Константин Буланов - Балтийские кондотьеры [litres]

Многие знатные семьи получили в подарок целые сервизы старинного фарфора, но более всех остальных могла похвастаться именно императорская чета. Не чуждый прекрасного и всю жизнь занимавшийся сбором произведений искусств Александр III, как и Мария Федоровна, по достоинству оценили редчайшую коллекцию фарфоровых статуэток невероятной красоты и пару изящных золотых табакерок, украшенных драгоценными камнями.

Тем большим было удивление императора, когда доверенные люди сообщили, что столь ценный презент был преподнесен отставным капитаном 1-го ранга Иенишем, Виктором Христиановичем. После такого не принять попавшего, в связи с гибелью «Русалки», в опалу офицера, не единожды просившего об аудиенции, выглядело бы высшей мерой пренебрежения. К тому же в обществе ходили слухи о якобы найденном Иенишем затонувшем корабле, набитом несметными сокровищами, откуда тому посчастливилось достать немало богатств, подтверждением чего могли служить золотые табакерки старых французских мастеров и наборы редчайшего старинного фарфора.

Если бы слухи оказались правдой, о чем можно было поинтересоваться во время аудиенции, у того же Иениша можно было присмотреть еще что-нибудь для пополнения коллекций Зимнего, Аничкова и Гатчинского дворцов. Вот только насколько серьезной могла быть просьба капитана 1-го ранга, для хотя бы озвучивания которой он, человек небогатый, не пожалел презентовать в качестве подарка ценностей на как минимум десять тысяч рублей?

Празднества, продлившиеся до середины января, закончились для Александра Александровича сильной простудой, отложившейся на травмы, полученные при крушении поезда [6] Крушение императорского поезда, произошедшее 17 (29) октября 1888 года. , и потому самочувствие самодержец всероссийский имел неважное. Тем не менее забросить государственные дела не представлялось возможным, да и список просителей заметно разросся за время, взятое императором для отдыха в кругу семьи.

Приглашение на аудиенцию к императору было доставлено на квартиру Иениша двадцатого января, а уже двадцать пятого он, обряженный в мундир капитана 1-го ранга, выделанный из лучшего материала, что смогла найти в столице Мария Алексеевна, стоял перед ростовым зеркалом, придирчиво разглядывая себя в последний раз.

– И все же мне кажется неверным ваше решение, Иван Иванович, – наконец удовлетворившись увиденным в зеркале, Иениш повернулся к пришедшему проводить его гостю.

– Виктор Христианович, мы же с вами не единожды обсуждали данный вопрос, и вы все же согласились, что такому необычному путешественнику, как я, лучше исчезнуть без следов, дабы избежать охоты на ведьм.

– Да вы ведь буквально вытрясли из меня это согласие! И теперь я буду вынужден откровенно лгать, смотря своему императору прямо в глаза, при этом стараясь убедить его, что мне можно и даже нужно верить! А ведь рано или поздно все тайное становится явным! Вы хоть представляете себе, какие слухи пойдут обо мне в обществе? Это не говоря уже о гарантированном крайне негативном отношении ко мне со стороны членов императорской фамилии! И бог бы со мной! Но ведь все это непременно отразится на судьбе и карьере моих сыновей! Как я смогу смотреть после подобного ему в глаза?

– Обыкновенно будете смотреть, Виктор Христианович. Как умудренный опытом человек, немало повидавший и познавший за свою жизнь, – сказал как отрезал Иван. – А что касается императора, даже если когда-нибудь он прознает о данном обмане, я полагаю, как один из виднейших мировых политиков, он поймет и примет причины, сподвигшие вас дезинформировать его.

– Ох, Иван Иванович, подведете вы меня под монастырь, – покачал головой Иениш и, тяжело вздохнув, принялся надевать вычищенную до малейшей пылинки шинель.

– Ничего, Виктор Христианович, прорвемся! Ни пуха вам ни пера.

– К черту, Иван Иванович, – поправив кортик и подхватив заранее подготовленный солидных размеров портфель, Иениш трижды перекрестился и, поцеловав супругу, покинул квартиру.

Сперва капитан 1-го ранга все же хотел взять с собой Ивана хотя бы в качестве сопровождающего. Но поскольку приглашение было выписано только на Иениша, единственной возможностью протащить Ивана во дворец было выдать его за бывшего вестового, перетянутого после окончания срока службы на флоте в услужение. Вот только бывалый морской волк из Ивана получаться никак не желал, да и матросская форма смотрелась на нем как седло на корове. Каких только сил ни прилагала чета Иениш, дабы привести Ивана в удобоваримый вид! Виктор Христианович даже приводил преподавателей, в роли которых выступали бывалые матросы. Однако все тщетно. Наметанный глаз старого моряка и командира раз за разом подмечал множественные ошибки и недочеты в поведении и внешнем виде Ивана, так что в конечном итоге от данного плана пришлось полностью отказаться, к вящей радости обучаемого.

Дорога до резиденции правителя земли русской и час ожидания в приемной запомнились Иенишу весьма смутно. Все же ранее ему не доводилось лично общаться с Александром III, хоть он не единожды видел его во время морских парадов и смотров. Только осознав, насколько тяжело приходится ему самому, Иениш понял, что для его нового друга это испытание могло стать чрезмерным в плане нервного напряжения. Все же, как бы Иван ни относился к членам августейшей фамилии в своих разговорах с Иенишем, осознание того факта, что можно будет встретиться один на один с правителем России, занимавшим свой пост десятилетиями, откровенно вгонял его в оторопь. Только сейчас капитан 1-го ранга понял, почему Иван столь уперто отказывался от визита к императору.

Виктор Христианович еще долго мог бы заниматься самокопанием, но в назначенное время к замершему статуей отставному капитану 1-го ранга подошел секретарь императора и препроводил посетителя до рабочего кабинета Александра III. Стоило же за его спиной закрыться двери, как в Иениша уперся сосредоточенный взгляд огромного человека. Выглядел Александр III не очень хорошо. Сероватый цвет лица и мешки под глазами наглядно свидетельствовали о пошатнувшемся здоровье императора. А учитывая послезнание о его скорой кончине, Иениш проникся еще большим уважением к продолжавшему тащить свою ношу человеку, несмотря на действительно поганое самочувствие, и с новой силой принялся внутренне корить себя за обман, что вскоре должен будет случиться.

– Добрый день, ваше императорское величество, – подойдя к столу императора, поздоровался Иениш.

– Добрый день, господин Иениш. Прошу присаживаться, – император указал рукой на один из стульев.

– Благодарю, – коротко склонив голову, Иениш присел на предложенный стул и положил на колени портфель, что ни на секунду не выпускал из рук с тех пор, как покинул квартиру. – Прежде всего, позвольте принести вам извинения, ваше императорское величество, за то, что не смог сберечь вверенные мне корабль и команду. Эта потеря, несомненно, является тяжким грузом не только для меня, но и для вас, человека, несущего ответственность за всех и каждого жителя Российской империи. Тем не менее именно случившаяся трагедия позволила мне встретить человека, передавшего мне сведения, важность которых неоценима. И сейчас, находясь перед вами, я могу заявить, что ради полученных мною сведений я, несомненно, был бы готов потерять все корабли флота, если бы знал, что это позволит мне получить их.