Безбашенный - Античная наркомафия [СИ]

Как и на Доминике, товары длительного пользования включали в себя акулью кожу и черепаховые панцири. В принципе это и на Кубе не дефицит, но отчего же не взять по дешёвке, сберегая тем самым кубинские ресурсы? Но в отличие от Доминики, здесь нам предложили и крокодилью кожу — опять же, кубинских крокодилов побережём, и даже шкуры ягуаров — немного, только три штуки, но у нас ведь ягуаров вообще днём с огнём не сыскать — не водятся они на Больших Антилах. А что особенно нас порадовало, так это жемчуг. Такой же точно, как и на Доминике, не хуже, но и не лучше, зато здесь нам его предложили раза в четыре больше. Ну, оно и понятно — у вулканических островов их прибрежная отмель совсем узенькая, и сколько там на такой полоске может водиться той жемчужницы? А Тринидад — шельфовый остров с обширной отмелью и во много раз большей площадью доступных для ныряльщика глубин. Наверное, и в десять раз больше собрали бы, если бы ожидали нашего прибытия и собирали целенаправленно. Но тут ведь главный-то фокус в чём? Это в античном Средиземноморье и вообще в развитых странах Старого Свете хороший жемчуг ценится на уровне драгоценных камешков-самоцветов, потому как единичные элитные жемчужины как раз в качестве самоцветов и применяются в ювелирке, а массовка сверлится на ожерелья, но это ведь античным Средиземноморью и Востоку есть чем их сверлить, а чем прикажете сверлить их здесь не знающим металлов красножопым? Костяным или бамбуковым сверлом с песочком в качестве абразива? Ну и какого размера должна тогда быть жемчужина, чтобы после такого сверления от неё ещё осталось чего на нить нанизать? Поэтому и не ценят чингачгуки жемчуг так, как ценится он в античном мире. Ну, мы разве против? Дешевле возьмём — нам же больше навара.

Когда дело дошло наконец до выменивания местных девок, мы едва со смеху не попадали при виде предлагаемого нам эксклюзива. Млять, испорченный телефон в чистом виде! Пройдя минимум через несколько передаточных звеньев, слух о том, что эти белые люди с больших крылатых лодок предпочитают не обычных баб, а особенных, наверняка перевирался при каждом пересказе, и теперь нам пытались впарить всяких, какие ну хоть чем-нибудь отличались от среднестатистических для этих мест. И костлявых худышек, и толстух, и рябых, и кривоногих — кунсткамера набралась ещё та. Короче, из почти трёх десятков «необычных» интересующего нас типа оказалось только две. Правда, въехав на их примере, какие нам нужны, их главнюк быстренько послал людей за подходящими, и таковых привели ещё с десяток. Ну, по их мнению таковых, а по нашему таковыми из них оказались только три. Выяснилось это, когда мы потребовали смыть с них раскраску, и их выкупали в расположенной рядом с селением заводи. В общем, пять только и отобрали таких, которых имело смысл везти в Тарквинею для выдачи в жёны нашим колонистам, дабы те, кому они достанутся, не считали себя ущемлёнными по сравнению с теми, кто получил привезённых Акобалом из-за океана уроженок Старого Света, тоже отборных и уж всяко не дурнушек. Нет, ну со всего-то Тринидада, если бы это входило в наши планы, наверняка набрался бы не один десяток, но во-первых, нас поджимало время, а во-вторых, нехрен и их вождю тутошнему это время для связи с соседями предоставлять, потому как хрен его знает, о чём он тогда с ними договариваться намылится. Это Раисули-касик на Доминике уже привык к регулярной торговле и оценил все её преимущества в сравнении с переменчивым военно-разбойничьим счастьем, а его здешнему коллеге всё это ещё только предстоит в будущем, так что опрометчиво было бы прямо вот сейчас вводить его сходу в весьма нехороший соблазн…

Поэтому на предложение главного чуда в перьях задержаться хотя бы на денёк ещё и дождаться доставки товаров от его ближайших соседей мы не ведёмся, а начинаем свёртываться. Скорее всего, он и не думает о нападении и грабеже, для которых не столь силён, а хочет просто спекульнуть, но где дополнительные товары, там и дополнительные бойцы, а в политике, как говорится, важны не намерения, а возможности. А посему и не будем мы давать ему не входящих в наши планы возможностей. Иллюзорных, конечно, учитывая наш огнестрел и прочее оружие, но он-то ведь на своей шкуре всей их мощи ещё не отведал и вполне может её недооценивать, а уж его видевшие ещё меньше соседи — тем более. А нам, хоть и отобьёмся в случае чего наверняка, даже победоносный конфликт на хрен не нужен. Как уже сказал, регулярный маршрут между Кубой и Бразилом через эти места в перспективе намечается, и нехрен тут нежелательные прецеденты создавать. Раз уж Карибское море побурнее и поопаснее Средиземного, и ушлые эдемские финики так и не добрались сюда и не обозлили дикарей, нашкодив с ловлей рабов, то и хвала богам. Так что умеряем жадность, пополняем запасы пресной воды, собираем выторгованный товар и свои манатки, грузимся и отчаливаем.

По сравнению с материком Тринидад, конечно, невелик, но среди Малых Антил он самый большой. Расположенный севернее и чуть к востоку Тобаго по сравнению с ним — мизер даже по общей площади, а если учесть его гористость, то полезной площади, как и на всех остальных Малых Антилах — вообще кот наплакал. Да и нахрена он нам сдался, тот Тобаго, когда нас интересовал исключительно Тринидад, да и тот далеко не весь? Идя от Пресного моря в устье Амазонки вдоль южноамериканского материка, мы вышли к его южному побережью — самому длинному, километров восемьдесят по словам Серёги. Ну и поскольку нужен нам был Тринидад без Тобаго, мы не стали сворачивать к нему на север, а пошли на запад вдоль южного побережья, обогнули далеко выступающий в море мыс и продолжили путь вдоль берега на северо-восток до того места, где он поворачивал строго на восток, образуя залив. В тот залив мы не пошли, поскольку именно возле поворота как раз и было нужное нам место — асфальтовое озеро Пич-Лейк. Ведь собственно-то говоря, только этот выход нефти на поверхность земли нам здесь и интересен. Когда-нибудь у нас дойдут руки, будем надеяться, заняться им всерьёз, обустроив для начала полноценный колодец — с деревянным помостом вокруг, чтобы у людей не вязли ноги в разогретом от жары и мягком битуме, крытый сверху, чтобы не испарялись без толку эти драгоценные лёгкие фракции тяжёлой оринокской нефти, а главное — с хорошим навесом, дабы колодец не заливался водой от дождей. Но это всё на светлое будущее, до которого ещё далеко. А пока удовольствуемся и этой предварительной разведкой.

Отплыв, мы берём курс строго на север, что должно привести нас примерно к проливу между северной гористой частью острова и такой же горной цепью материка. Ну, точнее, не к основному проливу, который будет чуток западнее, а к проливчикам между самим Тринидадом и несколькими маленькими островками возле него. К тому времени по нашим прикидкам солнце будет близиться к закату, и там мы посмотрим по обстановке — либо на какой-нибудь из этих островков для ночёвки высадимся, либо на якорной стоянке заночуем. Берег по правому борту едва виднеется у самого горизонта, пропадая совсем, когда мы берём галс мористее — пассат дует вбок, и нам приходится лавировать. Пару раз спугнули рыбацкие каноэ с красножопыми, принявшими наш очередной галс в их сторону за попытку сблизиться. Умора, млять! Если бы мы хотели догнать их, то догнали бы даже на одних вёслах! У них ведь даже и не настоящие вёсла, а короткие ручные гребки, а у нас — длинные, двухместные, в уключинах, позволяющих использовать принцип рычага, уж всяко не им чета. Впрочем, едва ли наше появление — такой уж сюрприз для местных. Нас, конечно, засекли ещё при движении вдоль южного побережья, и покуда мы огибали мыс на юго-западе, сообщения о нас наверняка разнеслись по всему острову как дымовыми сигналами, так и дробью сигнальных барабанов. Знают уже, скорее всего, и о том, что мы по дороге не хулиганим, а ведём себя прилично, так что опасаются нашего приближения, по всей видимости, на общих основаниях.