Сергей Залевский - Лабиринт на орбите 2

В итоге его постиг новый удар, когда стал перебирать руками свой скарб – фрукты давно уже сгнили и засохли, даже запах успел выветриться из кабины за это время. Потом разные найденные в свое время сладости: все потрескалось, иссохло и покрылось непонятной то ли плесенью внутри упаковок, то ли еще непонятно чем серым. Особенно шоколад – еще с Земли знал, что просроченным шоколадом можно отравиться не хуже, чем просроченной рыбой, это точно сейчас яд! Короче, это в минус тоже: все испорченное выбрасывал из танка через главный люк – дроиды потом все тут подчистят. Относительно целыми и не вздутыми выглядели лишь банки с кашей разных вкусов – мясные, овощные – эти консервы тоже выбрасывал наружу, а потом выбирался из танка и аккуратно их складывал на тележке. Жить в танке смысла больше нет никакого – поживет эти десять дней на нулевом уровне, в крайнем случае можно и в рубке перекантоваться, чтобы не ездить туда-сюда. С напитками дело обстояло двузначно: если тара с водой выглядела как новая – подумал, что вода водой и осталась, что там особо могло испортиться, тем более в холоде, ведь искин уровень А3 отключил на время полета до минимума, чтобы техника не замерзла и не испортилась окончательно. Да и выбора-то особого нет у него, пить все равно придется по любому именно то, что осталось. Из остального питья: местный вид пива (пэвасс) тоже пошел в утиль – все банки вздулись, но не взорвались – их тоже выбрасывал без сожаления наружу, слыша, как они там взрывались, донося еще тот запашок внутрь танка. В общем, из алкоголя осталась лишь одна бутылка вина, которую условно причислил к полезной находке, ведь вино и коньяк с годами стают еще лучше. Танк оставил открытым, вызвал Гадуша и дал тому указания насчет уровня – все привести в порядок, мусор утилизировать, затем отправился обратно в рубку, оценивая уменьшенные запасы.

– Все плохо, Коля, но не совсем катастрофически – мужчина разглядывал продукты, пытаясь определить, насколько хватит их, хотя желудок упорно мучил его голодными спазмами все это время – помню, вроде бы перед анабиозом жратвы и воды было примерно на месяц, а теперь… Имеем девять банок с кашей, которые сохранили пристойный внешний вид – с водой получше, воды много, но её еще надо попробовать на вкус… В крайнем случае, еще остается тот контейнер с дистиллированной водой в капсулах – там четыре литра, если перевести в нормальные цифры. Работка будет та еще, хоть дистиллят точно в норме – такая вода почти не портится, хоть и не имеет вкуса и минеральных солей в себе.

Затем Николай съел одну консерву с кашей и запил все это сохранившимся вином – оно пошло особо хорошо, согрев и погрузив насытившегося задохлика в сладкую дрему. Однако, ненадолго – в какой-то момент проснулся от болей в животе – он ведь не знал, что после долгого голодания нельзя сразу поглощать много пищи – организм надо приучать к еде, постепенно увеличивая дозу. В итоге снова поездка на тележке на уровень с медцентром, где стоная и охая, забрался в медкапсулу и активировал ее изнутри. Следующие десять дней прошли с переменным успехом: радовался, что скоро будет среди людей и его мучения закончатся, но голодал – большой организм оставался большим, требуя нормальной доли – а он дать её не мог, хоть желудок перестал мучить его спазмами и тошнотой. За десять суток даже немного вернул тонус в одряхлевшие мышцы – старался больше ходить, а не ездить на тележке, хотя в зеркале на него по-прежнему смотрел дистрофик большого размера.

Последнюю банку съел за два дня до начала торможения перед системой – в общем, голодал конкретно уже, но смерть от жажды ему не грозила теперь, так как вода в банках ничем не воняла и не приобрела постороннего привкуса. На десятые сутки после пробуждения, когда на экранах рубки уже вполне отчетливо можно было заметить цель полета, измученный и голодный человек вынужден был забраться в ложемент пилота и синхронизироваться с искином для предстоящих маневров. Чувствовал он себя не самым лучшим образом, но голова пока работала нормально, без глюков – сначала проделали маневр разворота на 180 градусов, потом включили маршевые двигатели – начался долгий процесс гашения сверхсветовой скорости. Последний длился почти двадцать часов, пока звездолет не застыл в дрейфе в объеме системы Гасторо, относительно близко к станции Гасторо-Т1, затем десять минут сидел в полной тишине, а потом наконец Гадуш сообщил об облучении корпуса и входящем вызове.

Система Гасторо, она же 201-33Д-016А, являлась одной из самых молодых владений конфедерации Дивели – всего три сотни лет с начала колонизации. Поэтому большим разнообразием космической инфраструктуры она не славилась: всего две орбитальные станции – военная Гасторо-М1, а также гражданская конструкция широкого профиля Гасторо-Т1. Если с первой все итак понятно по названию, то вторая являла собой универсальную смесь разных направлений в своей деятельности. Здесь жили и работали все понемногу: несколько предприятий по выпуску продукции, ориентированной сугубо на интересы пустоты, филиалы двух добывающих корпораций, конкурирующих между собой, а также обычный набор из медиков, техников и наемников, ну и немного просто туристов с планеты, желающих посмотреть на свою планету и звезды с орбиты. Станция отправляла и принимала челноки с планеты и назад, орбитальный лифт отсутствовал как явление – для того объема, который тут имелся вполне хватало и шатлов, а запуск такого сервиса считался убыточным при текущем уровне трафика вниз-вверх. Диспетчерская служба и транспортный контроль системы занимали один уровень, и похвастаться своей многочисленностью не могли – всего две дюжины специалистов, работавших в четыре смены по очереди. Дежурная смена в количестве аж трех диспетчеров и одного контролера как раз азартно рубилась в одну сетевую игру, убивая время, как вдруг голос искина системы контроля объема подал голос.

– Незарегистрированный борт,… нарушитель, сканирую объект,… есть совпадение – транспорт серии «Ватчер-5к4», рекомендую послать к объекту патрульное судно.

– Что это такое,… откуда он взялся вообще? – игра мгновенно прекратилась, а главный в смене стал вызывать этого визитера, появившегося невесть откуда, ведь привычного гиперперехода системы станции не зарегистрировали – зеркало выхода из прыжка обязательно бы зафиксировали!

Все присутствующие (все четверо) вперили свои взоры в главный экран диспетчерской, куда вывели изображение от нежданного гостя – стандартная рубка гражданского транспорта была пуста, лишь в центральном пилотском ложементе лежал внешне изможденный и худой человек. Мужчина вяло реагировал на вопросы диспетчера, довольно бесцеремонно перебив того неожиданной фразой: