Валерий Мелик - Корнет из нашего времени. Часть вторая

Полковник вдруг понял, что именно от него, помощника начальника Санкт-Петербургского охранного отделения, фактически начальника Дворцовой полиции, зависит, будет тот противником или если не другом, то хотя бы единомышленником, соратником. И надо сделать все, чтобы они были на одной стороне. Но это не делается сразу, Борис Андреевич отлично знал репутацию охранного отделения, отношение в армии, особенно в гвардии к этой структуре. Ну что же, будем работать. А пока надо уходить от этой скользкой темы.

— Несомненно, Александр Николаевич, это отрадно, что злоумышленники получили то, что заслужили, и нет сомнения, что генерал Врангель разберется в этом деле. Кстати, Вы великолепно показали себя boxing competition и Ваша демонстрация стычки с тремя бандитами… , если позволит Георгий Оттонович, можно ли будет найти время для нескольких показательных занятий для моих подчиненных. У нас чуть ли не легенды ходят о Ваших умениях, буду очень признателен…

— Ну что Вы, Борис Андреевич, — облегченно вымолвил Георгий Оттонович. Он был сильно напряжен во время нашего словесного поединка, свидетелем которого стал — с моей стороны никаких возражений и быть не может, я думаю, Александр Николаевич не будет против этих занятий. Ведь так, Александр?

— Конечно, Георгий Оттонович, — и обернувшись к полковнику, — как говорится, всегда готов! Назначьте ответственного, с ним и решим все организационные вопросы и пожалуйста… , мне самому это интересно.

Дальше пошла обычная светская беседа «ни о чем»: о погоде, о лошадях, предстоящем закрытии театрального сезона. Вскользь коснулись и полковых дел. Тут я и узнал причину странного поведения и нервозного состояния Александра Корвина. Как и следовало ожидать, оказалась замешена «беззаветная любофф». Избранница его, дама не знатная, к тому же замужем, хотя и формально. А супруг ее, несмотря на то, что не живут вместе, развода не дает. Такую связь офицерское собрание, одобрить, естественно, не может. Остается одно — подавать в отставку. А это не простой шаг, так просто вот взять и подать рапорт не получается. Вот он и мечется.

За этими разговорами мы и прикончили бутылочку Pale Cream, а к этому времени нас и пригласили в столовую.

Ужин тоже прошел «в теплой, дружественной обстановке». За столом собралось все семейство Раухов, из приглашенных были только я и Герарди Борис Андреевич.

Радушная хозяйка, Лидия Ивановна, умело поддерживала разговор, направляя его в нужное именно ей русло. Бросая быстрые взгляды на дочь, стала расспрашивать о моей службе в полку. Я конечно понимал, что заинтересовал женскую половину семьи как потенциальный жених, но в свою очередь, ответной заинтересованности проявлять не спешил, стараясь вести себя естественно. Но видно, девушка получила от матери конкретные инструкции относительно меня, поэтому подхватила у нее эстафету.

— А Вы давно в полку?

— Девять месяцев, без малого.

— А в каком эскадроне?

— Во втором.

— Это, наверное, ужасно интересно служить в кавалерии, я читала «Записки кавалерист-девицы» [104] Надеежда Андрееевна Дурова, 1783–1866 гг., русская кавалеристка, офицер Русской императорской армии, участница Отечественной войны 1812 года, писатель. , это так романтично… , вот только… , наверное рано приходится вставать утром… Вот я бы не могла так, — совсем по детски сказала она.

— Да, Mari, — вступил в разговор Георгий Оттонович, — военная служба это не просто красоваться в парадном мундире, это тяжелый труд, самопожертвование. Вот корнет, например, специально ежедневно встает до зари и совершает motionis, потом гимнастикой силовой занимается. И все это для того, что бы в нужный час быть готовым выполнить свой долг — долг защитника Отечества!

— А вот скажите, князь, — встрял маленький Георгий, — как Вы ловко побороли разбойников. Наверное страшно это было? Вот у нас в гимназии об этом только и говорят. Но никто не верит, что Вы один справились…

— Да я и не один был, с товарищем своим, а страшно? Конечно, страшно, Георгий, но я даже и не успел особо испугаться, так неожиданно все получилось.

— Вы такой смелый! А я вот тоже, когда вырасту, никого бояться не буду!

— Конечно, сынок, будешь сильным и смелым. Только что бы так и было, надо постоянно заниматься, вот как дядя Александр, тогда и будет, как ты говоришь.

— Я вот слышала, — присоединилась к разговору Лидия Ивановна, — что Вы давеча furor произвели в собрании Конвоя. Вера Илларионовна уже была у меня с визитом, она в полном восторге от отзывов, все жаждет получить Вас у себя в салоне. Что же такое Вы там сделали, что только и разговоров об этом?

— О, Вы и не знаете, Александр у нас — звезда первой величины в собрании, — улыбаясь заметил Георгий Оттонович, — Вы бы слышали, какие он песни исполняет, ну прямо второй Собинов [105] Леонид Витальевич, 1872–1934 гг. русский оперный певец, лирический тенор, один из крупнейших представителей русской классической вокальной школы . А рассказчик какой, уверяю Вас, равнодушных рядом не бывает. Так что я могу представить, как прошел тот вечер у генерала Мейендорфа.

— Да что Вы говорите? Александр, Вы просто должны порадовать нас. Ну не отказывайтесь, просим Вас, просим!

— Сколько у Вас достоинств, князь! — с загадочной интонацией, чуть улыбаясь, проговорил полковник Герарди.

— Ну что же, не смею отказать столь прекрасным дамам, если конечно найдется гитара. a cappella [106] Пение без музыкального сопровождения. исполнять как то не с руки…

— Конечно, конечно, — Мария тут же вскочила и побежала за инструментом.

Я решил немого похулиганить. Встал, и с серьезным выражением лица обратился к новоиспеченному генералу:

— Георгий Оттонович! От имени и по поручению всех Ваших подчиненных разрешите поздравить Вас с производством в генеральский чин! Как гласит мудрость, «плох тот солдат, который не мечтает стать генералом». Мы, Ваши подчиненные, как настоящие солдаты, так же примеряемся к генеральским погонам. И я эти мечты попробую передать словами песни.

Короткий перебор струн и очень серьезным голосом и каменным выражением лица, только капрала перевел в ротмистры и несколько подправил текст…