Ксения Верник - За гранью разума. Мой ангел танцует джайв

— Мы? Кто это мы? — поинтересовался Алан.

В этот момент в студию вошла Элизабет и подошла к Ричарду.

— Мы, — мужчина указал на девушку. — Элизабет, объясни мальчикам идею клипа.

— Море, солнце, пальмы, горячий песок, — начала Олсен. — Набережное кафе. История о девушке, лёгкой, беззаботной, красивой, свободной и независимой. Настолько яркой и счастливой, что в неё влюблён ветер.

— Влюблён ветер, — повторил Джеймс и о чём-то задумался.

— Что ж, «малыши», за работу, — гордо улыбнулся Смит. — У вас две недели. Свои наработки сдавать мне и Элизабет, кстати, в Лос—Анджелес она летит с нами.

— Признаюсь, я всегда думал, что все нормальные люди придумывают клип для песни, а не наоборот, — возмутился Алан.

— Вот именно, Сендлер, нормальные люди, — заметил Ричард, и они с Элизабет покинули студию.

— Бред!!! — взорвался Алан. Парень соскочил со стула. — Полный бред! Такого бреда я ещё не слышал даже от Ричарда!

— Да—а—а, — протянул Генри. — Это будет сложно.

— Бывало и хуже, — улыбнулся Джордж.

— Я тебя умоляю, не начинай, — произнёс Алан, подходя к Джорджу.

— Прекрати беситься, — не растерялся парень.

— Ты, Норман, у меня когда — нибудь дождёшься, — Алан толкнул Джорджа.

— Да прекратите вы! — закричал Генри и встал между молодыми людьми.

— Заткнись, Генри! — крикнули в ответ Алан и Джордж.

— Не смейте на меня кричать, — взбунтовался Поттер, расталкивая парней в разные стороны.

— Успокойтесь, — Джеймс сделал нерешительный шаг к молодым людям.

Завязалась потасовка. Генри схватил Алана за галстук. Джордж уцепился за ногу Поттера. В этот момент Джеймс пытался остановить Сендлера, пытающегося ударить кулаком Генри в глаз. Весь этот бунт продолжался около пяти минут.

— Ребята! — крикнул Джеймс. — У меня есть песня!

Все замерли. Джордж в разорванной рубашке посмотрел на Фокса и пошёл забирать свой ботинок у Генри, который сидел у Алана на спине и пытался ударить им Сендлера по голове.

— Что? — спросил Алан и сбросил с себя Поттера.

— У меня есть песня, — повторил Джеймс, поправляя свою роскошную шевелюру. — Она полностью подходит под идею клипа.

— Где ты её взял? — поинтересовался Генри, поднимаясь с пола.

— Написал. Когда мне было шестнадцать лет, — ответил Джеймс.

— Спой, — попросил Алан.

Джеймс взял гитару Сендлера, сел на стул и, заиграв красивую мелодию, запел:

— Вижу я её во сне,

Понимаю, лишь она такая на Земле.

Тонкий стан и море шоколада из густых волос.

Ангел мой, тебя я выше всех, кто мне так дорог, превознес,

Весь мир этот для тебя, и только для тебя вращается Земля,

И дни, и ночи и дыханье ветра,

Как жаль, что лишь во сне быть мы можем вместе.

Танцую я с тобой, королевой молодой,

А ты так беззаботна и легка,

И я счастлив, как дитя,

Когда твои карие глаза излучают лучик счастья.

Ангел мой, в тебя влюбился ветер.

Ищу всюду я тебя,

Увы, строга ко мне судьба,

Но верю я, настанет тот счастливый миг,

Воссоединения наших душ, сердец и лик.

Джеймс закончил петь и отложил в сторону гитару.

— Это здорово, — произнёс Алан.

— Прекрасно! — воскликнул Генри.

— Да, — подтвердил Джордж.

Парни явно были в шоке от услышанной композиции.

— Молодец, Джеймс, — Алан похлопал парня по плечу. — Завтра скажем Ричарду и Элизабет, что у нас уже есть песня.

— Да! Я хочу посмотреть на лицо Смита, когда он это услышит, — довольно засмеялся Генри.

Весь день парни работали над песней, и к вечеру, наконец, вышли из студии. Алан махнул рукой, и перед ним и Джеймсом притормозило жёлтое такси. Парни уселись на мягкое сидение, и автомобиль помчал их к дому Сендлеров.

— Выходит, ты ошибся, — вдруг произнёс Алан.

— Прости? — Джеймс отвлёкся от пейзажа за окном.

— В песне ты поёшь о свободной девушке, которая стала твоим ангелом, а Венде Льюис предпочла твоего друга, извини, Джеймс, но, по — моему…

— Эта песня не о Венде, — перебил Джеймс и посмотрел в окно.

— Как? Значит, ты солгал мне, и Венде не единственная твоя любовь?

— Алан, а кто тебе сказал, что девушку из песни я люблю или когда — то любил? — Джеймс посмотрел на парня. — Я вообще её не знаю.

— Постой. Ты окончательно меня запутал. Давай всё по порядку.

— Первый раз она приснилась мне в шестнадцать лет. Когда я проснулся, то был настолько впечатлён, что в ту же ночь написал эту песню, и назвал её «Мой Ангел».

— Ты же сказал нам, что её название «В тебя влюбился ветер»?

— Да. Позже я переименовал её.

— Когда приснилась в первый раз, — Алан повторил за другом. — Значит, были и другие случаи?

— Ты прав. Я заметил, что она снится мне только тогда, когда в моей жизни должно случиться что — то плохое, либо наоборот, что — то очень хорошее.

— Невероятно! И ты её никогда не видел?

— Нет. Никогда. Все эти годы я всматривался в лица многих девушек, но так и не смог узнать в них её.

— А какая она? И что она делает в твоих снах?

— Мне всегда снится яркое солнце, безоблачное небо, море. Я чувствую тёплый ветер. Вижу набережное кафе, вхожу в него, а на его небольшой сцене танцует она. Я помню, что у неё длинные, подобные волнам, волосы цвета шоколада. Тёмно — карие глаза, совершенные черты лица и фигура, и, поистине, обворожительная улыбка. Она подобна ветру, такая же лёгкая и свободная.

Алан, открыв рот, смотрел на Джеймса.

— Чудно, — только и смог выдавить из себя Сендлер.

— Чудно, — засмеялся Джеймс и закрыл Алану рот.

На следующий день «Малыши в чёрном» показали песню «В тебя влюбился ветер» Ричарду и Элизабет. Мужчине и девушке она понравилась. После долгих расспросов Смита «малышам» всё — таки пришлось признаться, что они не написали песню за один день. На самом деле это одно из первых творений Джеймса Фокса.

Несмотря на то, что по улицам Лос—Анджелеса гулял ноябрь, солнце жарило жителей этого города также беспощадно, как и летом. В особняке Стивенсонов, устроившись на мягком диване в роскошной гостиной, Венде листала модный журнал.

— Мисс Льюис, — к девушке обратился дворецкий. — Мистер Стивенсон вернётся домой с минуты на минуту, нам накрывать на стол к обеду?

Венде неохотно оторвалась от журнала и кинула недовольный взгляд на дворецкого.

— Нет, — ответила она. — Мы будем обедать в ресторане.

— Слушаюсь, — произнёс мужчина и удалился.

В гостиную вошёл Том.

— Привет, дорогая, — устало улыбнулся парень и опустился на диван.

— Я готова. Мы можем идти, — Венде улыбнулась в ответ.

— Куда? — не понял Томас.

— Что за глупые вопросы, — Венде удивлённо посмотрела на мужа. — В ресторан.

— Любимая, давай сегодня, пообедаем дома, — взмолился Том. — Мы каждый день завтракаем в кафе, обедаем в ресторане, ужинаем у Паркеров. Мне не хватает домашнего уюта.