Александр Воронцов - Мальчик-убийца

— Ты, Максим, как раз можешь своего любимого Маяковского прочесть. Нет, только не "Скрипка и немного нервно", это не совсем к месту. Что-то революционное, или, например, "Стихи о советском паспорте" можно, — Зиночка была сама любезность.

И черт же дернул Макса и здесь проявить свою противоречивую натуру…

Когда он вышел на сцену, в зале все смолкли. Макс, конечно, уже был просто суперпопулярен, даже среди старшеклассников. Но мало кто ожидал увидеть его на сцене, да еще и в качестве декламатора. Ну, разве что его одноклассники, которые к выходкам Зверя на истории и литературе уже привыкли.

— Сегодня у всех нас праздник. День революции. Революции, которая создала ту страну, в которой мы с вами живем. Революции не всегда заканчивались хорошо. Например, Великая Французская революция закончилась террором и восстановлением монархии. После Октябрьской революции в России началась гражданская война, которая длилась почти пять лет. И которая разрушила страну. Нет, страну, конечно, мы отстроили, но сколько погибло тогда людей? И как тяжело пришлось тем, кто восстанавливал все…

Я, конечно, мог бы сейчас прочитать какие-нибудь подходящие к празднику стихи. Но ведь поэзия — это тоже своего рода революция. Революция в сознании, если хотите. Вспомним Александра Блока — его поэму "12". У него Иисус Христос — революционер! И вот я тоже хочу прочитать вам стихи, которые можно назвать революционными. Потому что, как мне кажется, сегодня нам, как никогда, снова нужна революция. Революция в нашем сознании. Мы слишком стали аморфными, слишком безынициативными. Мы привыкли к тому, что за нас все решают. Вот об этом — эти стихи! — Макс перевел дух.

Он уже сам удивился тому, что сказал.

Зал молчал. Слишком неожиданным было выступление этого худого и лохматого четвероклассника. Слишком непонятными были его слова. И все было как-то слишком неправильным, необычным. В будущем этому дадут определение — "неформат". Вот и сейчас — на фоне речей о "Великом Октябре", о Ленине и партии слова Зверева как-то совершенно не воспринимались, выламывались из действительности…

И Макс начал читать стихи…

— Нам трудно сегодня понять наших предков

Забыли отцов

Мой дед о войне мне рассказывал редко

И прятал лицо

Ни холод, ни голод мы не испытали

Не видели смерть

Как рвет чье-то тело кусок острой стали

Нельзя нам смотреть

Мы мирные люди, а где бронепоезд?

Давно экспонат

Живем мы спокойно, и так, успокоясь,

Не смотрим назад

И так, постепенно, забыв о невзгодах,

Живем, как во сне

Но только тревожно, тревожно чего-то

И муторно мне

И снится порою, как свастика снова

Над миром встает

И жгут города, а за каждое слово

В ответ — пулемет

И люди живые пылают, как свечи

И дети в гробах…

И расчеловечиванье человека

И страх! Страх! Страх! Страх!

Макс прямо выкрикнул эти слова и его крик просто болью выплеснулся у него из горла. В этот момент он вдруг отчетливо вспомнил, как хоронили троих детей в Горловке, когда снаряд украинской артиллерии попал в ванную, где 13-летняя Настя, 7-летняя Даша и двухлетний Кирилл прятались от обстрела. Вся Горловка, все, кто еще остались, вышла на улицы провожать деток в последний путь… Максим это помнил… И слезы выступили у него на глазах. Но вряд ли кто-то понял сейчас причину этих слез.

Он перевел дыхание и продолжил.

…Мы слишком спокойны. Мы сыты. Мы сонны.

Пусть спит детвора

Пусть где-то еще не объявлены войны

В четыре утра

У нас за стеной все железобетонно

И только покой

Часы отмеряют наш путь монотонно

Неспешный такой

Прошло тридцать лет. Мы уже забываем,

Героев своих

Учебники просто от скуки листаем

И нам не до них

А вскоре забудем про наши победы

Про боль и про страх

И что нам какие-то старые деды

Чья грудь в орденах?

И так начинается путь отступленья

И путь в никуда

А следом за нами идет поколенье

Иная среда

Иные задачи, иные маршруты.

И цели уж нет

А может покажется скоро кому-то

Что нет и побед

Что не побеждали мы, не побеждали!

То были не мы!

Историю нашу не так написали

И годы тюрьмы

Считали мы лучшими… Этой баландой

Накормят весь мир…

А мы гордо носим все красные банты

Но стерто до дыр

Понятие совести, чести и славы

Мы просто живем

Равняйся налево, равняйся направо

И строем идем

Привычно, обыденно всем рапортуя

Догнать-перегнать

Но где-то опять чьи-то руки зигуют

Чтоб вскоре стрелять

Но нас побеждают пока не стреляя

Успеют еще

Идеи чужие в сознанье внедряя

Открыт новый счет

И так, постепенно, фальшивые цели

Нам вместо идей

Подсунут, и черное снова забелят

А те, кто наглей,

На наших идеях начнут наживаться,

И план свой внедрять

А лет через десять, ну, может быть, двадцать,

Страну продавать

И тех, кто когда-то фашизм победили

Тихонько забыть…

А я вспоминаю концлагеря в Чили

И так может быть

Не только в Боливии и Парагвае,

Так будет везде

Где мы в колыбели нацизм прозеваем

На каждой звезде

На каждой могиле солдат наших павших

Начертит кресты

Коричневый вирус из ада восставших…

И до хрипоты

Мы можем сегодня страну свою славить

И оды ей петь

Привычно учиться, привычно лукавить,

Привычно не сметь

И знать свое место, а выше — не надо

И только вперед

Идем каждый год от парада к параду

Но начат отсчет…

Никто ничего вроде не ожидает

Сплошные ура…

Мы спим. Все спокойно. Уже рассветает.

Четыре утра…

Макс замолчал. Молчал и зал. Никто не понимал, о чем говорит этот мальчишка, к чему приплел революцию и вообще — зачем он стоит на сцене? Но если школьники не понимали ничего из того, что сказал Макс, то некоторые взрослые прекрасно поняли его. Самое интересное, что первым все понял тот самый франт из КГБ, который оказался во втором ряду, крайним справа. Он первый захлопал, за ним стали хлопать учителя, а потом уже и весь зал.

Но Макс снова заговорил.

— Спасибо. Я понимаю, что мои стихи не совсем понятны и, может быть, не совсем к месту. Да, я мог бы прочесть и Маяковского, и Блока, и уж, конечно же, какие-нибудь стихи о партии. Но давайте вспомним, что такое коммунизм! И почему коммунисты всегда первыми выходили навстречу опасности, первыми шли под пули и первыми бросались под фашистские танки. Сегодня мы живем в мире и как-то успокоились, привыкли к тому, что наша страна не знает, что такое война. Но нельзя, понимаете, нельзя успокаиваться! Спокойствие и сытость порождают лень. И будущее нам этого не простит. Именно поэтому сегодня каждый из нас должен помнить о том, что именно мы должны быть готовы не только сохранить все то, что досталось нам от наших отцов и дедов, но и быть им достойной сменой. Праздновать, привычно вознося здравицы и произнося штампованные лозунги — это мы умеем. А готовы ли мы сегодня к новым испытаниям? Сможем ли, если понадобиться, заменить наших отцов? Способны ли жить вот так же, как наши отцы и деды? Если придется, голодать, мерзнуть в холодных окопах, драться в рукопашной против сильного врага, с одной лишь саперной лопаткой в руке, бросаться под танк с гранатой? Мы не знаем, что такое война, мы судим о ней по фильмам и книгам, но война на самом деле гораздо страшнее и намного серьезнее. Там нет красивых героических смертей и великих подвигов — это тяжелый труд, кровью и потом оплаченное будущее. Наше будущее. Поэтому сегодня мне показалось, что нужно отойти от традиционных чествований и фальшивых фраз о Великом Октябре, а просто вспомнить, ради чего все это было сделано и какой ценой это было достигнуто. Спасибо!