Игорь Валериев - Ермак. Телохранитель

Отдав команду, пошёл к атаману Савину, старейшинам и видным казакам округа, которые небольшой кучкой стояли метрах в десяти от нашего строя. Краем глаза, отдавая команды казачатам, видел, как Савин старался незаметно для цесаревича и свиты подозвать меня к себе.

— Господин атаман, — обратился я к Савину, подойдя к казакам.

— Что там, Тимофей? Что Государь Наследник говорит? Не томи! — атаман, тяжело вздохнув, снял фуражку и вытер рукавом пот со лба.

— Всё хорошо, Иван Митрофанович. Его Императорское Высочество дало согласие посмотреть все наши выступления.

— Хорошо ему. Мы тут все извелись, а он спокойно с самим Государем Наследником разговаривает, да с генералами. Я слова все забыл, которые неделю учил, когда цесаревичу хлеб-соль вручал, а он десять минут чего-то рассказывал! — Атаман повторно вытер пот со лба. — А кто второй то генерал в свите да контр-адмирал? Генерал-губернатора Корфа мы знаем.

— Его высокопревосходительство, генерал-майор Свиты Его Величества князь Барятинский — начальник императорской охоты, обер-егермейстер Высочайшего двора и личный друг императора Александра III. Он старший в свите цесаревича.

— Ох, боже ты мой, — испуганно выдохнул дед Митрофан Савин.

— А морской генерал — это контр-адмирал Басаргин. Состоит в свите Его Императорского Высочества, флаг-капитаном. Был флагманом отдельного отряда кораблей, на которых Цесаревич совершил плавание от Триеста до Владивостока.

— Господи, начальство то какое, — тяжко вздохнул старый Подшивалов Феофан.

— Ты это! Не подведи, Тимофей! За честь станицы и округа отвечаешь! — дед Давыд Шохирев в волнении теребил правой рукой свою роскошную бороду. — А то пошли на поводу у Митяя Широкого с твоей показухой. А вдруг Наследнику не понравится?

Вперёд выдвинулся вахмистр Ширяев, раздвигая казаков своими широченными плечами.

— Господа казаки, обсуждали же всё на сходе. Поверьте, всё будет хорошо. Что видел Наследник Государя в других станицах, кроме Никольской? Встретили с хлебом-солью, лучшие наездники показали джигитовку. Вручили подарок Наследнику, получили отдарки. И всё! А тут — целая казачья школа станицы Черняева. А чему казачат в ней учат — сейчас увидите. Я когда эту показуху, как это Тимофей называет, полностью увидел неделю назад, то обалдел. Такого точно, нигде не увидишь. Так что всё будет лепо. Наследнику Государя точно понравится!

— Дай бог, дай бог! — атаман Савин перекрестился, а за ним дружно перекрестились все казаки. — Беги, Тимофей, казачата уже построились.

Я развернулся и побежал к своим, но был остановлен окриком одного из атаманцев, который взмахом руки показал мне, что меня ждёт цесаревич. Развернувшись, побежал к наследнику.

— Что-то мы заждались, Тимофей. Давай начинай! — Цесаревич приветливо махнул рукой, показывая, чтобы я встал рядом с ним.

Я развернулся и, увидев, что Ромка Селевёрстов смотрит на меня, дал ему команды, выученными в отряде жестами спецназа: "Двое" и "Вперёд". После этого подошёл и встал рядом с наследником.

— Что ты сделал, Тимофей, подняв руку вверх показав пальцами "виктория — победа", а потом этой же рукой махнул вниз? — спросил меня цесаревич.

— Ваше Императорское Высочество, в бою, особенно в засаде, не всегда можно общаться голосом. Вот мы и придумали язык жестов. Я же подал команды: "Двое" и "Вперёд".

— Интересно, и сколько команд в языке жестов вашего отряда? — поинтересовался наследник.

— Тридцать основных. И комбинации из них, — ответил я.

— Действительно, интересно, — задумчиво произнёс князь Барятинский.

Между тем, Лис и Тур, получив команду, вышли на старт и спрыгнули в траншею. Остановились на секунду, а потом, выпрыгнув из неё, побежали через участок с воронками. В траншею спрыгнули Леший и Шило.

Первая пара прошла участок воронок, затем песка и болота с пнями и добежала до рва глубиной в косую сажень с земляным валом. Прыжок в ров, внизу Лис, подсаживаемый Туром, прыгнул вверх и зацепился за конец пенькового каната, который находился на высоте двух метров от дна рва. Быстро перебирая руками, выбрался на вал. Перебросив из-за плеча винтовку, держась за ствол и ремень винтовки, Лис опустил её прикладом вниз. Ждущий внизу Тур ухватился за приклад и с помощью Ромки быстро выбрался наверх.

— Эх, как?! Ловко! — нарушил стоящую в свите тишину, воскликнул князь Кочубей.

Завал из деревьев, оплетенных верёвкой, в десять метров был следующей преградой, которую Антип Верхотуров и Ромка Селевёрстов быстро преодолели. Подбежав к канаве с водой шириной четыре метра и глубиной до метра, Лис и Тур прыжком перенеслись через неё при помощи шестов, подвешенных над канавой на перекладине.

— Чисто обезьяны, — усмехнулся в бороду князь Барятинский.

Тур и Лис, преодолев канаву, упали и стали преодолевать ползком участок в двадцать метров под верёвками на кольях, натянутых на высоте около сорока сантиметров.

— Точно — пластуны! — снова пробасил князь Барятинский.

Первая пара, преодолев ползком препятствие, поднялись и побежали по перекинутым брёвнам через ров глубиной два метра с водой на дне и шириной метров шесть. Потом был участок длиной в десять метров с малозаметными силками и спотыкачами.

Дальше деревянные стенки, имитирующие дзоты с амбразурами различных размеров. Тур и Лис, подхватив с земли по солидному голышу, заменяющие гранаты, запустили ими в имитацию.

— А это, что за препятствие? И зачем твои ученики камни бросали? — поинтересовался цесаревич Николай.

— Ваше Императорское Высочество, на этом препятствии ученики школы учатся бросать трехфунтовые гранаты, попадая в цель.

— Ещё и гренадёры! — усмехаясь, пророкотал Барятинский.

Тур и Лис на следующем препятствии спрыгнули в траншею, из которой два хода сообщения вели к чучелам для снятия часового. Достав кинжалы, они резко приблизились к чучелам из бревен, обвязанных канатами, и нанесли удары.

— Я понял, что казачата сняли часовых, но почему чучела в ямах? — спросил генерал-губернатор Корф.

"Вот об этом я не подумал. До окопных войн ещё больше десяти лет", — пролетела в моей голове мысль.

— Чтобы труднее было подбираться, — ответил я первое, что пришло на ум.

— А реально, ученикам школы приходилось снимать часовых? — поинтересовался Корф.

— Так точно, ваше превосходительство. При нападении на лагерь Золотого Лю я и Селевёрстов Роман, один из проходящих полосу препятствий в первой паре, сняли по часовому кинжалами, — ответил я.

— Это было чуть меньше двух лет назад. Сколько же вам было лет? — продолжил блиц опрос-допрос генерал-губернатор.

— Мне было почти шестнадцать, Селевёрстову четырнадцать. Большинству казачат из старшей группы тринадцать.