Влад Молоков - Там, где твое место

— Решил увести людей в тыл к противнику, что бы организоваться. Пошли по азимуту на запад, вглубь леса, собирая по пути красноармейцев. Удалось разыскать штаб дивизии, которым командовал подполковник Светличный. Я собрал примерно пятьсот человек, из которых составили полк, да около двух тысяч красноармейцев были в дивизии. После нескольких неудачных попыток прорвать фронт Светличный найдя листовку, с указаниями как вести себя в окружении; воспринял ее как приказ и ушел с группой командиров. Пришлось вместе с подполковником Белявским возглавить соединение. Провели переформирование, разделив людей на пять батальонов, разбив их поротно и повзводно, организовали штаб, назвались сводной дивизией, создали политотдел, назначили командиров и комиссаров частей, прокуратуру, партийный отдел. Поставил перед командирами, и комиссарами задачу — ни о каком прорыве не говорить, активно бить врага в тылу. Успешно отбили несколько атак противника, в том числе ночных. Неделю назад уничтожили немецкий батальон, который при поддержке трех бронетранспортеров пытался сбить нас с занимаемых позиций. Тогда противник подтянул танки, и нам пришлось отойти еще дальше на запад. Сейчас удерживаем лесной массив между болотами и контролируем две главные дороги. Навели дисциплину вплоть до строго отдания чести. За малейшее нарушение арест до трех суток, по уставу на хлеб и воду, но так как с хлебом у нас сложно, то, значит, сидели на воде. Действовало и еще как. Нескольких, особо непонятливых приказал расстрелять. Тем, кто при отступлении попытался скрыть свою принадлежность к РККА приказал надеть петлицы, нарисовать или вышить знаки различия. Стали издавать газету «За Родину». Выпустили пять номеров, в которых давали сводку Информбюро и информацию о подвигах бойцов. Огромный был успех. Наладили быт и взаимодействие с местным населением. Как только в находящиеся в зоне нашей ответственности, деревни приходят немецкие тыловики, нам сразу поступает сигнал. На обратном пути мы их перехватываем и так обеспечиваем себя продуктами. Правда, с хлебом все-таки сложно, но справляемся. За счет трофеев решили и вопрос с вооружением. Винтовки и патроны у всех. Сохранили восемь 76-мм пушек, три противотанковых 45-мм орудия, двадцать станковых и шестьдесят ручных пулеметов, имеются ротные минометы. Боеприпасы к стрелковому оружию в достатке, а снаряды дефицит.

— У вас достаточно сил для прорыва. На узком участке фронта можно создать кратковременный численный перевес и одним ударом прорвать немецкую оборону.

— Не все так просто. Командованию о нашем подразделении известно, посылали делегатов связи. И точно знаем, что они прошли. Но команды на прорыв мы не получили, а без координации действий и огневой поддержки с той стороны, потери будут слишком большие и придется бросить всю артиллерию. А так мы крепко удерживаем позиции, создавая угрозу тылам противника, контролируем дороги, в случае же нашего наступления, обеспечиваем встречный удар. Да и просто на наше блокирование немецкое командование вынуждено держать крупные силы, отвлекая их с главного направления.

— То, что мы на вас вышли сильно облегчает задачу, по выводу из окружения группы старших командиров РККА. Как я уже говорил, командование очень в этом заинтересовано и если имеется связь, то мои полномочия подтвердят. К тому же уже можно считать фактом, что генерал-лейтенант Болдин принял командование всем соединением.

— Это понятно, и ни каких возражений не имеется. Проблема в том, что деревня, запирающая вам путь, известна. Фашисты с нашей стороны имеют крепкую оборону. Две линии окопов, проволочные заграждения, мины, ДОТы со станковыми пулеметами, артиллерийская и минометная поддержка. Кроме того к двум ротам, постоянно расквартированным в этом укрепленном опорном пункте, готов прийти на усиление моторизованный батальон, расположенный севернее.

— Выполнение задачи это не отменяет, скрытно провести отряд нет возможности. А эвакуация командиров самолетами маловероятна. Поэтому предлагаю приступить к планированию операции. Прибывшие со мной командиры доведут предварительно разработанный план. Только хочу дополнить, что времени на раскачку нет, подготовительные мероприятия необходимо провести сегодня. Связь можно вести по радио условными фразами, список у нас собой. Под утро я с группой пограничников по реке рассчитываем проникнуть в деревню и нанести удар по штабу и местам расположения личного состава. Западная окраина деревни не имеет значительных укреплений и после возникновения паники, ее захват не должен вызвать серьезных затруднений. И своей атакой надеемся сильно облегчить вашу задачу.

— Не забывайте, что в самой деревне находится бронетехника, в том числе и танки, которые немедленно выдвинуться к месту прорыва.

— Нам есть, чем удивить противника. Танков мы, правда, не видели, а самоходные орудия берем на себя. Я отвечаю за часть операции, связанную со скрытым проникновением в деревню и уничтожение организованных очагов сопротивления, до подхода основных сил. Все вопросы взаимодействия и огневой поддержки предстоит решать с командирами, которых я сопровождал. А мне, с вашего разрешения, хотелось бы вернуться к деревне и осмотреть немецкие позиции с этой стороны.

— Хорошо, разведчиков, которые знают подходы, выделим. Если вы голодны я дам команду организовать завтрак.

— Спасибо за заботу, но хочу успеть к смене постов. Нужно самому посмотреть на организацию обороны и предстоящий участок боевых действий.

Прощаться не стали, наверняка еще сегодня увидимся. Выйдя на свежий воздух, подошел к сопровождавшим меня бойцам и командирам, куривших в компании местных. Надо же даже курилку организовали почти по правилам. Объяснил Осипову, что от них требуется и увидев бегущего в нашу сторону бойца, залихватского вида. дал команду пограничникам на выдвижение в обратную сторону.

К вечеру у нас был довольно точный план оборонительных позиций противника, с нанесением огневых точек и графиком смены постов. Радовало то, что в траншеях и ДОТах постоянно находились только дежурные расчеты. Выяснилось, что первая линия окопов оказалась обманкой, углубленной всего на двадцать сантиметров. Солдаты, изображавшие передовое охранение, имитируя панику, отступили бы по ходам сообщения, подстегивая азарт атакующих. Красноармейцы, рвавшиеся к ним в надежде захватить надежные укрытия до подхода основных сил, попадали бы под убийственный фланговый огонь двух станковых пулеметов и не имели возможности спрятаться. Наличие танков от предполагаемого противника особо не скрывалось. Деревня была не большой — полсотни домов в две улицы. Рыть капониры или строить специальные укрытия немцы не стали. Мы видели два танка, да плюс штурмовое орудие, обнаруженное нами на западной стороне, думаю на такой небольшой участок обороны этого более чем достаточно, все-таки до основных наших сил около тридцати километров. А «лесная дивизия» хоть и звучит гордо, но в прямой атаке сможет взять позиции только ценой очень больших потерь. Но основной целью наблюдения являлось выявление домов, где квартирует командование, танкисты и артиллеристы с минометчиками. Они станут первоочередной целью нашей ночной вылазки, без поддержки техники и артиллерии немецкая оборона долго не продержится. Укрепленные огневые точки подавят наши орудия, выкаченные на прямую наводку. То, что мы не увидели ни кого из местных, развязывало руки в плане свободного применения гранат внутри помещений. Резать ножами спящих, я не собирался с самого начала, в виду глупости такого мероприятия.