Виталий Останин - Пророк

Развернулся, прищёлкнул пальцами и вышел из кельи. Мне послышалось, или этот интриган довольно что-то напевал себе под нос? Вот ведь сволочь! Мысленно переставив его имя в самую вершину списка под названием “убить при первой возможности” и снабдив дополнительно пометкой “приоритет”, я отправился за ним следом. Чувствуя, как в груди оживает дар, вырубленный несколько минут назад Тенью.

Каплунов, значит, жрать будем! Ну, ладно!

Брат Игнасий к столу принимать комплименты не вышел. Хотя стоило бы пусть бы он и приготовил не петуха, а утку, но сделал просто потрясающе! Другое дело, что трапеза наша проходила в общей трапезной зале монастыря, и тут раскланивания шеф-повара выглядели бы неуместно. Даже с учётом того, что в зале никого, кроме нас с Домиником, не было. Альдо за моей спиной не отсвечивал, устроился перед входом на солнышке и что-то читал, водрузив на нос очки. Библию, не иначе.

– Благодарю за угощение, падре, – светски начал я, когда приборы были отложены в сторону, а руки вымыты в специальном тазике. – Скажите, прежде чем мы начнём торговаться, можно ли задать вопрос?

Магистр доброжелательно кивнул, откинулся на высокую спинку стула и обмакнул губы в бокал с вином. Очень лёгким, этакий девичий сок, на “Сангрию” похожим.

– Как вы намерены поступить с инкой? После того, как узнали о её возможностях? И, кстати, как вы о них узнали? Понятно, что из книги, но…

Старикан поднял руку, прерывая мои пояснения, мол, я всё понял, сейчас отвечу.

– Книгу мне прислали из библиотеки Ватикана – здешняя, как вы понимаете, такими редкостями похвастаться не может. Когда мне доложили о ваших долгих безмолвных посиделках, я попросил архивариуса исследовать данный вопрос. И был огорошен результатом. Что до того, как я намерен с ней поступить… Вы в ней ещё нуждаетесь?

– Без понятия, падре, – не хотелось бы, чтобы девчонка пострадала из-за меня. – Прямо сейчас – нет. Но кто знает, вдруг понадобится. В её голове порядочно знаний.

– Вы, верно, решили, что я решил убить это несчастное дитя? – хмыкнул Доминик. – Не волнуйтесь и перестаньте уже считать нас живодерами. Отпускать её я, как вы понимаете, не собираюсь. Слишком, как вы правильно сказали, много знаний в её голове. Поживёт здесь, пообщается с дознавателями. В тёмной её держать не будут, не беспокойтесь. Думаю, здешние условия покажутся ей куда привлекательнее тех, в которых мы её обнаружили.

– Я смогу с ней общаться? Если потребуется?

– Конечно! Если потребуется – просто скажите мне!

– Отлично! – я тоже изобразил удовлетворение решением данного вопроса и отсалютовал старикану бокалом. – Ну что, к нашим баранам?

Доминик не ответил, продолжая с лёгкой улыбкой рассматривать меня поверх бокала. Как-то даже не по себе стало, особенно если вспомнить, что он творил в моей келье. Какие мысли сейчас проходят обкатку в его голове? Я уже несколько раз заглядывал в его нить, видел его прошлые и вероятностно будущие поступки, но в его голову, по аналогии с Яо или Глебом, залезть не мог. Инка тоже не знала почему дар работает именно так. Предположила, что “прямой эфир” возможен только с близкими людьми, но это была догадка в режиме “пол-палец-потолок”. Того же Экхарта я точно не могу назвать ни родственником, ни другом.

Кстати, а почему шоу с лазерами из рук мне в его нити тоже не встречались? Что это – экспромт или моё вмешательство в линию давало такие вот “круги на воде”?

– Интересный вы человек, Игорь, – нарушил, наконец, молчание, старик.

– Э-э, спасибо, конечно… Вы тоже, наверное… А это вы к чему сказали?

– Да вот, понимаете ли, размышляю о всех тех странностях в вашем поведении, которым прежде не придавал значения.

– Ну, у вас тоже, святой отец, странностей хватает, – направление, куда папист повернул разговор, мне совсем не нравилось. Поэтому я предпринял попытку немного заболтать собеседника. – Мне вот, например, совершенно не понятно, чего вы с Альдо торчите в монастыре вместе со мной? Месяц, к слову, скоро! А вы ведь магистр ордена, не мышь чихнула. Дел у вас других, что ли, нет? Рука руководящая “псам господним” не требуется? Да и Альдо здесь поселили. А ведь он оперативник, а не сторож. Скучает, небось, по полевой работе? Я, конечно, понимаю, как важен пророк в ваших проектах, но не чрезмерно ли внимание?

Доминиканец развёл руками, обозначая ответ “ну вот как-то так”. То есть, тупо проигнорировал вопрос! И с мягкой настойчивостью вернул разговор в прежнее русло.

– Я уже некоторое время живу с пониманием, что изначально недооценил вас. А после признания, что “слово истины” вам удалось обойти просто путем искажения формулировки ответов – не аспектом дара, а таким вот нетривиальным решением – я начал понимать, что ошибка эта может мне дорого обойтись. Вот прямо сейчас, например, вы попытались одновременно перевести тему беседы с себя на меня, и в тоже время – получить понимание собственной важности. Для того, я полагаю, чтобы использовать полученную информацию в последующем торге. Это… нетипично для одарённого, Игорь. Боярин вашего ранга больше уповает на магию, нежели на игру слов.

Опаньки, как сказал какой-то мультяшный персонаж. Как он меня просчитал-то на раз! Запомнил признание про игру слов и сейчас будто заново со мной знакомится. Круто! Опасный он, всё же, тип.

– Так ведь дядька меня в преемники готовил, святой отец, – ответил я, изображая беспечность, сам же внутренне напрягшись. Следить за словами стал вдвойне сильнее. – Князем Благовещенским я должен был стать, если бы не рождение кузена. Международная политика и всё такое. Переговоры всегда мне неплохо удавались.

– Допустим, допустим… – католик в задумчивости пожевал нижнюю губу. Кажется, он не очень поверил такому правдоподобному объяснению.

– А вы, когда досье на меня собирали, решили что племянник целого князя – держиморда? Пульсарами пошвыряться, головы попроламывать? Не разочаровывайте меня, святой отец!

– Аналитики неплохо описали ваш психологический портрет. Я склонен был доверять их суждениям. И да, скорее вы больше походили на заурядного, простите, варлорда, у которого не слишком много желаний, выходящих за пределы основных физиологических. Чрезмерные амбиции, коварство, нетерпимость, мстительность…

– Гоните их в шею, святой отец! Они явно зря едят свой хлеб!

– Это возможно, – старикан покладисто покачал головой. Затем внезапно утратил задумчивость и вперил в меня пристальный взгляд. Холодный такой, даже поёжиться захотелось. – А если предположить, что они не ошиблись? Что, если они оперировали устаревшими данными?

Что? Нет, не так. ЧТО?

– Э-э?… – выдавил я из себя, одновременно иронично, очень на это надеюсь! вскидывая одну бровь.