Владимир Ли - Против князя Владимира

Наутро, когда битва закончилась, а новгородской войско полностью заняло верхний город, обошел знакомые с юности места, невольно вспоминая свое отрочество в княжеской дружине. Сколько воды утекло за почти два десятка лет, а ему казалось - все было, как вчера. Впечатление портили останки пожарищ - выгорела треть строений в детинце, но тот же княжеский двор уцелел, разве что выломаны ворота и кое-где еще заметны следы случившейся здесь схватки. Выслушал доклады командиров о прошедшем бое и потерях - они оказались в пределах планируемого, убитыми и ранеными около пятисот человек, а у противника более тысячи и еще столько взяли в плен. После отпустил с приказом дать бойцам отдых, только оставить караульную смену, сам же отправился в хоромы посадника располагаться там со всем штабом. Занимать княжеский двор не стал, оставил нетронутым до вселения в него нового Великого князя - разумеется, если его планы сбудутся.

В тот день довелось Варяжко встречаться с жителями верхнего места и Подола, для того он специально отправился в людные места - на торги (их в Киеве было несколько, в отличие от Новгорода, с одним на весь город). Самыми оживленными и важными считались подольское Торговище и Бабий Торжок на Горе, здесь торговали купцы с самих дальних сторон - из Византии и Персии, Готланда и Померании. Кроме самой торговли, они служили главными центрами городской жизни - сюда люди приходили, чтобы узнать новости, да и просто пообщаться с другими, поговорить о том и о сем. Здесь рождались и распространялись сплетни и слухи, кликуны - биричи объявляли указы и читали грамоты, вызывали в суд ответчиков. Они не закрывались ни на день, чтобы вокруг не происходило, так и сейчас, после прихода новгородского войска и ночного боя в верхнем городе, бурлили народом, даже пуще обычного - всем хотелось узнать, что же произошло?

Торговище в Подоле

Варяжно шел открыто по торжищам с сопровождающей его охраной, не пытаясь затеряться среди других гостей города. Напротив, впереди идущий воин объявлял во весь голос: - Расступись, дорогу Верховному правителю Новгорода!

Народ расступался, люди молча, без криков и громкого ропота, смотрели на того, кто захватил Киев силой, принес смерть и неволю их близким, а потом слушали его речь с помоста. Варяжко видел хмурые лица, злобу и страх в глазах киевлян, понимал обуревавшие их чувства, но вины за собой не признавал - он сделал все, чтобы избежать кровопролития. Даже тогда, когда отдал приказ на штурм, велел своим воинам понапрасну не лишать жизни защитников. Потому те пощадили выживших и взяли в плен, а не вырезали до единого, как нередко поступали с чужеземными врагами. Выступая перед народом Киева и гостями, Варяжко старался простым слогом донести до каждого - Новгород не хочет войны, здесь лишь для того, чтобы отлучить тирана от княжеского престола. Осознавал, что словами не переменить враждебное отношение, но все же посчитал нужным хоть как-то смягчить его, сделать более терпимым, не доводить до прямых столкновений.

В последующие дни и недели делом доказывал киевскому люду мирный настрой - вывел войско за город, оставив только часть на охране детинца и для патрулирования города, отпустил захваченных в плен воев, даже не потребовав за них выкупа, не вмешивался в местную жизнь, постепенно возвращавшуюся в привычное русло. Предпринятые меры позволили избежать новых жертв и вооруженных конфликтов, в какой-то степени примирили киевлян с нахождением в их городе чужого войска - во всяком случае, не задирали воинов, хотя и какой-либо приязни также не высказывали. Тем временем гонцы от Варяжко направились во все русские земли с грамотами о взятии Киева и отречении Владимира от великокняжеского престола. В них призвали поддержать новгородский народ, вставшего на защиту своей воли и веры пращуров против прежнего князя, всем миром избрать нового правителя Руси.

Глава 12

Прошел почти месяц, когда дозорные струги, отправленные к Чернигову, вернулись с вестью - идет Владимир с войском. До сих пор никто из тех, кому были отправлены грамоты, ответных посланий не передал, даже с ближних земель. По-видимому, там выжидали - чем закончится противостояние между князем и Новгородом, кто победит в сражении между ними. А то, что оно будет - никто не сомневался, Владимир не оставит без ответа прямой вызов, непременно захочет посчитаться. Сразу после получения вести Варяжко дал команду готовиться к решающей схватке на поле боя - отсиживаться за стенами Киева не собирался. Когда ближний дозор дал сигнал костром о подходе неприятеля, по его приказу часть ушкуев вышла из протоки на Днепр - она должна была встретить огнем вражеские суда, потрепать их, насколько удастся, помешать привалиться к берегу. Основной же состав полков встал почти у самой воды за гуляй-городом в ожидании княжеского войска.

Владимир со своим воинством подходил осторожно - ему уже приходилось сталкиваться с метательными орудиями новгородцев при захвате крепостей на Волге. Выдвинул вперед струги и челны, те пошли на перехват ушкуев, сам же с остальными судами приотстал. На помощь ушкуям Варяжко отправил свои струги, между легкими кораблями обеих сторон завязалась схватка на короткой дистанции, едва ли не борт о борт. В численности судов, как и в войске, Владимир имел более, чем двукратное преимущество, новгородцы же могли противопоставить лучшую выучку экипажей и свое грозное оружие - греческий огонь. Сражение стругов стало почином, дальше вступили в бой ушкуи и ладьи, с ними уже перевес киевского флота стал подавляющим - новгородцы отступали, огрызаясь огнем и снарядами онагров. Но стоило врагу ослабить напор и повернуть к нужному берегу, как на ушкуях пошли вперед, выбивая неприятельские суда одно за другим.

Пришлось Владимиру для их сдерживания оставить добрую треть своих кораблей, с остальными пошел на штурм выстроившегося на берегу противника. Новгородские воины встретили ливнем стрел из-за своего укрепления, а когда суда прорвались на мелководье - зажигательными гранатами. Под огнем и стрелами вои князя высаживались с бортов прямо в воду и шли вперед, закрываясь щитами и на ходу вставая в строй. Несли огромные потери, но не останавливались, пока не уперлись в заграждение гуляй-города. Пытались опрокинуть его, когда же не получилось, принялись рубить топорами и мечами. Бойцы за стенкой мешали им ударами копий через стрелковые бойницы - стрелы в близкой схватке уже не могли помочь, кто-то пытался достать врага мечом. Все же на нескольких участках княжескому войску удалось прорваться, здесь началась прямая сеча врагов - строй против строя.