Сергей Савелов - Шанс. Выполнение замысла. Книга 3.

Ксенофонтов согласно кивает и с интересом смотрит на меня.

Почесав рассеченную бровь, в раздумье сообщаю:

- Марксизм - наука и как всякая идеология должна развиваться, учитывая все обстоятельства и желания народа. Думаю, что социализм не использовал все свои возможности, не исчерпал себя. Уже сейчас есть и существуют многие формы социализма - китайский, шведский, кубинский и прочие. При всех существующих недостатках идеи социальной справедливости останутся привлекательными для людей, при каком бы строе - капиталистическом или социалистическом они не жили.

У нас в руководстве страны сложилась неблагоприятная ситуация. Леонид Ильич из-за болезни не способен полноценно руководить страной, поэтому отсутствует внятная внешняя и внутренняя политика. Во всех соцстранах назрели проблемы в экономике, политике и идеологии, которые требуют решений, но некому их решать.

Суслов со своими старыми соратниками застыл в своих догмах, и препятствует всем свежим идеям, а своих нет. Социализм провозглашен «вечно живым учением», а на деле в СССР превратился в тормоз общественной мысли, стал закостеневшей догмой. Многие это понимают, но сделать ничего не могут.

Традиционно бездумно боремся за расширение стран социалистического лагеря, расходуя бесконтрольно средства страны не считаясь с интересами своего народа и собственным тяжелым положением в экономике.

Устинов, пользуясь своим авторитетом накачивает финансами свой военно-промышленный комплекс и его не интересует плохие условия жизни собственного населения. Ведь можно пересмотреть вопросы обороноспособности страны с точки зрения разумной достаточности и перенаправить часть средств в народное хозяйство - легкую промышленность и сельское хозяйство для ликвидации возрастающего дефицита продуктов народного потребления и продовольствия, повысить уровень жизни.

Андропов все это знает, как и наши вероятные противники. Там готовят аналитические справки по положению в нашей стране и странах социализма, готовят прогнозы и составляют планы для холодной войны. Юрий Владимирович про это знает, но ничего не предпринимает, только борется со своими реальными и потенциальными противниками по партии. Вероятно, считает, что только он сможет спасти социализм и страну, когда наступит благоприятный момент и его назначат Генеральным секретарем. Только начав борьбу с казнокрадами, вредителями, консерваторами и приверженцами брежневского «застоя» не рассчитает своих сил, не учтет своего слабого здоровья и отсутствия собственной команды реформаторов из влиятельных и авторитетных членов партии.

Кстати, Вас Григорий Васильевич, он видел в своей команде, учитывая деловые, человеческие качества, мировоззрение и политические взгляды, поэтому и предложил более высокую должность Секретаря ЦК, курирующего оборонную промышленность. Думаю, он хотел умерить с Вашей помощью аппетиты оружейников. Уже к этому времени мы наклепали столько военной техники и вооружения, что превосходим все страны, в том числе страны НАТО. У нас уже сейчас не хватает сил даже на содержание и обслуживание всего этого военного хозяйства. Придет время и придется это резать, переплавлять и уничтожать. Сколько необходимых средств потрачено зря!

- Критиковать мы все мастера. Что ты предлагаешь? - спрашивает Романов, глядя на меня исподлобья.

Пожимаю плечами:

- Уже предлагал в предыдущих записях. На нынешнем этапе набирать Вам авторитет в партии и Политбюро. Искать и привлекать союзников из влиятельных членов партии, чтобы противостоять решениям «кремлевских старцев». Вы, Щербицкий, Кунаев, Гришин, Мазуров с Машеровым, знающие не понаслышке положение в стране и экономике и жизнь простых людей могли бы составить реальную силу в Политбюро и не допустить принятие вредных для страны решений. Не допустить назначения Горбачева Секретарем ЦК и ввода наших войск в Афганистан.

Андропов бы был полезен в ваших рядах, но меня смущает его бездействие в нынешнее время, инициатива по радикальному решению афганского вопроса и протежирование Горбачева. Вероятно, если бы он знал, к чему приведут его решения, то изменил бы свою точку зрения, но я не знаю, как можно его убедить без угрозы для меня.

Смотрю в глаза Романову:

- Предупреждаю сразу, что только почувствовав угрозу для себя или своих близких - покончу с собой.

Он не реагирует на мой выпад и опускает голову. Чувствую надвигающуюся угрозу, и сердце сжимает страх. Конечно, Романову было бы удобнее привлечь в свои союзники такого политического тяжеловеса, как Андропов предъявив меня с моими знаниями будущего, а то, что я рискую здоровьем и жизнью в случае неблагоприятного развития событий - вторично. Если Председатель КГБ поверит мне и примет сторону Романова - это одно. Тогда можно даже силами комитета ускорить смерть политических противников. Но если он начнет свою игру, в которой нет моих целей, Романова и вообще интересов СССР?

- В кадровых вопросах мы все можем ошибаться, - прерывает Григорий Васильевич мои размышления, - но почему Андропов был за ввод войск в Афганистан, как ты думаешь?

- Я уже писал Вам, - напоминаю. - Юрий Владимирович приверженец решительных мер в решении некоторых политических вопросов. Думаю, события в Венгрии повлияли на это. Тогда он был послом СССР и настаивал на ввод войск Варшавского Договора в эту республику для подавления мятежа. Тогда удалось быстро навести порядок при минимальных потерях. Его решительность в той ситуации послужила дальнейшему стремительному карьерному росту. Однако с Афганистаном он ошибется. Радикализм партийных лидеров НДПА в государственном строительстве социализма в отсталой мусульманской стране вопреки вековым традициям, настроили все население против себя. Исправить ситуацию могла только смена руководства страны или все пустить на самотек. Пусть сами режут друг друга без нашего вмешательства. Брежнев поддержал предложение Андропова, Громыко и Устинова на ввод войск, обидевшись на Амина за подлое убийство своего друга Тараки.

- Над всем этим надо думать, - заявил Романов и улыбнулся, - не переживай за свою безопасность и своих близких. Никто не собирается жертвовать тобой. Думаю, найдем приемлемое решение без жертв.

Наливает сам водки себе и Ксенофонтову. Кивает ему, чокается и выпивает. Не торопясь берет вилку и выбирает среди тарелок закуску. Извиняюсь и иду на кухню ставить чайник и заваривать кофе. В горле пересохло от речей.

Пока жду чайник, обдумываю слова Романова: «Стоит ли ему верить?» Решаю - пока стоит! Если Андропов действует не в интересах СССР, то самому Романову и соответственно Ксенофонтову не жить.