Владимир Ли - Против князя Владимира

На второй день юноша в буквальном смысле сцепился с одним из отроков, на год старше себя. Возможно, что и прежде между ними не было лада, теперь же Орлик - так звали недруга, принялся изводить бывшего товарища по дружине. Несколько раз как бы невзначай толкал плечом или наступал на ноги, презрительно сплевывал в его сторону, а сейчас при всех обозвал выпоротком и колобродом. Варяжко не хотел устраивать на новом месте конфликт, но оставить безнаказанным прямое оскорбление не мог. Внешне спокойно, сдерживая бушевавшую в душе злость, произнес:

- Орлик, ссориться с тобой или кем-то иным я не намерен. Проси прощения за свое невежество - и разойдемся с миром.

- А то что, пойдешь жаловаться боярину? Пресноплюй! - не унимался наглец, явно напрашивавшийся на мордобитие. Он еще гоголем осмотрелся вокруг, показывая сверстникам и оказавшимся рядом слугам, как он измывается над изгоем.

Начинать первым драку, тем самым давать повод для каких-либо обвинений, Варяжко не стал, решил спровоцировать недруга:

- Пустобрех! Молодец против овец, а против молодца сам овца!

Выдержкой противник не мог похвалиться, тут же набросился с кулаками. Упал кулем на припорошенную снегом землю после броска Варяжко, соскочил, по-видимому, не поняв - что тот сотворил с ним, вновь полез драться. Когда же третий раз грохнулся, весьма чувствительно - рассвирепел, подбежал к любопытствующему в круге зрителей гридню из охраны, выхватил у того из ножен меч и, занеся над головой оружие, понесся к Варяжко. Тот пропустил шагом в сторону и сбил подсечкой, после подобрал упавший меч и вернул хозяину. Орлик же, не вставая с земли, вопил во весь голос: - Убью! Тебе не жить, паскуда! - а потом от бессильной злобы замолотил по снегу кулаками.

В тот же день наместник, прознавший о произошедшей драке, вызвал обоих на свой суд. При разборе, кроме видоков-отроков, был еще тот гридень, у которого Орлик забрал меч. Суд много времени не занял - после слов свидетелей и гридня боярин объявил свою волю: - Отрока, посмевшего поднять меч на товарища, взявшего у воина без его согласия оружие, отправить в Киев к князю для решения его судьбы.

Упоминать драку наместник не стал - за такую провинность сажали в холодную. Но преступление с оружием грозило гораздо большей карой, вплоть до смертной казни. Распоряжаться же жизнью княжеского отрока должен сам князь, с тем и отправил Орлика в тот же день под конвоем двух гридней. Урок с зарвавшимся отроком в чем-то послужил на пользу Варяжко - явные нападки других недоброжелателей - коих хватало, прекратились. Но, с другой стороны, вызвал большее напряжение между ним и дружинниками, даже с теми, с кем он до сей поры ладил. Для многих он стал в действительности изгоем, лебезить же перед ними, как-то заглаживать отношения юноша не стал - время само покажет, кто прав, друг он им или чужак.

Первое дело, которое поручил наместник Варяжко, связывалось с распрей между жителями двух гнезд - словенами и кривичами из Людина. Нередкие конфликты между этими племенами шли с прошлого века, когда они вначале сплотились между собой и с чудью против норманов с севера, обложивших их данью. После же, изгнав общего врага, ввязались в междоусобные войны, пока их не усмирили силой призванные словенами варяги - Рюриков род. Те, одолев кривичей и чудей, убили своих нанимателей - словенских старейшин, взяли власть в Новгороде и всем крае в свои руки. Так закончилось время независимых племен и началась эпоха новой Руси - отсюда, на севере, после на всех нынешних землях. Прежние же распри между племенами продолжали тлеть еще не один век, с вызванной ими тяжбой пришлось столкнуться Варяжко.

На торгу, занявшем площадь на словенской стороне, произошла драка стенка на стенку - кривичи против словен. Не обошлось без покалеченных с обеих сторон, хорошо еще, что не до смерти. Городская стража сумела разнять дерущихся, едва ли не в полусотню человек, дюжину из самых задиристых забрала в холодную. С чего началось, кто зачинщик - на первом суде у наместника не удалось выяснить. Каждый обвинял другую сторону в причинении какой-то обиды - от обсчета или обмана на торгах до порчи и навета в колдовстве, а об участии в драке пояснял, что лишь отвечал на удары. Получалось, что все они пострадали невинно и требовали виру с уроком - штрафом от других за причиненный телесный и материальный урон.

Боярин Истислав уже хотел махнуть рукой и наказать всех подряд, но побоялся - недовольства сразу обеих сторон тогда не удалось бы избежать. Впрочем, примерно так же, если не хуже, обстояло бы, вздумай он отпустить драчунов безнаказанно - в первую очередь, пострадало бы уважение, пусть и ничтожное, к княжеской власти и самому наместнику. И тут вспомнил о бывшем отроке, когда-то помогшему Ярополку Святославичу в розыске татей. Объявил, что ему нужно время обдумать и отправил драчунов обратно в холодную, после отправил посыльного за Варяжко. Тот оказался во дворе, занимался учебным боем с Ратко, одним из отроков, не чуравшимся его. Так что долго ждать не пришлось, вскоре юноша стоял перед боярином и слушал о случившейся потасовке между новгородчанами из двух племен.

Из того, что рассказал наместник, Варяжко понял - искать в этот конфликте виновного не имеет смысла. Люди излили в нем свое озлобление, а поводом могло стать что угодно - даже небольшое недоразумение. Можно найти зачинщика, первым начавшим драку, сделать его крайним, но ведь и другие вели себя не лучше, по справедливости должны нести не меньшее наказание. А это приведет к большому недовольству - не только среди тех, кто прямо участвовал в мордобое, но и обеих племенных общин. Нужно найти компромиссное решение, хоть как-то устраивающее стороны - над такой задачей Варяжко надолго задумался.

Единственно, что пришло в голову - привлечь к суду сами общины. Пусть их старейшины решат, с кого взыскать виру и урок. А до тех пор пусть буяны посидят в каталажке, почувствуют -почем фунт лиха, остерегутся в следующий раз встревать в подобные разборки. Высказал свою мысль наместнику, тому она понравилась - судя по довольной улыбке на его лице, только спросил: - Сколько же требовать от каждой общины?

- Виру можно посчитать по пострадавшим в этой драке - пусть придут к нам, мы их учтем, а потом выплатим им из полученных от общин сумм. А урок наложить по десять ногат на каждого, кто был замешан тогда. Деньги немалые, но все же посильные. А пойдут они на городские нужды, на ту же стражу, к примеру, - о том объявить старейшинам.

Боярин согласился с Варяжко и отправил в того в городскую стражу - выяснить, кто же, кроме задержанных, поучаствовал в той драке. А чтобы память у той просветлилась, велел пообещать всю поуроченную сумму. Много времени на получении этих сведений не ушло - стражники назвали всех замеченных ими драчунов, причем кривичи - словен, словены же кривичей. Назвать же самим кого-то из своих не решились, так вместе и разобрались - набралось больше четырех десятков бедолаг с обеих сторон. К концу дня Варяжко передал наместнику написанный на бересте раздельный список - слева словен, справа кривичей, первых оказалось немногим больше.