Александр Шило - Золотая Цапля [СИ:Земля лишних. Мир Андрея Круза]

— Не-е, а чего там такого?

— А ты загляни. Увидишь, какая тут живность. Такие ботинки хоть от змей защитят.

— Змей?! — Лялька побледнела. — Я их ужас как боюсь!

Она тут же повернулась к мужику:

— Давай!

Тот быстренько вручил ей такой же комплект. Лялька сгребла его в охапку и подошла ко мне. Я как раз заканчивала примерять берцы. У мужика был точно глаз-алмаз — ботинки были впору.

— Рэгги, а что мне с этим делать? — Лялька беспомощно крутила в руке портянки. — Я не знаю, как их наматывать на ноги.

— Хорошо хоть ты знаешь, что их наматывают на ноги, а не на голову! — я засмеялась. — Давай научу.

Я действительно умела носить портянки. После гибели родителей я год прожила в деревне у прадеда. Как-то пошла с ним в лес и за несколько часов так изорвала носки и стёрла ноги резиновыми сапожками, что он еле доволок меня обратно. А после того как ноги у меня зажили, дед и научил меня этому нехитрому и полезному делу.

Пока я учила Ляльку, остальные тоже получили свой набор шмоток, а в конце Солнцева предупредила нас, что мы можем жить на Базе в течение трёх суток, и раздала всем талоны на питание в той самой столовой, где нас сегодня кормили, на проживание в хостеле (так здесь называлась общага) и литер на проезд по железной дороге до ближайшего города, который назывался Порто-Франко.

04 число 04 месяца 24 года, 20 часов 47 минут. База «Латинская Америка». Алехандро Бланко

После того, как я желудочно удовлетворился в заведении, названном именем древнегреческого бога морей, во весь рост встал вопрос — что делать до вечера?

Установив путём опроса местных жителей наличие культурного пляжа, я вспомнил бессмертные строки Высоцкого — «уж если я чего решил, то выпью обязательно», раскошелился на новые плавки и полотенце, ибо топать к машине на грузовую станцию, а там копаться в сумках, было откровенно в лом, и отправился таки на пляж. Пусть даже пляж этот находился в другом мире.

Несмотря на иномирское происхождение, пляж выглядел вполне обыденно. Навесы, топчаны, в сторонке — несколько биотуалетов. Завалившись в теньке (мой жизненный опыт, полученный в прямом смысле слова на собственной шкуре, научил меня с уважением относиться к солнцу), я принялся разглядывать окружающую местность.

Народу было немного и, судя по их поведению и взглядам, практически все — местные.

Кое-кто купался, но только возле берега, за приличным решётчатым заграждением. Мдя-я-я…

Я прошерстил взглядом дамскую часть отдыхающих, если откровенно — Исабель уступали все. От парочки дам поступили явные сигналы о готовности не только к «трёхдневным отношениям», но и к «быстренько заскочить куда-нибудь и перепихнуться». Я оставил сии поползновения без ответа — столько, да ещё по такой жаре, мне точно не выпить. Решив отложить сексуальные приключения на будущее, я предался пляжной неге пополам с более внимательным изучением «Путеводителя…». И пришёл к кой-каким выводам. В первую очередь меня удивило то, что классификация живности велась по градациям «большой-маленький» и «съедобный-несъедобный». Даже при моём наплевательском отношении к биологии, я, тем не менее знал о существовании такого понятия как «систематика», так вот, даже я мог точно определить, что ею здесь и не пахло. Неясно только, что это — типично американский взгляд на уровень информации, потребной рядовому читателю, или попытка, навалив кучу подробностей (даже полезных), сознательно не дать обобщающих сведений.

Во-вторых, у меня сложилось впечатление о достаточно сложных отношениях здешней России с Орденом. В тексте проскочила фразочка о «столкновении, которое было вызвано недоразумением и повлекло за собой жертвы». Это что же получается? Наши уже успели повоевать с Орденом и, видимо, наваляли ему, потому что иначе был бы подробный рассказ об успешном наставлении «этих русских» на «путь истинный».

Освоение и усвоение инфы о моём новом мире чередовалось с купанием и благополучно переводило время «в дугу». Кстати, вода в здешнем океане была примерно такая же по солёности, как в Чёрном море, ну или чуть-чуть солонее, но серьёзно уступала в этом отношении Атлантике.

Когда время приблизилось к девятнадцати тридцати, я ещё раз направил свои стопы в «Посейдон», где с удовольствием плотно поужинал, и двинулся на станцию.

Мои платформы уже стояли на втором пути, и я намылился забрать из машины оружие. Достав из кабины кофр с винтовкой и пару сотен патронов, которые покидал в найденный в кармане на спинке сиденья пакет, я озаботился пистолетом. Патрульный, к которому я обратился за консультацией, сказал, чтобы я взял ствол и кобуру и спускался, а он мне её опломбирует.

Забрав «Дженерал оффисир», я спрыгнул и подошёл к нему. Патрульный на мгновение замешкался — моя кобура была открытой, даже без фиксирующего ремешка, потом решительно продел прутик через спусковую скобу и петлю под ремень и затянул пломбу.

— Вот так, всё равно перед отправлением вам его распломбируют.

— А сейф? — я кивнул головой на машину.

Патрульный сначала дёрнулся, а потом махнул рукой:

— Не говорите никому, и всё будет в порядке.

Ну, понятненько — лень точно раньше бразильцев родилась!

Выйдя на перрон, я купил в небольшой будочке билет и стал прохаживаться в ожидании поезда. Ждать пришлось недолго. Через несколько минут с юга послышался гудок, а затем и звук приближающегося состава. Когда он, притормаживая, покатил вдоль перрона, то я невольно вздрогнул — блин, куда же я всё-таки попал?

В голове поезда катилась натуральная бронеплощадка, утыканная крупнокалиберными пулемётами. По верхнему краю борта были заметны несколько телекамер. За бронеплощадкой шёл бронированный тепловоз, а за ним — пара пассажирских вагонов, тоже защищённых накладной бронёй примерно до уровня голов сидящих пассажиров. Замыкал состав грузовой вагон и вторая бронеплощадка с парой шестиствольных пулемётов «Миниган».

Пока я шёл по перрону к пассажирским вагонам, подкатил маневровый локомотивчик, оттянул заднюю бронеплощадку и прицепил её к хвосту состава из «моих» платформ. Судя по всему, на каждой станции состав пополняется именно таким образом.

Войдя во второй от локомотива вагон, я увидел, что он не шибко отличается от обычной электрички — тот же проход посередине и сиденья по три места в ряд лицом по ходу и против движения, только сиденья обиты не кожезаменителем, а натуральной толстенной кожей. Заняв место примерно посередине вагона у окна, я осмотрелся. Народу было относительно немного, и большая часть — явно местные. Хотя в первый вагон грузилась довольно приличная толпа переселенцев.

Спустя несколько минут по вагону пошёл боец Патруля, перекусывая бокорезами пломбы на оружии переселенцев.