Валерий Мелик - Корнет из нашего времени. Часть первая (СИ)

Видно я нарисовал знакомую картину поведения младших командиров, поэтому уже все, не стесняясь, вытирали слезы.

— Ну, ей богу, наш Федякин из пулеметной команды, — узнал кто-то знакомый образ строгого вояки.

— А вот еще один:

Ребенок после представления в цирке подбегает к деду, старому кавалеристу — ветерану.

— Деда, а знаешь, какое чудесное представление было сегодня в цирке? Там наездник прыгнул на ходу лошади на спину, проскользнул под животом, уцепился за хвост и закончил это тем, что вскочил ей на шею задом наперед.

— Ну и что тут особенного? — отвечает старый рубака, — Я тоже все это проделал, когда в первый раз сел на лошадь.

Тут уже все, не стесняясь, стали хохотать. Я, несомненно, становлюсь звездой собрания. Но пора и заканчивать с этим, поэтому как можно деликатнее отказался от дальнейшего соло-выступления, пообещав, впрочем, в следующий раз еще порадовать господ офицеров новой порцией анекдотов.

Еще немного пообщавшись с сослуживцами, поднялся на второй этаж, где заглянул в бильярдную, но игра меня не вдохновила. Здесь играли, как я узнал, в «американку». Корнет в бильярд немного играл, а я в учебке гонял в «пирамиду» и весьма недурственно, надо сказать. Правила несколько отличались, но особо вникать не хотел. Может потом, как-нибудь втянусь.

Уточнив с командиром эскадрона ротмистром Абалешевым и полковым адьютантом [15] Заведовал канцелярией полка, в армии начала ХХI века — начальник строевой части. штабс-ротмистром Юрием Телесницким продолжительность моего отпуска после болезни, я часов в 11 стал собираться домой.

Заглянул в комнату прислуги, где меня ждал денщик Федор, кивнул ему, что собираемся домой. Спустившись на первый этаж, прошли в сени, где получив шинели от дежурного солдата, перепоясались и вышли через веранду в собранский садик.

Подморозило. Газовые фонари тускло освещали улицу. Мы быстро перешли на другую сторону Кадетского бульвара, вошли в подъезд и поднялись на второй этаж. Елизавета ждала нас, без меня не уходила. Она с двенадцатилетним сыном жила рядом. Во дворе был флигель с жилыми комнатами для прислуги, там они и обитали. Дав указание, что на сегодня она может быть свободна, но завтракать буду дома, а не в Собрании, поэтому просил все подготовить к девяти часам.

Федор помог мне раздеться и получил указания подготовить мне на утро шаровары, походный мундир и легкие сапоги, чему очень удивился. Все объяснения решил оставить на потом, наказав разбудить меня утром часов 7.

Проснулся за несколько минут до прихода денщика. Когда Федор постучал в дверь, я уже встал. Принял у него одежду, что вечером приказал подготовить, оделся и прошел в гостиную, которая была несколько больше остальных двух комнат. Посредине стоял большой круглый стол, несколько стульев с высокими спинками, укрытых холщевыми накидками. В углу, у большого окна стоял еще один столик, журнальный, или как его называли в этом времени, карточный, со столешницей, обтянутый зеленым сукном. Рядом — четыре кресла. У стены — буфет темного дерева, за стеклянными дверцами которого видна парадная посуда. Слева у входной двери стояла этажерка с парой книг и газетой. Пол был застелен большим ворсистым ковром.

С помощью Федора отодвинул стол, освободив центр. Это пока будет что — то вроде спортивного зала, потом разберусь, что можно придумать. А сейчас — во двор, пока темно — небольшая пробежка.

Как и ожидалось, Кадетский бульвар был пока безлюден. Небольшой морозец, градусов десять, темно, только тусклый свет газовых фонарей освещает пятнами участки тротуара. Начал я с легкого бега, пробежал метров пятьсот до Саперной улицы.

Но тут начали появляться дворники со своими скребками, лопатами. Они с удивлением, граничащим с подозрением, поглядывали на чудачества офицера. Как шутили в будущем, вид бегущего лейтенанта вызывает смех, бегущего майора — недоумение, а полковника — панику. Я явно подпадал под первую часть этого высказывания. Ранние прохожие, в основном прислуга из близлежащих домов, солдаты — вестовые и другой трудовой люд уже не скрывали улыбок. Да, что то я поторопился проповедовать здоровый образ жизни. Так дальше не пойдет, надо что то придумать, что бы не выглядеть клоуном.

После легкой пробежки вернулся домой и продолжил зарядку в комнате. Упражнения для развития мышц туловища, плечевого пояса, рук и ног наклоны, приседания, круговые движения туловища и таза, отжимания и т. д. Затем пошли маховые и рывковые движения руками и ногами с постепенным увеличением амплитуды. Перешел к упражнениям, имитирующим технику ударов. В конце отработал затяжную комбинацию: парочка прямых ударов в голову на скользящем полушаге, ухожу нырком влево, серия боковых в корпус, и точка — прямой в челюсть, отскок назад, уходя от возможной контратаки предполагаемого противника.

Во время занятий несколько раз скрипнула дверь, я заметил, что за моими упражнениями сквозь щелку в двери наблюдают домашние, то Федор с недоумением, а во время последней серии — восторженно, то Елизавета удивленно. Но чаще всего мелькала пуговка носа сына домработницы. Он так увлекся, что во время моей работы над ударами почти всю голову высунул в комнату, за что получил звонкий подзатыльник от матери.

Почувствовал, как мышцы наливаются теплом, появилась испарина, пора переходить к силовым упражнениям. Упор лежа — отжимания от пола на кулаках. Для начала немного, тело еще не привыкло, стандартных — раз сорок, дальше — немного усложним — сорок один… хлопок в ладоши, сорок два… хлопок, сорок три… хлопок, и так раз десять, на сегодня хватит, нагрузку будем давать постепенно. Теперь умываться завтракать, и «нас ждут великие дела»!

В коридоре столкнулся с Федором.

— Это что было, Ваше сиятельство? — округлив глаза от восторга, сдавленно прошептал он.

— Разминка, — ответил я.

В дверях светилась мордашка пацаненка с горящими глазами.

Ванна была уже готова, помылся, в конце обливание холодной водой, обтереться до красна полотенцем. Все, «готов к труду и обороне».

Теперь можно и позавтракать. Елизавета подала его в 9.30. Гречневая каша с куском говядины, свежайшие федякинские булочки, сливочное масло, мед, чай, варенье. Корнет завтракал или дома, или в Собрании. Но там для завтрака было еще рано.

Оделся, Федор подал шинель, шашку, и мы отправились в полк. Я был в отпуске, но появились мысли об организации регулярных занятий спортом и для меня, и для нижних чинов моего эскадрона. Я не забыл и всерьез воспринял слова командира полка об обучении подчиненных воинскому искусству.

Пройдя по Кирасирской улице, вдоль домика командира полка с канцелярией, задней стены казармы родного третьего эскадрона, караульного помещения, прошел на хозяйственный двор. Здесь находились мастерские и кузница. Навстречу мне из домика вышел начальник мастерских Шпаковский Алексей Георгиевич. Это был мужчина лет за сорок, лысоватый, но с задорным хохолком, с хитрющим взглядом. Родом откуда то с Крыма, с присущей всем выходцам с южных краев постоянным желанием хватануть, где только можно лишнюю копеечку, в том числе, иногда и незаконно. Хотя, надо ему отдать должное, Алексей Георгиевич в целом был, по своему, порядочным человеком. Как говорится, кто без греха, тот первым пусть кинет камень.