Игорь Пронин - Ведун. Слово воина: Слово воина. Паутина зла. Заклятие предков [litres с оптимизированной обложкой]

– Выйду из дома… Не окном-дверьми, закладным бревном, – торопливо зашептал заговор ведун. – В чисто поле пойду, под солнцем ясным стану. Дай мне, Хорс великий, твой жар в кровь мою, дай мне, Даждьбог, силу твою в плоть. Дай, Перун, свои молнии в мои руки, дай мне, Похвист, быстроту в дело ратное. Не для злого умысла, для правого дела…

Середин кинул последний взгляд вдоль обоза: монстры, за спинами которых нетерпеливо подпрыгивали тощие ящеры, прижали ратников к самым телегам, успев опрокинуть и частью затоптать боевых коней. На снегу скрючились и несколько людей. Крови, правда, не было. Порождения магии не рубили, они корежили своих жертв, ломая ребра и выкручивая конечности.

– Ур-ра!!! – До ближнего глиняного монстра осталось всего немного. Ведун качнулся вправо и опустил кистень ему на спину чуть ниже шеи. От удара священного металла весь торс разлетелся в куски. Одновременно гнедая грудью сбила с ног еще одно страшилище, после чего прошла поверх него, оттоптав подкованными копытами голову и левую руку.

Старец, получив краткую передышку, что-то прошептал, быстро ткнул посохом еще в двух чудищ, отчего те взорвались, как пластиковые бутылки с перебродившим вином, затем уставил в Олега палец:

– Берегись!

Середин, не дожидаясь пояснений, резко пригнулся, сместившись влево и прижавшись к горячему лошадиному боку. Над седлом зловеще прошелестел зеленый хвост с костяной болванкой. Но порадоваться избавлению от удара Олег не смог, поскольку ощутил, как кожа седла скользит по ноге, а лука – под правой ладонью.

«Мне никогда не научиться держаться верхом!» – безнадежно подумал он и шлепнулся в снег. Гнедая, оставшись без седока, испуганно всхрапнула и помчалась прочь, то и дело подпрыгивая и взбрыкивая задними ногами.

Ящер с готовностью прыгнул на жертву, готовый добить ее, растерзать, разорвать в клочья. К счастью, Олег успел прикрыться щитом, и острые когти сильных задних ног зеленой бестии лишь скребнули по дереву. К лицу метнулась клыкастая морда – но ведун отмахнулся кистенем, заставив врага шарахнуться назад. Ящер вскинул голову к небу, грозно завыв – и тут же у него из шеи выросла стрела. Из широкой раны тягуче заструилась черная, пахнущая керосином, жижа. Еще одна стрела впилась твари в бок. Та покачнулась, переступила, освобождая щит. Середин, избавившись от тяжести, моментально вскочил и со всего замаха опустил свой шипастый серебряный кистень на продолговатую голову. Послышался деревянный хруст – чудище повалилось набок и задрыгало ногами в предсмертных судорогах, одновременно колотя об лед костяным набалдашником хвоста.

Краем глаза ведун заметил сбоку глиняного монстра, обратным движением грузика ударил его в ногу, и та раскололась, словно хрупкая керамическая игрушка. Верзила потерял равновесие и рухнул прямо на ящера.

– Пять балов, – перевел дух Олег и осмотрелся.

С этой стороны они нападающих осадили. Старик отступил на ближние сани, по-прежнему удерживая посох двумя руками. Мужик-возничий, наоборот, спрыгнул и принялся азартно кромсать топором еще шевелящуюся глиняную тушу, отрубая ей ноги. Чуть дальше сразу пятеро монстров лезли на двух прижавшихся спиной к возку с сеном ратников. Те пока держались, прикрываясь от тяжелых ударов дубинки и кулаков щитами, и пытались подсечь понизу великанам ноги. Им помогали лошади – одна в ужасе билась в постромках, не давая порождениям магии обойти телегу спереди, а вторая, под седлом, брыкалась за возком, уже снеся одного из големов сдвоенным ударом копыт. В конце обоза три десятка спешившихся воинов сомкнулись в строй, кое-как удерживая напор чудовищ. Олег увидел, как опустившаяся дубина расколола один из щитов. Ратник рухнул – строй дрогнул, немного попятился, выровнялся снова.

На задних санях, в тылу своих товарищей, приплясывали на санях двое лучников. Стрелять им было не в кого: ящеры прятались за спинами глиняных верзил, а в самих големах уже торчало по нескольку стрел, и особого неудобства монстры от этого не испытывали.

– Электрическая сила! – выкрикнул свой боевой клич Середин и кинулся помогать двум ближним ратникам.

Его заметили ящеры, дружно взвыли, устремились навстречу. Все четверо. Ведун повернул вправо, к берегу, подальше от места схватки. Три хвостатые бестии ринулись за ним – и вышли из-под прикрытия глиняных монстров. Лучники своего шанса не упустили – всего за несколько секунд всадили в каждого зеленого врага по три-четыре стрелы. Ящеры заскулили, закрутились. Середин обежал их стороной, опять кинулся на помощь ратнику, бившемуся рядом с возком сена – второй лежал на снегу с неестественно вывернутой ногой. К счастью, туда же торопился и старец. Два удара посохом – двое монстров разлетелись в куски. Третьего разломал ударом кистеня Олег, а последнему тяжелый меч ратника все-таки отрубил ногу. Голем упал – ратник и мужик с первых саней принялись лишать его конечностей.

Ящеры, что так опрометчиво погнались за ведуном к берегу, лежали недвижимо, утыканные стрелами, как подушечки для булавок, а вот строй в конце обоза все-таки распался, и было видно, как монстры злобно ломают сани и топчут кого-то из упавших. Уцелевшие ратники утопали в рыхлом снегу, наметенном ветром под высокий берег, и из последних сил отмахивались от могучих врагов. Воины успели усвоить, что поражать глиняные махины в грудь или живот бесполезно, и пытались отсекать им руки. Получалось с переменным успехом. Если плечо или локоть перерубались одним ударом – монстр останавливался и тупо таращился на рану, не зная, что делать дальше. Если же клинок увязал в глине – воин оставался безоружным и на него обрушивался смертоносный кулак великана.

– За мной! – крикнул старцу и ратнику Середин и побежал людям на помощь.

Ему навстречу прыгнул ящер, повернулся боком, взмахнул хвостом. От страшного удара костяной булавой в щит левая рука мгновенно онемела, но дерево выдержало, да и сам ведун устоял, хотя его откинуло на несколько шагов. Чудовище отдернуло хвост, взмахнуло им снова. Олег устремился вперед, уходя из-под удара, вскинул щит навстречу несущейся к нему пасти и врезал поверх окантовки кистенем. Послышался влажный «чмок», рывка тросика не последовало. Олег отдернул кистень, метнул его снова, отводя щит в сторону. Голова ящера оставалась рядом. Зеленокожий был жив, но точный удар в черепушку, видимо, его оглушил, и двуногая тварь, покачиваясь, не делала попыток увернуться. Ведун ударил его еще раз, еще – и порождение магии рухнуло набок.

В тот же миг глиняные монстры отступили от загнанных в сугробы воинов, повернулись вдоль обоза и неторопливо зашагали в сторону старика. Их насчитывалось еще десятка два, не меньше. Старец остановился, вскинув посох, а воспрянувшие духом ратники ринулись в атаку. Монстры, потеряв несколько товарищей, принялись махать огромными кулаками, сбивая неосторожных бойцов. Но тут на спины големов обрушился посох, превратив в прах сразу четверых. Середин тоже кинулся в схватку – серебряный кистень разбил ногу стоявшему боком великану, расколошматил тело другому, снес ногу третьем у и… глиняных монстров больше не осталось.