Сергей Симонов - Восхождение. Часть 2 [СИ]

— Если пламя будет достаточно сильным, возможны варианты, — намекнул Хрущёв. — Де Голль очень перспективный политик. Но у него есть одна слабость, на которой мы можем сыграть. Он слишком любит Францию. Величие Франции для генерала — превыше всего.

— Мы тоже любим Францию, — сказал Торез. — Хотя и не согласны с генералом по многим вопросам.

— У вас сейчас 150 мандатов в парламенте, — сказал Никита Сергеевич. — У социалистов — всего 95. Де Голль начнёт заигрывать с ними очень скоро. Их голоса будут решающими. Если вы сумеете оттереть их в сторону, у вас будет преимущество при формировании правительства. Важно заранее тайно договориться с де Голлем и поддержать его кандидатуру внезапно.

— Де Голль не станет с нами разговаривать, — покачал головой Торез. — На сотрудничество с коммунистами он не пойдёт.

— А на этот счёт у меня есть туз в рукаве, — ответил Хрущёв. — Наш посол во Франции, товарищ Виноградов. Он неоднократно встречался с де Голлем, обсуждал с ним политические вопросы. Мы попросим его стать посредником при установлении первоначальных контактов между вами и генералом.

— Надо только очень точно всё рассчитать и правильно подготовиться к разговору. Напирайте на бедственное положение Франции, в которое её загнали социалисты, напомните о вашем с генералом сотрудничестве 1945 года, намекните, что нахождение Франции в НАТО не соответствует её интересам, напомните, что генерал всегда выступал за повышение политического веса Франции и её роли в Европе, и вы готовы его в этом поддержать. В общем, говорите де Голлю лишь то, что он хочет услышать.

— Но как же Алжир?! — удивился Дюкло. — Де Голль знает, что мы последовательно выступаем за независимость Алжира!

— Пообещайте ему в этом вопросе поддержать любое решение, которое он примет, если это решение будет мудрым, — ответил Хрущёв. — Прямо так и скажите. Он поймёт. И заключите сделку. Поддержка в обмен на места в правительстве.

— Предположим… Предположим, он согласится, — задумчиво произнёс Торез. — Возможно, он действительно начнёт переговоры о независимости Алжира, хотя мне слабо в это верится. И что дальше?

— Как вы думаете, какова будет реакция ультраправых?

— Полагаю, они будут сильно в нём разочарованы, — усмехнулся Дюкло.

— Это ещё мягко сказано. Ещё и покушение могут на него устроить, — ответил Никита Сергеевич. — Скорее всего, даже не одно. Во всяком случае, поддерживать его они перестанут. И вот тут ему понадобится поддержка. Ваша поддержка. Генерал, скорее всего, будет проводить экономические и социальные реформы. Вероятно, не самые популярные. Вы сможете смягчить их удар по малообеспеченным слоям населения. Также вы сможете поддержать его попытки освободиться от диктата НАТО и США. В этом его, ваши и наши устремления тоже вполне совпадают.

— Когда же генерал придёт к власти, возможно, даже станет президентом республики, вероятнее всего, мы с ним встретимся, и наличие министров-коммунистов в правительстве пойдёт на пользу нашим двухсторонним отношениям.

— Хотим мы того, или нет, вероятнее всего, в ближайшие несколько лет политику Франции будут определять голлисты. Поэтому сейчас важно вскочить на этот поезд, спихнув с подножки социалистов, — пояснил Первый секретарь. — А ультраправые отвалятся сами.

Он не стал говорить, что есть и ещё один важный момент. Придя к власти при поддержке коммунистов, де Голль будет считать себя в какой-то мере им обязанным. Вряд ли он пойдёт на серьёзные уступки, но, возможно, будет больше прислушиваться к их мнению.

Боевые действия в самом Алжире не прекращались. С 1956 года ФНО получил возможность рекрутировать и тренировать новых бойцов из числа алжирских беженцев в Тунисе и Марокко. Партизаны в Алжире получали подкрепления и оружие через границу. Но в 1956–1957 годах французские военные построили укреплённые линии вдоль границ, призванные их «запечатать». Это была комбинация заграждений из колючей проволоки под напряжением, минных полей и электронных сенсоров. Сенсоры позволяли обнаружить попытку прорыва и вовремя перебросить войска на угрожаемый участок. ФНО пытался прорвать эти линии в течение всей первой половины 1958 года, но только понёс тяжёлые потери, не добившись успеха. Потери партизан с января по июль, согласно французским данным, составили 23 тыс. человек убитыми и пленными. Это были самые ожесточённые сражения всей войны и самый тяжёлый период для ФНО.

Хрущёв действовал сразу по нескольким направлениям. Посол Советского Союза во Франции Сергей Александрович Виноградов встретился с де Голлем в его имении в Коломбэ, и в разговоре, чтобы предварительно прощупать настроение генерала, намекнул ему на возможность поддержки во стороны коммунистов. Сказать, что де Голль был удивлён, значит, не сказать ничего:

— Сотрудничество? С коммунистами? Вы шутите!

— Ничуть. Вспомните, Морис Торез уже был заместителем председателя Совета Министров в 1946-47 годах, — напомнил Виноградов. — И если бы не требования США, их условия по плану Маршалла, для Франции всё могло сложиться совсем иначе.

— Вы хотите сказать — Франция стала бы коммунистической? — спросил де Голль.

— Это вряд ли. Но Франция не оказалась бы в нынешней ситуации, в которую её загнали социалисты, — ответил Виноградов. — Вы сами видите, они ухитрились последовательно обделаться в Индокитае, при Суэце, а теперь и в Алжире. Множество жертв с обеих сторон, и никакого результата, кроме национального позора. Простите, мне не следовало так говорить…

— Не за что тут извиняться, — ворчливо отмахнулся де Голль. — На правду обижаются только дураки. Но что скажут ваши друзья — коммунисты насчёт Алжира? Это главный вопрос, который придётся решать.

— Этот вопрос мы с ними обсуждали. Сохранить статус-кво так или иначе не удастся, как бы ни кричали об этом ультраправые. Если вы, генерал, предложите продуманное решение, коммунисты его поддержат. Они хотят войти в правительство и настроены на честное сотрудничество. Можете не опасаться "красного саботажа'.

Де Голль некоторое время сидел молча, пытаясь осмыслить услышанное.

— Мне необходимо обдумать их предложение, господин посол, — ответил, наконец, генерал. — Я сообщу вам своё решение.

Французские коммунисты через советского посла сделали де Голлю предложение, от которого генерал не смог отказаться. В социалистов он не верил, и собирался сотрудничать с ними лишь чтобы получить 95 их голосов, чтобы взять верх над коммунистами в парламенте. Сейчас необходимость в этом отпала.

В то же время через Коминтерн во Франции была развернута осторожная, но настойчивая разъяснительная работа среди местных коммунистов. Основным тезисом пропаганды было утверждение, что в стране есть лишь две силы, способные вывести её из тупика — де Голль и коммунисты. И если эти две силы объединятся, вместе они смогут добиться большего.