Владимир Ли - Против князя Владимира

Тот читал одну за другой, на лице заметны были охватившие мужа гнев и недоумение - по-видимому, не ожидал от уважаемых в городе людей такого предательства. После сидел в молчании не одну минуту, приходя в себя от неожиданной информации и раздумывая над ней. Расспрашивать Варяжко - как же к нему попали грамоты, которые вряд ли лежали свободно, - не стал, только спросил, что тот собирается предпринять. Неторопливо, давая возможность осмыслить каждое слово, юный муж поведал о своем плане, правда, в общих чертах - о деталях не стал докладывать, посчитал излишним. Главное, что требовалось ему сейчас от посадника и Росслава - вернуть командование полком. Пусть негласно - такой вариант даже был предпочтителен, чтобы не встревожить недругов, - через своих людей, но все полномочия командира должны быть переданы ему.

На вопрос Велимудра: - А как быть с Мстивоем, нынешним командиром? - Варяжко ненадолго задумался.

С этим ратным мужем, прежде бывшим командиром сотни новгородской дружины, сталкивался не раз. Не сказать, что открыто враждовал с ним, но о приязни или доверии к нему речи не могло идти - тот шел на поводу своего прежнего командира. Ответил: - Его нельзя оставлять с полком - он чужой. Можешь не тревожиться за него - решу с ним сам в самое скорое время.

Посадник после этих слов досадливо поморщился и высказал: - Не надо только перегибать, Варяжко - от тебя чего угодно можно ожидать!

Все же дал добро: - Ладно, поступай так, как считаешь нужным. Я же перемолвлюсь с Росславом - пусть знает, с кем он рядом, да и обдумаем вместе, как нам быть.

С Мстивоем разобрался следующим вечером. Особо не мудровствовал - подкараулил того у дома после службы. В наступившей темноте подкрался незаметно сзади, ударом носком сапога выбил коленный сустав и также скрылся. Недели две тому будет не до полка, пока не залечит болезненную травму, а там разберутся - замешал ли он в заговоре. Хотя о нем в письме не упоминалось, но Варяжко предполагал такое более, чем возможным - командир важной для города войсковой части никак не мог быть в стороне. Еще через день Велимудр передал посыльным грамоту о том, что может принимать полк. Формально командиром назначен вместо занемогшего Мстивоя один из доверенных командиров сотни, но он будет исполнять все указания Варяжко.

Появляться в полку не стал - слух о том дошел бы до ненужных ушей. Вызвал вечером к себе домой пятерых командиров, провел здесь с ними тайный совет. Разобрал общий план операции, дал каждому подробное задание и отвел на подготовку три дня. Срок поставил минимальный - опасался, что Путислав хватится грамот, сбежит или поднимет тревогу среди своих подельников. Накануне акции еще раз проработал с помощниками весь ход, не упуская даже мелочи, а также варианты на случай возможного осложнения. Сама операция прошла как по писанному, только едва не упустили главаря заговорщиков - дома его не оказалось, несмотря на поздний час, когда туда нагрянула одна из групп захвата. Нашли по следу младшего сына старейшины - тот, выждав немного после того, как вои покинули хоромы, пошел, таясь и оглядываясь на каждом шагу, задами и оврагами куда-то в сторону окраины.

Группа же следовала за ним на удалении, дважды теряла из вида. Но все же смогла нагнать у незаметной избы, куда тот вошел, а затем захватила всех, кто оказался в ней, среди них и Путислава, занимавшегося здесь колдовством Чернобогу. К нему обычно обращались волхвы на капище, стараясь при том сохранить равновесие между светом и тьмой - Явью и Навью, здесь же творилось зло, с человеческой жертвой - на столе лежала заколотая девушка. Ее кровью обмазали черного идола, стоящего в углу, а собравшиеся вокруг стола люди также в черном пели славу чудищу и призывали зло на своих недругов. Такие сборища и обряды осуждались волхвами, но все равно находились последователи темного божества, находившие в них выход своей ненависти ко всему людскому.

Прямого столкновения между полком и дружиной удалось избежать - между вставшими напротив друг друга и обнажившими оружие воинами вышли Росслав и Велимудр, своим веским словом сняли напряжение, грозившее вот-вот перейти в схватку. По их указанию дружина выдала командиров, причастных к заговору, а после вернулась в казармы, вслед за ней ушел полк. Обошлось также без смуты новгородцев - утром следующего дня с помоста на торговой площади объявили о задержании виновных в заговоре мужей, задумавших злодейство против города. Новгород бурлил весь день, но бунта и погромов не произошло - возможно, свою долю в сохранении порядка внесли наряды полка, дежурившие на всех оживленных местах.

Еще неделю люди посадника вели сыск замешанных в заговоре - их число росло с каждым днем, перевалив к концу за сотню. Среди них оказались многие заметные в городе мужи - те же купец Горан, мастер-ладейшик Мороз, с которыми прежде пришлось иметь общее дело Варяжко. Подтвердилось его подозрение о причастности Мстивоя и тиуна из городской управы. Наказание к ним применили разное - от изгнания из города до продажи в холопы, часть откупилась штрафом. Смертную казнь в эту пору не применяли - те же главари отделались конфискацией всего имущества и изгнанием. Правда, Варяжко не без основания предполагал, что тем далеко не уйти - вслед за ними, почти не скрывая отнюдь не добрых намерений, пошли вои городской стражи, подчиненные посаднику.

После такой основательной чистки среди старейшин и служивых людей началась сумятица с назначением взамен них новых. Росслав и Велимудр не пустили на самотек такое важное дело, правдами-неправдами провели на совете, а потом и на вече своих, кому доверяли в той или иной мере. Вернули на службу Варяжко, теперь уже гласно, при том не командиром полка, как предполагал, а тысяцким. Старшим мужам все удалось уломать оставшихся от прежнего состава старейшин согласиться с назначением юного мужа на один из высших постов в городской иерархии. Новые же люди, вошедшие в совет, без всяких уговоров пошли на поводу главы. Теперь под руку Варяжко отдали всех воев города вместе с дружиной - за исключением разве что городской стражи, полк также остался под его властью.

Первое, что предпринял Варяжко на новой службе - заменил почти все командование дружины вплоть до взводных, перевел туда с повышением самых толковых командиров и бойцов полка. Обошлось без серьезного недовольства и волнений - и без того всех прежних командиров рот убрали за участие в заговоре, а со взводными разбирался сам, проведя учения в поле. Большинство из них не справились с принятым им стилем командных действий - медленно разворачивались, долго переходили от обороны к атаке, нечетко, мешая ряды, совершали перестроения. Да и в личном мастерстве как их самих, так и подчиненных им бойцов было далеко до приемлемого уровня - уступали даже новичкам полка. Те приемы и построения, что он ввел два года назад при формировании дружины, ушли прахом, все вернулось к привычной для многих тактике навала.