Владимир Сизов - Княжич Вовка [СИ]

Пока закончились все церемонии, к крепости моя дружина возвратилась уже в сумерках. Что за фигня? На стенах радостно приплясывали и кричали всякую непотребщину лохматые, бородатые бандитские морды.

— Коих ты еси имаешь в дружину, князь? Имай ны! Твоя холопы сбегши, токмо ны узревши!

А вот и пацаны прискакали из ближнего лесочка и сразу кинулись в ноги.

— Ны казни, княжиче, дозволь глагол молвити. Нарочно мы есмь татей заманили, насилу дождалися. По борам-то лиходеев ны сыскати, а ноне усе купно. Нощью тайным ходом заберёмся, ды и повяжем.

— Ну ты и стратег, Еремка! — Поразился я дерзкому плану. — А если найдут они потайной ход?

— Тады главу на плаху. — Притворно вздохнул тот, а в глазах так и прыгают смешливые искорки.

Уверен хитрюга, что не станут бандиты рыться в мусоре. Я не удивлюсь, если перед уходом, пацаны ещё накидали на замаскированную дверь всякой драни, вонючих помоев из туалета, например.

— Токмо ты еси всё едино покарай, деля вида, дабы лиходеи поверили, подвоха ны почуяли.

Не придумав сразу, как можно наказать для вида, я велел скрутить им руки, и привязав мальчишек к хвостам лошадей, отряд поскакал назад, якобы в деревню. Неподалёку, от двери в подземный ход, облюбовав полянку для отдыха, парни тут же полезли на деревья наблюдать. Нам оставалось ждать и надеяться, что бандиты не спалят на радостях с таким трудом выстроенные стены.

Скинув куяк, я тоже взобрался на берёзу. Чем княжич хуже других? Мне тоже хочется! Собственно, ничего нового не видно. Над воротами пара караульных. Что внутри — непонятно. Интересно, зачем бандитам крепость? Неужели хотят заделаться князьями? Всё может быть. Где-то приходилось читать, что некоторые короли именно так и начинали из простых разбойников. Сначала соседи обижались, не здоровались, а потом привыкали, особенно если бандюга ухитрится взять в жёны какую-нибудь принцессу. И это не важно, что несчастную выкрали, привезли насильно. Их общие дети станут законными правителями. Родится первенец, и простой тать, бывший нищий подзаборный от его имени будет законно править на отвоёванной территории. Своих подельников он уже сам назначит боярами, герцогами, баронами.

Стемнело. Мы решили не спешить. Лучше идти под утро, когда и сон слаще, и чтоб хоть было немного видно, где друг, а где враг. Сами тоже улеглись подремать, назначив караул.

— До смерти ны убивайте! — Шёпотом увещевал окружающих Еремка, когда мы полезли в ход. — Буде коим пни корчеваты.

Пошли, конечно все, но впереди защищённые доспехами. Я хотел самым первым, как командир, но товарищи не пустили, мол не гоже. Пришлось даже задуматься: Кто здесь кем командует? Чуть что интересное, сразу — "Не гоже! Не княжье!"

Самыми опасными казались охранники. Ведь и стрелу пустить могут, и тревогу поднять. К счастью они дремали. Запах перегара витал и вокруг них, и по всему двору. Видимо нашли брагу и опорожнили. Даже по этому признаку сразу видно простых разбойничков, а не воинов. Кто же выпивает на посту!? На часовых дружно навалились, заткнули рты и связали. Остальных, разлегшихся где попало, завернувшихся в шкуры, спрятавшихся в наших шалашах, глушили спокойнее дубинками по голове, как рыбу в весенней проруби и скручивали. Кто-то конечно успел вскочить, но только себе сделал хуже. На таких набрасывались скопом по несколько человек и сопротивляющимся доставалось намного больше синяков и шишек.

Когда всех в конце концов пересчитали, оказалось, что их главарь Кречет, преспокойно дрыхнет на моём месте. Ещё и дверь запер, скотина! Выйти бандюга согласился только после угрозы спалить его вместе с избой.

— Пущай ваш княжиче браниться со мною. Аз есм ить, такоже княжьего рода! — Неожиданно заявил он с порога.

— Поругаться что ли хочется? — Удивился я. — А зачем? Впрочем, давай попробуем, только чур без мата.

— Чего же ты, сволочь, старый козёл забрался без спроса в чужую избу…!

Неожиданно наши расступились, образовав круг, в который бандит важно вошёл и обнажил меч. А-а! Так он собрался браниться в смысле драться! Нифига себе заява! А друзья-то чего молчат, потакают? Я растерянно оглянулся на товарищей и попятился. Что-ли правда мне в одиночестве надо с этим верзилой по-настоящему сражаться? Может кто-то другой? Да он меня раздавит, как котёнка и не заметит.

Противник оказался огромным, страшным с виду мужиком. Понятно, что главарей себе разбойники выбирали по праву сильного. Однако Бычок ободряюще похлопал по плечу и подтолкнул в центр навстречу ужасной судьбе, мол не боись мы рядом. Им что ли друга совсем не жалко?! А если их княжича сейчас разрубят на кусочки, как молочного поросёнка? Куяк почему-то уже не казался такой надёжной защитой.

В следующую секунду неприятель напал: набежал и прыгнул. Знаю я такой приём. Старики показывали, а мы постоянно отрабатывали. Кто бы на тебя ни наскочил, даже лёгкий Малёк, пинок ногой в прыжке всё-равно очень силён. На меня же летело больше ста килограмм. Если выдержать это, что не факт, последует сокрушающий удар сверху вниз щитом, усиленный падающей на тебя массой, а напоследок будет добивание мечом. Такое тройное потрясение пережить практически невозможно. Надо быть чрезвычайно сильным, ловким, умелым. Гораздо проще отступить. Сзади меня подпирали парни, поэтому пришлось кувыркнуться в сторону, как научили самбисты и наконец вытянуть саблю из ножен.

На мгновение показалось, что душегуб сейчас начнёт рубить моих дружинников столкнувшись с ними, но он лишь растянул рот в щербатой ухмылке и не спеша повернулся в мою сторону. В эту минуту наконец стал понятен его план. Глава рь преступников надеется занять княжеское место! Не зря же он объявил себя родственником коронованных особ. Одним хорошим ударом разбойник может вернуть свою банду и добавить туда моих товарищей. Какие-то дурацкие законы заставляют ребят не вмешиваться и смотреть на избиение ребёнка! Нет бы дубинкой сзади огрели.

Кречет быстрыми шагами пошёл в атаку, поочерёдно нанося удары мечом и щитом. Видимо мастером-фехтовальщиком детина не был и надеялся просто раздавить, разметать мою защиту убойными потрясениями, как я когда-то сокрушал Еремку. Защищаться душегуб особенно не старался, надеясь на кольчугу.

От страха, наверное, позабылись все преимущества моей длинной сабли. Казалось невозможно было удержать на дистанции такую мощь и напор. Оставалось торопливо отступать по кругу, метаться из стороны в сторону уворачиваясь, прикрываясь щитом, не пытаясь даже дёргаться против такой силищи. Была одна задача выстоять, как на тренировке, подставляя шит самым краешком, заставлять противника тратить энергию, промахиваться. Лишь изредка в самых опасных ситуациях я отмахивался от бандита, пытаясь всё же садануть по ногам. Постепенно паника стала проходить. На переживания просто не остаётся времени, когда приходится быть сосредоточенным и заниматься привычной деятельностью.