Влад Молоков - Там, где твое место

Если честно, то больших успехов во время тренировок мы толком не достигли, только и научились что совместно двигаться, и не перестрелять друг друга при внезапном нападении. Но выбора то все равно нет. Так что в указанное время мы погрузились в самолет и через час пребывания в тесноте и неизвестности оказались за линией фронта.

В сторону немецкого аэродрома, выбранного в качестве объекта атаки, мы отправляемся сразу после приземления. Группа подобрана заранее, экипировка подготовлена, задача понятна, так чего тянуть, тем более сроки поджимают. За остаток ночи нам предстоит пройти как можно большее расстояние. До объекта около тридцати километров, и желательно уложиться, до того момента как придут в движение немецкие части, направляющиеся к передовой в сторону Смоленска, где началось очередное вражеское наступление. И пускай на нас форма немецких десантников, доставшаяся мне в качестве трофея, а один из бойцов неплохо владеет языком противника, привлекать лишнее внимание к себе не стоит. Тем более, что придуманная на случай встречи с немецким патрулем, легенда изяществом не блещет. Затем нам предстоят сутки наблюдения, что бы получить представление о боевой работе аэродрома, особенно в ночное время. Выявить сигналы, подающиеся в темное время суток при возвращении самолетов с задания. Наметить места под сигнальные фонари, обозначающие границы летного поля. Пришлось внести небольшой прогресс, отказавшись от разведения сигнальных костров. Во первых костры ненадежны, во вторых они демаскируют и выдают подготовку к нападению, ну и в третьих ручной фонарик с цветными светофильтрами просто удобен в эксплуатации. Выкопал неглубокую ямку, положил его лампой вверх и включил. Светит долго, заметно с высоты до трех километров, плюс установка различных цветовых фильтров служит дополнительной сигнализацией. Так зачем создавать себе дополнительные трудности, немецкие диверсанты фонарики для подсветки наших военных объектов вовсю используют, а мы чем хуже.

Кроме визуального наблюдения мы рассчитывали на информацию от подполья. Адрес явочной квартиры в рабочем поселке, расположенном в паре километров от аэродрома, а так же человек, который впоследствии будет осуществлять связь с партизанским отрядом, был предоставлен Ильей Сергеевичем. Это довоенные наработки ЦК компартии Белоруссии. Мужчина, который представился нам оперативным псевдонимом «Осип» пойдет в поселок ближе к вечеру, а мы постараемся обеспечить ему прикрытие. Еще перед вылетом я тщательно осмотрел во что он одет. Ни какой новой одежды, все должно быть ношеным, слегка мятым и чуть грязным, правда, это с лихвой обеспечил перелет на ТБ-3. В карманах желательно вещей не иметь, кроме необходимых, ни каких бумажек с датами, только документы, да и тех по минимуму. Вспомнился эпизод из истории как одна, тщательно подготовленная женская группа засыпалась на том, что при досмотре был найден использованный билет Московского метро. Газеты на раскурку только старые, лучше вообще довоенные. В вещмешке смена белья, личные вещи советского производства и домашние продукты. Как у немцев организована система пропуска неизвестно, но рисковать нет смысла.

Ночью по лесу передвигаться очень неудобно, да и медленно, поэтому мы идем проселочными дорогами, которые нам показывает «Осип». Он местный партийный работник, неоднократно бывал в этих краях, но как он тут ночью ориентируется непонятно. Движемся мы легкой трусцой, компактной группой из пяти камуфлированных фигур. Остальная часть отряда, после выгрузки припасов, подготовит несколько схронов, замаскирует их и только потом лесами скрытно, выдвинется на точку сбора в пяти километрах от аэродрома. Присматривать за имуществом останутся всего трое бойцов. Лесной воздух свеж, пахнет разнотравьем, кроме небольшого запаса продуктов и двойного боекомплекта, при нас ни чего нет, так, что бежится легко. На короткий миг создается впечатление, что все мне привиделось, и ни какого переноса и войны нет, но в небе раздается гул самолетов, направляющихся по ходу нашего движения, и все очарование предутреннего леса пропадает.

Грань, отделяющая ночь от утра неуловима. Кажется, еще минуту назад вот этот сосновый лесок не был виден, смутно темнея сплошной стеной, а теперь и отдельные деревья уже можно различить, и кусты, которые только что казались стожками, и дорогу, рассекающую заросли. Под первыми рассветными лучами на густой траве засверкали капельки росы. Срезая путь, перебежали небольшой луг, вымочив ноги на высокой некошеной траве. Оглянувшись, ясно увидел оставшуюся после нас темную полосу, четко указывающую маршрут движения. Приходится надеяться, что после восхода солнца роса испарится и след станет незаметным, или его примут за звериный. А нам пора уходить с открытых участков и дальше передвигаться лесами, благо в Белоруссии с этим проблем нет.

Через пару часов, распаренные от ходьбы и мокрые от росы, мы подошли к аэродрому настолько близко, что дальше идти напрямую всем вместе уже опасно. Неизвестно как охраняется периметр, и на каком расстоянии могут быть распложены «секреты». Оставив группу отдыхать, сам с одним из десантников, который останется наблюдать за противником, соблюдая меры предосторожности, направляюсь к лесной опушке. Сигналы, на тот случай, если меня или его обнаружат, и придется искать запасное место встречи, оговорены еще на стадии подготовки. Идем на некотором расстоянии друг от друга, но в зоне прямой видимости, замирая на каждый подозрительный звук. Последние метры буквально крадемся, припав к земле. Боец, двигающейся впереди, поднимает вверх автомат. Это означает «Внимание!» необходимо остановиться и осмотреться. Через некоторое время осторожно приближаюсь к нему и раздвинув кусты замираю. О том, что наша цель близка я знал и готов был увидеть аэродром, но то, что он оказался прямо передо мной, слегка шокировало. Осмотревшись, мы приняли правее, где была слабо выраженная возвышенность, отделенная от летного поля неглубокой лощиной, заросшей мелким кустарником. Открывшийся вид захватывал, база была забита самолетами. Они стояли и на открытых местах, и в капонирах, обнесенных земляным валом, и в ангарах. Здесь были самолеты разных размеров, окраски, маркировки: и истребители, и бомбардировщики, и транспортные машины. По полю сновали бензовозы и машины технического обслуживания и вооружения. Техники и мотористы проводили предполетную подготовку, оружейники, прямо на земле, растягивали ленты и набивали их патронами и снарядами. Все говорило о полном пренебрежении к нашей авиации, иначе, чем объяснить такое скопление самолетов разного назначения на одном аэродроме? Очевидно, вновь прибывшие части, считают нас полностью утратившими боеспособность, разгромленными и неспособными к проведению крупных акций. Тем большим будет для них сюрприз. Убедившись, что ни каких кардинальных изменений в планировке самого аэродрома немцы не произвели, я достал еще довоенный фотоплан и перенес на него увиденное. После этого стал заполнять кодовую схему, которую мы разработали специально для этого задания. В штабе ВВС данные перенесут на такой же фотоплан, что намного облегчит работу для ночной бомбардировки, тем более, что должны быть подобраны экипажи, знакомые с этим полем.