бригады воздухоплаватели будут лишними. Достаточно иметь их в распоряжении командования корпуса или армии. Но и тут стоит подчинять воздухоплавотельный отряд не кому угодно, а именно артиллеристам.

- Нахождение столь ценного средства ведения разведки и управления стрельбой, совершенно напрасно причислили по инженерному ведомству. Это прекрасно понятно по тому, как скверно накануне сидящие в корзине аэростата сапёры корректировали стрельбу. Артиллерийские офицеры с этим справятся намного лучше! - уверяли меня.

- Погодите господа! - прервал я их пылкие речи, - но ведь и другим родам войск требуется подобное средство разведки и наблюдения.

- Пусть тогда капитан Кованько либо увеличивает вместимость корзины аэростата, либо каждый род войск заказывает их исключительно для своих нужд, - не сдавались вошедшие в раж профессора академии и гвардейские артиллеристы.

Помимо воздушных средств, артиллеристам захотелось иметь телефонную связь на каждой батарее. Только наличие телефона, уверяли они, придаёт смысл всем этим нововведениям. Иначе никак. Те телеграфные роты, которые есть в настоящий момент, совершенно им не подходят. Во-первых, они заняты обеспечением электрической связи на уровне дивизия - корпус - армия, а во-вторых, аппаратура, состоящая на вооружении этих рот, слишком громоздка и потому для полевой артиллерии бесполезна. Вот телефон - это да! Он достаточно компактен.

Немало споров возникло и по потребным калибрам для дивизионной артиллерии. Тут единого мнения не было. Калибр в 2,5 дюйма все сочли неподходящим. Спор возник по поводу трех дюймов и 87 мм. Лично мне больше нравился второй вариант, но высказывать своего мнения я не стал. А участники совещания к единому мнению так и не пришли. Точно так же не сложилось единого мнения по поводу созданных на скорую руку опытных образцов "противотраншейных мортир". К сожалению, создать классический миномёт у наших Кулибиных не вышло. Да и не скоро выйдет. Вышедшие из артиллерийских мастерских образцы, напоминали собой уменьшенную копию советского 160 мм миномёта образца 1943 года. Весьма приблизительную копию. Калибр 63 мм был решительно всеми забракован. А вот 87 мм система нашла как своих горячих сторонников, так и не менее решительных противников. Впрочем, то что первый блин вышел со многими комками, не отрицали даже сторонники этого оружия. И что делать? Распорядился доработать систему до приемлемого состояния.

А впереди предстояли споры с пехотой. Им ведь тоже предстояло открыть для себя много нового.

Пехотные учения проводились в двух местах. Преображенцы и семёновцы отрабатывали ещё прошлогоднюю задачу по взлому полосы укреплений противника. А вот измайловцы должны были провести оборонительный бой. Начали они с того, что своими силами оборудовали полковой район обороны, состоящий из батальонных районов обороны. Те в свою очередь состояли из ротных опорных пунктов. Построенная по моему плану полевая оборона полка, была густо насыщена ходами сообщения и имелись отсечные позиции. Для чего все это делалось, измайловцы на первых порах до конца не поняли и потому во время работы воздух был насыщен не только кислородом, но и отборным матом. Рядовые материли начальство втихомолку, зато унтер-офицеры и ротные фельдфебели орали как при отдаче боевых команд, подгоняя руганью самых нерадивых. От них не отставали офицеры ротного звена управления, которые устраивали разнос своим унтерам. Изредка слышался мат командиров батальонов и даже командира полка. Раньше, еще год назад, за гвардейцами такого не наблюдалось. Зато в этом году... В общем, моя прошлогодняя фраза: "А если они падают в обморок при слове "жопа", то это исправимо. Значит будут на занятиях учить наизусть все петровские загибы. Чтобы привыкли...", - была воспринята как приказ.