Александр Михайловский - Коренной перелом [litres]

Одновременно по пехоте и бронетранспортерам дружно ударили пулеметы и автоматы залегших по обеим сторонам от дороги метрах в двухстах-трехстах замаскировавшихся бойцов, и немцам в эти роковые секунды пришлось тошнехонько. Бронированы «Ганомаги» чисто условно – против осколков и пуль на излете, и очереди из «Печенегов» с легкостью дырявят их «картонную» броню, не оставляя никаких шансов не успевшим выскочить пулеметчикам и водителям. А потом по этому хаосу прошлись длинные очереди 30-миллиметровых пушек. Ответная стрельба затихла. Только эпизодические выстрелы, время от времени раздающиеся из-под горящих машин, говорили о том, что там кто-то еще остался жив.

Высокий человек в офицерском плаще тем временем куда-то пропал. Он был то ли убит, то ли залег. Но «Ганомаг», на котором он ехал, был не в состоянии двинуться с места, ибо очередью из автоматической пушки у него были разбиты и заклинены все катки на одном из бортов.

Как только БМП на какое-то время замолчали, одетые в «лохматки» бойцы с обеих сторон начали перекатами приближаться к дороге, пока их товарищи прижимали огнем уцелевших немцев. Потом роли менялись, и вперед шла следующая группа.

Услышав позади себя стрельбу, мотоциклисты и два броневика, уже успевшие доехать почти до окраины Боромли, резко развернулись и плотной группой рванулись обратно. Но примерно метрах в пятистах от головы попавшей в засаду колонны, на опушке леса, их уже ждали два «Панциря», опустившие стволы для стрельбы по наземной цели. Огненный шквал из четырехсот бронебойных, осколочно-фугасно-зажигательных и осколочно-трассирующих снарядов, на две с половиной секунды пронесшийся над дорогой, смел с нее и мотоциклы с их седоками, и оба броневика. И наступила тишина…

Тем временем на месте основной засады разгром колонны вступил в завершающую фазу. У бойцов был приказ брать в плен только немецких офицеров в звании не ниже гауптмана, а всех остальных пристреливать на месте. На самом же деле нас интересовал только один человек в полевой генеральской форме и со жгучим африканским загаром. Не дай бог, если он вздумает отстреливаться от моих ребят. Еще хуже будет, если «Лис пустыни» угодил под шальную пулю. Но получилось что-то вроде золотой середины. Достался он нам живым, но в бессознательном состоянии, в силу чего он не смог ни оказать сопротивления, ни застрелиться.

А вышло вот что. За две машины от радийного БТРа, в котором находился Роммель, находился самоходный 81-мм миномет, не успевший сделать ни единого выстрела до того момента, когда в него попал осколочно-фугасный 100-мм снаряд. Сдетонировавшие мины разнесли несчастный броневик в клочья. Взрывная волна и один из отлетевших фрагментов броневика жестоко контузили Роммеля. Опознав человека с темным африканским загаром в полевой генеральской форме, мои ребята сперва станцевали воинственный танец по поводу своей удачи, а потом, прихватив генерала, быстро отошли от дороги, ибо глупо было полагать, что стрельба в том направлении, куда совсем недавно убыл герой Рейха и командующий танковой армией, вызвала у противника что-то иное, чем желание как можно скорее уничтожить тех, кто посмел напасть на их генерала.

Но из Тростянца (еще одна разведрота, на этот раз, резервная, предназначенная для головного дозора основных сил армии) к месту происшествия добираться не менее четверти часа. Из Ахтырки так вообще «тройкам» или «четверкам» – если вообще на выручку Роммеля бросят танковые роты – шкандыбать не менее часа. Времени уйма, в том числе и для спешного отступления с попутным нахальным минированием.

Роммеля, закутанного как младенца, сунули в десантное отделение моей командирской БМП, после чего нам стало резко не до него. Назревала драка «на велосипеде» [3], и нам было желательно и не понести потерь, и противника укатать так, чтобы воевать у него было бы некому.

Еще одну засаду мы устроили недалеко от этого минного поля, у въезда в Боромлю. Там нам удалось подловить солидную кучку немецких байкеров и в полном составе помножить ее (то есть группу) на ноль и немного пощипать из автоматических пушек следующую за ней бронекампфгруппу, по которой к тому же с той стороны Боромли красиво отстрелялись НОНЫ-С. Там мы изображали оборону примерно полтора часа, ровно до тех пор, пока противник не начал подтягивать артиллерию. Потом мы резко снялись и отступили через Боромлю, в которой за полной ненадобностью уже был ликвидирован полицейский гарнизон, состоящий из пятнадцати полицаев.

Там, у переправы через топкий и заболоченный ручей уже была подготовлена следующая механизированная засада и минно-взрывное заграждение. Если немцы пойдут в обход дороги, то утопят свою технику в илистом дне и берегах этой капризной речки, что их потом придется тянуть из липкой грязи тягачами. А если полезут в лоб, то огребут по первое число. Тот рубеж по ручью прикрывает весь наш спецбатальон в полном составе, и до него уже долетают снаряды наших гаубиц «Мста-С». На нем можно заставить развернуть в боевой порядок всю их танковую армию, между прочим, задолго до основного рубежа атаки. Как только они станут нам слишком докучать, то мы отступим дальше на пару километров, потому что это не единственный промежуточный рубеж. Первая часть задачи выполнена, осталось довести до конца весь ее замысел.

А Роммель в это время сидел в десантном отсеке моей БМП, туго связанный и слегка обалдевший, ярко светя огромным бланшем на левой половине лица. Да-с! Знатно ему прилетело! Оставалось его вытащить, отряхнуть и сдать с рук на руки уже ожидающим такой ценный подарок представителям корпусной разведки, которые сперва переправят клиента к генералу Бережному, а потом самолетом отправят его по команде в штаб фронта или прямо в Москву. А мне надо крутить дырочки в кителе, после Гудериана и фон Клюге с Гейдрихом – это еще один скальп для моей личной коллекции.

8 июля 1942 года, утро. Сумы. КНП 1-го механизированного корпуса ОСНАЗ. Командующий мехкорпусом генерал-лейтенант Бережной Вячеслав Николаевич

Это просто праздник какой-то, как говаривал известный персонаж детского фильма. «Пустынный лис» все-таки сунул свою морду в наш капкан и жестоко поплатился за наглость. Здесь ему не Африка, а мы – не флегматичные британцы, чтобы командующему армией можно было бы вот так запросто рассекать по ничейной земле вместе с передовыми разведывательными отрядами. Еще повезло, что остался жив. Разведывательную кампфгруппу наши ветераны из XXI века мочили из засады не по-детски, с применением всех своих технических наворотов, и после зачистки, кроме самого Роммеля, выживших там не осталось. Кто с мечом к нам пришел – тот сам виноват, если не спрятался.