Леонид Жирков - 1855-16-08

- И я готов, и кулемет готов, и расчет готов. Их благородие господин штабс-капитан всю душу вынули пока позицию приготовили. Простите Ваше благородие!

- Ладно, отдыхай, скоро потребуется и 'кулемет', и ты с расчетом.

* * *

Пулемет, вместе с расчетом, понадобился в семь утра. Солдаты только начали

просыпаться, говорить о завтраке и выбегать из окопов для отдания утреннего долга природе, как в это самое время, густые колонны союзных войск вышли между Федюхиными высотами и горой Гасфорта. Они целенаправленно переходили 'Трактирный мост', совершенно уверенные в том, что никаких русских войск на другом берегу Черной речки нет. А если есть, то те немногие разъезды казаков, которые осуществляли наблюдение за противником и еще не убрались, то наверное они благоразумно ускачут прочь.

Войска трех европейских государств и одной европейско-азиатско-африканской империи, шли колоннами, плотно размещаясь рядом на мосту. Вперемежку между кавалерией и пехотой двигался обоз. Союзники подготовились к экспедиции на Северную сторону со всевозможной тщательностью, обоз их составлял очень многого числа повозок. Там были и зарядные ящики для орудий и провиантские фуры. Были среди обоза и лазаретные линейки, которые они благоразумно тащили с собой. Впрочем, что было в повозках и для чего они предназначались, мы узнали позже.

Когда началось движение неприятеля, мгновенно те, кто не проснулся заранее, были разбужены и заняли свои места в стрелковых ячейках. Началось то, о чем предупреждали офицеры и фельдфебели ночью. Противник вышел в поход, и нам надо его остановить. Причем не только остановить, его надо уничтожить, чтобы ОН, и мысли выбросил из головы о том, что можно куда-то идти без нашего позволения.

Солдаты приникли к своим винтовкам, замерев в окопах, Пулеметы, хищно поводя стволами, готовились выплюнуть на врага те самые тысячи пуль, которыми были снаряжены патроны в заранее уложенных лентах. Сейчас эти блестящие, такие красивые патроны, только и дожидались своего часа.

Повинуясь какому-то импульсу, я решил пройти в наше 'кинжальное гнездо'. Ротный командир был не против моего решения, единственное, что он сказал мне в напутствие, что я как офицер, должен буду уйти из пулеметного гнезда последним, утащив за собой 'Максим', когда враги навалятся на нас. Или уничтожить пулемет бомбой, которую он мне тут же вручил. Глядя мне в глаза, поручик добавил: "И умереть, в плен сдаваться нельзя".

Глава 25. 'Минная дивизия' и 'артиллерийская академия'.

После разговора с 'жандармом', как стал про себя называть капитана Степанова, инженер

Колмогоров, он стал вспоминать все, что он помнил про мины заграждения. Работая на Обуховском заводе, он, конечно, имел представление об устройстве якорных мин заграждения образца 98 и 908 г.г. Подумав о годах принятия на вооружения этих мин, Павел Матвеевич про себя усмехнулся: 'Надо-же, девятьсот восемь и девяносто восемь'.

Но что можно сделать в Севастополе? Первый визит, необходимо сделать в мастерские флота, посмотреть какой станочный парк имеется. Посмотреть на запасы металла. Если бы Колмогоров сейчас был в Николаеве, там, где находились верфи, он наверняка бы нашел то, что его интересовало. Севастополь никогда не был городом кораблестроителей. Максимум, на что можно было рассчитывать - это ремонтные мастерские, обслуживающие повседневные нужды флота.

Рассчитывать на листы железа, покрытые цинком, предохраняющим от коррозии, для изготовления корпусов мин не приходилось. Если что-то и есть, то это небольшой запас листов меди запасенных для ремонта обшивки корпусов кораблей с целью предотвращения от обрастания. Доки в Севастополе были. Было так называемое Лазаревское адмиралтейство, это Колмогоров уже знал. Отставив на время мысли о том, чем он будет снаряжать мины, Павел Матвеевич, решил прогуляться на Корабельную сторону, взяв с собой всех четверых рабочих со станции Тарнополь, которые составляли ему компанию в этой несчастной экспедиции к железнодорожным мастерским Злочева. Вместо хорошо обдуманного плана починки насоса, с помощью которого можно было бы подавать воду для питания паровозов на станции, извольте думать о производстве мин заграждения в Севастополе.

Размышляя о том, что произошло инженер, практически постоянно испытывал удивление.

Господа военные, очень уж быстро пришли к мнению о том, что и как надо делать. Ларионов, так тот вообще никого не спрашивал и не советовался. Успев побывать в армии, призванный из запаса, прапорщик Колмогоров успел 'понюхать пороха'. Побывал в нескольких боях в составе третьей армии генарала Радко-Дмитриева, демобилизованный в пятнадцатом году, когда всех инженеров вымели из армии для усиления военного производства, он вполне себе представлял настроение военного человека, всю свою жизнь готового к мгновенным изменениям и в собственной судьбе. Что уж говорить про изменение внешних так сказать, обстоятельств, но произошедшее с полком и приданной ему артиллерией, связистами и саперами выходило за рамки всего, что инженер представлял и к чему был готов.

Офицеры полка уж слишком быстро, по мнению инженера, приняли как данность, то, что все оказались во времени отстоящем на пятьдесят девять лет назад. Никаких рефлексий! Отец Зосима провозгласил, а остальные согласились - Божье провидение. Спорить с полковым попом, инженер счел для себя невозможным. Наверное, есть какое-то научное объяснение тому, что произошло, но пока оно не известно. Спорить с людьми инженер вообще считал глупостью, руководствуясь древней формулой, что 'один из спорящих дурак, потому как не знает правды, другой подлец, потому как ее знает'. Быть дураком не хотелось, а подлецом Павел Матвеевич быть не мог, потому, как сам не представлял, что - же такое приключилось.

Станционные рабочие, токарь Лутковский Иван, кузнец Ряполов Михаил, и двое слесарей, двое братьев Соловейко, Андрей и Иван, насидевшись в течение двух дней в Северном укреплении, наслушавшись сначала канонады 'союзников', потом звуков разрывов артиллерии защитников, в конце концов, приведших артиллерию врага к молчанию, с большой охотой согласились пойти с инженером и посмотреть на 'промышленную мощь' Севастополя.

Из тех солдат, которых вывели за штат, Павел Матвеевич отобрал еще несколько человек, которые работали с металлом на заводах в Нижнем. Несколько медников, которые работали на производстве паровых котлов в Сормово, тоже были включены в 'инженерную группу', как ее назвал Колмогоров.

Необходимо конечно было включить в группу шофера автомобиля-радиостанции, для демонтажа мотора и приспособления его на лодку, но пока Павел Матвеевич не загадывал так далеко. Договорится капитан Степанов, или нет, бабушка надвое сказала. Пока вопрос стоит о том, можно ли вообще сделать мины заграждения в условиях Севастополя. Вопросы их постановки вторичны, равно как и способы. Способов в представлении Павла Матвеевича могло быть только два: первый - промер глубин и отматывание достаточной длинны каната от мины до якоря с последующей ее постановкой в определенном месте, второй - установка с помощью автоматики.