Безбашенный - Арбалетчики князя Всеслава [litres]

Я как раз раздумывал, какой именно, когда вернулись наши бабы, погонявшие навьюченного дарами леса Серегу. Завидев весьма малый объем снятой мной стружки, они дружно пришли к выводу, что я просто-напросто отлыниваю от работы, и остались контролировать и надзирать – как за работой, в которой ни хрена не понимали, так и за тем, чтобы я не сожрал принесенных припасов, которые они «собирали в поте лица». Поэтому в следующую ходку за съедобной растительностью Сереге пришлось отправляться одному, что его, скажем прямо, как-то не опечалило. Особенно, когда я подсказал ему, где найти яблоки и орехи. Он понимающе ухмыльнулся, а я тут же схлопотал от баб обвинение в том, что не только бездельничал, но еще и жрал втихаря от пуза, пока они самоотверженно заботились обо всем коллективе. Ага, у кого что болит, судя по пятнам ягодного сока на ихних губах и щеках!

Наиболее подходящей в качестве сверла по дереву мне показалась имевшаяся в наборе сменных насадок большая крестообразная отвертка, которой я и воспользовался. Засверлился, насколько смог – после обтесывания бочин заход отверстия останется, и я углублю его дальше без особого труда, да и навстречу ему шилом пробуравлюсь. Приостановив на этом сверлильные работы, я снова вооружился ножом и обстругал верхнюю плоскость ложи. Подровняв напильником, снова уплотнил ее поверхность ножом и разметил на ней желобок для стрелы. Стамеска у меня имелась только плоская, так что полукруглым профилем я не заморачивался, а прорезал трапециедальный. Но выступающие углы я скруглил и заправил напильником старательно – об них будет тереться тетива из дефицитной нейлоновой бечевы, которую следует поберечь. Дальше, если делать все по уму, требовались топор и бечева, и я отложил ложу, взявшись за будущий спусковой рычаг. Естественно, тут же схлопотал от баб обвинение в том, что мы, мужики, никогда не в состоянии доделать начатое дело до конца. К счастью, рычаг топора не требовал, так что его почти полностью выстругал ножом. Почти – оттого, что требовалось еще отверстие под ось, которое должно быть согласовано с ложей.

Дальше без топора и бечевы делать было нечего, и меня ожидал нешуточный бабий разнос за очередное отлынивание от работы, когда они тут в поте лица… ага, лясы точат! Пока они отыскивали аргументы, вернулся Серега – один он управился раза в три быстрее, чем с ними – с грузом яблок и орехов, и праведный женский гнев обратился на него – мало принес, наверняка сожрал половину по дороге. Отбрыкивался он довольно вяло, поскольку и в самом деле немного подегустировал – тоже ведь нежрамши с самого утра. Пока шла эта разборка, я объявил перекур – и тут же был обвинен в бездумном транжирстве невозобновимых запасов табака. Это Юлька таки вспомнила, что табак завезен из Америки, до открытия которой еще много столетий, а смолили обе похлеще иных мужиков. То, что мои сигариллы «Монте-Кристо» один хрен слишком крепки для них, на их логику никак не повлияло. Впрочем, я давно заметил, что при полном отсутствии цивильного курева с фильтром большинство курящих баб не отказывается и от «Примы». Пока они вставляли в зубы свои тоненькие «Море» с ментолом и щелкали зажигалками, я достал из намотника линзу и сфокусировал солнечные лучи на кончике своей сигариллы. Мне и под слабеньким подмосковным солнцем удавалось прикуривать таким манером, так что добротным средиземноморским грех было не воспользоваться.

Привычка к такому прикуриванию у меня еще армейская, приобретенная в период острого дефицита спичек. Прикурив, я затем поджег от бычка тоненькую стружку, от нее тонкие ветки, а там и развел настоящий костер. А вылупившим круглые глаза бабам пояснил, что сжиженный газ в наших зажигалках – еще более невозобновимый ресурс. Пока они хватали ртом воздух, я понаслаждался крепким сигарным табаком, дал дернуть пару тяг Сереге – ему этого хватило, – понаслаждался еще примерно до половины сигариллы и не без сожаления забычковал остаток – курево в самом деле следовало беречь. Бросать курить после его исчерпания я не собирался, поскольку кое-какие соображения на сей счет у меня имелись, но они не для баб. Сухой рябиновый лист – горлодер еще хуже деревенского самосада…

Вернувшиеся охотники принесли двух кроликов. Одного испанец поймал в силки, второй в последний момент заподозрил неладное и в петлю не вступил, но пока он изображал собственное скульптурное изваяние, Володя шмальнул в него наудачу гарпуном – и попал. Для первой охоты это был редкостный успех, но прекрасный пол возмутила мизерность добычи. По их мнению, два здоровых мужика должны были завалить как минимум оленя. Поэтому рассказывать им обо всех обстоятельствах охоты Хренио с Володей не стали, сообразив, что их едва ли поймут правильно. На меня это опасение не распространялось, и мне Володя тихонько поведал о неудачной попытке добыть третьего кролика, ограбив опередившую их в этом деле рысь. Но грозных окриков большая кошка не испугалась, а тратить без крайней необходимости драгоценный пистолетный патрон Васкес посчитал неприемлемым. Поэтому рысь беспрепятственно удалилась со своей законной добычей, а люди удовольствовались своей.

Испанский мент занялся разделкой добытых кроликов, едва не прихватив в качестве вертелов мои заготовки стрел – я лишь в последний момент пресек эту попытку и послал Серегу за подходящими прутьями в кусты. Володя же присоединился ко мне. Мужик он рукастый, и грубую работенку – там, где тяп-ляп вполне годится, лишь бы держалось – делает быстрее и ловчее меня. Поколебавшись, я доверил ему обтесывание бочин на заготовке ложи, с чем он справился в считанные минуты. Но обтесывать лук я ему не доверил, отобрав топор, а ему, показав на мультитуле шило и отвертку, поручил углублять и доводить до конца начатое отверстие.

– Слушай, а прожечь разве не проще? – предложил он, прикинув предстоящий секс.

– И чем ты собрался прожигать?

– Ну, шило вот это на огне раскалю…

– Я тебе раскалю! – взвился я от такого неслыханного святотатства. – Я тебе в жопу его тогда раскаленным воткну!

– Да ладно тебе кипятиться-то! Жаба давит – так и скажи, я тогда свой нож раскалю.

– Нож твой, и этого я тебе запретить не могу, но тоже дружески не советую. Если мы все не съехали дружно и синхронно с катушек и нас в натуре зашвырнуло в лохматые времена, то такой инструмент, как наш, тут не купить ни за какие деньги. Так нахрена ж его портить, спрашивается?

– А чо портить-то? Чего с ним сделается?

– Ты как калить собрался, докрасна? Так хорошей закаленной стали и этого не надо. Чуть только цвета побежалости появились – ну, потемнела, если по-простому – уже, считай, отпустилась. Звиздец ее закалке, если совсем просто. Станет мягче, будет быстро тупиться – оно тебе надо?