Дмитрий Зурков - Вперед на запад [litres с оптимизированной обложкой]

– …Отпусти! Денис, чёрт тебя раздери, отпусти руку!..

Сознание возвращается внезапно и моментально, как будто срабатывает реле… Я стою, держа на болевом кого-то, распластавшегося по столу, в правую руку изо всех сил вцепился Анатоль и кричит мне, пытаясь привести в чувство:

– Денис, отпусти его!..

Отпускаю «Беккенбаха», которым оказывается тут же отскакивающий подальше ординарец Дольского, мотаю головой, пытаясь прийти в себя и понять, что происходит.

– Степан, что случилось?

– Так ета… Командир, я кружки принес, чтоб кофию попили, а вы тута на столе спамши… Видать, разом сморило, вона папироска ешо дымит на полу… Я за плечо тронул, штоб разбудить, значить, а вы меня – гоп, и заломали…

– Стёпа, старина, прости ради бога!..

– Да ладно, ничо… Мы ж понимаем… – Драгун растирает помятую кисть и быстро находит предлог, чтобы ретироваться. – Я эта… Щас ешо кружек притащу…

Вместе с ним исчезает и его помощник, оставив кофейник на подоконнике. Вот сейчас пойдут слухи, что у командира крыша съехала, на своих кидаться начал…

– Денис, что с тобой такое? – Анатоль не на шутку встревожен. – Чего ты на Пушкарева вызверился?

– Да не на него… Приснилось тут… Впрочем, неважно…

– Сейчас новые чашки принесут, и взбодришься… Кофе, конечно, не тот, что Дарья Александровна готовит, но… Что ты так смотришь, что я такого сказал?

– Как я смотрю?

– Да так, что хочется бежать вслед за Степаном и искать новую посуду… Тебе бы сейчас сто грамм принять для душевного успокоения, вот это бы точно помогло.

– Ага, а потом на генералов перегаром дышать, в очередной раз доказывая, что сила русского воина в его пьянстве.

Появившийся с новыми чашками Степан быстренько ставит их на стол, переносит с подоконника кофейник и пытается исчезнуть, но сталкивается в дверях с фон Абихтом и Шекком.

– Стёпа, неси еще чашку! – успевает скомандовать Анатоль.

– Две! – корректирую команду. – А можешь и три, сам тоже кофию попьешь!.. Анатоль, позволь представить тебе…

– С Витольдом Арнольдовичем я уже знаком, – отвечает Дольский, пристально оглядывая Шекка, от греха подальше срезавшего с кителя погоны и ефрейторские пуговицы. – А вот с его спутником – нет, хоть и видел на перроне при довольно трагических для него обстоятельствах. Кто это?

– А это, Анатолий Иванович, как я уже говорил, Карел Шекк, бывший гефрайтер германской армии, добровольно перешедший на нашу сторону и в данный момент являющийся механиком «Неуловимого».

– И который хотел бы сообщить вам, господа, важные сведения, касающиеся нового вида оружия, созданного в Германии, – добавляет фон Абихт с очень серьезным видом.

Приходится придержать своё любопытство из-за появления Степана со следующей парой чашек. «Кентавр» ставит их на стол и исчезает, справедливо рассудив, что от добра добра не ищут и самое лучшее местоположение солдата – подальше от начальства и поближе к кухне.

– Карел, что ты хотел рассказать? – Ладно, снова переходим на немецкий, благо, все здесь его знают.

– Герр гауптман, дело в том, что один инженер, под руководством которого мы устанавливали оборудование на броневагон, говорил, что опыт его эксплуатации будет изучен и, возможно, скоро будет создана машина наподобие трактора с такими же двигателями, но каждый будет крутить свою гусеницу. Колёс вообще не будет. И на это шасси поставят бронированный кузов с вращающейся по кругу башней, где будут установлены пушка и пулемёты…

И назовут эту консервную банку «панцеркампфваген», что в переводе на язык родных берёзок означает «бронированная боевая машина». Кажется, я догадываюсь, что это за новая вундервафля вырисовывается. Сумрачный германский гений решил отказаться от казематного расположения оружия и опередить французов, сделав что-то наподобие их знаменитого «Рено-17». Только британцы всё равно опередят их со своими «лоханями», хотя сюрприз для них будет неприятный. Ну, это уже их проблемы…

– …прошу довести эту информацию до… Я не знаю, кто занимается техническими новинками в вашей армии… – Шекк теряется на половине фразы.

– Мы подадим рапорт по команде, только ничего сверхъестественного ты нам не сообщил, – успокаиваю бывшего ефрейтора, стремящегося еще раз доказать свою лояльность. – Бронированные автомобили и раньше принимали участие в боях. Разница небольшая, будут они на колёсном ходу или на гусеницах. Тут, скорее, вопрос тактики применения. А что касается борьбы с ними… Господин инженер, пушки, из которых вы сегодня стреляли, могут попасть в большую железную коробку, медленно ползущую по полю?

– Без сомнения. – Фон Абихт с удовольствием отхлебывает кофе и размышляет вслух: – Только нужно подумать, каким снарядом стрелять – не шрапнелью же. Нужны будут бронебойные, как на флоте, или прожигающие снаряды.

– Так, Шекк, спасибо за откровенность. Ещё кофе?.. Нет?.. Если у тебя всё, можешь идти… Ах да! Степан! – зову ординарца, сидящего под окном. – Иди сюда, не бойся, я уже не сплю!.. Проводи механика в броневагон и проследи, чтобы его и Спиридоныча покормили как следует. Если кто остановит не по делу, дай в ухо, скажешь – от меня лично. Пусть приходит сюда жаловаться, я добавлю. Да, и направь туда пару ребят покрепче, пусть за порядком проследят. Всё, шагайте!..

Дождавшись, когда лишние уши исчезнут, возвращаюсь к очень интересной теме:

– Витольд Арнольдович, о каких прожигающих снарядах вы говорили?

– Денис Анатольевич, вы же знаете, что я по образованию – горный инженер. И интересуюсь всеми новинками, так или иначе связанными с моей профессией. Так вот, ещё в тысяча восемьсот шестьдесят четвертом году генералом Михаилом Матвеевичем Боресковым был открыт эффект… э-э… кумуляции. От латинского cumulatio, что означает «скапливаться». Он сделал подрывной заряд с выемкой, этакой «воронкой» во взрывчатке, и успешно использовал при разрушении твердых горных пород… Вот я и подумал, а нельзя ли точно так же разрушать броню?..

Ух ты, какой сюрприз! Такой интересный человек, и с такими интересными мыслями! Это просто так оставлять нельзя!..

– А скажите, Витольд Арнольдович, каковы ваши дальнейшие планы? Простите за несколько бесцеремонное любопытство.

– Ну, я об этом особо не задумывался… Возможно, Петр Григорьевич сможет предоставить мне место на станции, надо же восстанавливать разрушенное. А к чему вы интересуетесь, Денис Анатольевич?

– К тому, что, возможно… Повторюсь – возможно, смогу в некоем роде посодействовать вашему переезду… Ну, например, поближе к первопрестольной или Питеру.

– Денис Анатольевич… Прошу простить и не обижаться… Я никоим образом не ставлю под сомнение ваши слова, но… – Явно сомневающийся фон Абихт пытается подобрать подходящие выражения: – Еще раз прошу простить, если покажусь… излишне резким, но ваш чин…