Константин Беличенко - Контрабандист Сталина 2

Забрав Потоцкого, и своего повара поехали к Ламановой. Её небольшая квартира-мастерская находилась на Тверском бульваре не далеко от МХАТа, где она рядом жила и работала. Гордая, с прямой спиной довольно пожилая женщина встретила нас настороженно. Волосы, собранные к темечку в пучок делали её выше и придавали строгость. В ушах сережки с жемчугом. Увидев среди нас Силантия чуть расслабилась. Пригласила заходить. Кроме неё в маленькой квартире находились её две помощницы, которые что-то шили. Скромно, очень скромно живет знаменитый модельер. Такое впечатление, что это не её квартира, а каких-то мелких служащих [43].

Чтобы "растопить лёд" во взаимоотношениях я сразу протянул небольшой пакет с продуктами. Сейчас это самый лучший и ценный подарок. Поздоровались, причём я тут же перешёл на французский язык. Разговор складывался тяжело. Но потихоньку мы разговорились. Надежда Петровна, очень волевая матрона в шестьдесят с лишним, даже расплакалась, когда я ей предложил переехать и поработать в Париже на меня. Хотя бы временно, пока тут не уладится обстановка. Навсегда уезжать она не хотела, да и муж у неё тут в тюрьме. Но и после выставки в 1925 году в Париже её сильно начали третировать. Там её модели в стиле "A-La Russe" из домотканого полотна, украшенные народными вышивками, получают "Гран-при" выставки. То ли завистники, то ли классовая ненависть властей и их шавок осложнили её жизнь до невозможности. Ей, не смотря на её возраст, доставалось и за двух помощниц, которые у неё работали. "Эксплуататор". Одной на вид было чуть больше двадцати, звали тоже Надежда. А второй под тридцать или чуть больше, Мария. Ничего особого женщины собой не представляли, если не смотреть на руки как у пианистов.

Своих помощниц Ламанова уговорила меня тоже взять. Пришлось соглашаться и на них. Обговорили нюансы и как они будут работать на меня в Париже. Завтра за ними заедет Потоцкий, чтобы оформить выездные документы. Потом мне ещё с документами во французское посольство. Дал на сборы полтора дня. Предупредил, чтобы у них были платья сестер милосердия.

— Мужа попробуем выкупить после, если конечно получится — подвёл я итог, перед нашим уходом…

Дальше поехали искать профессора Бехтерева. Дома его не было, но мы наши. Нашли в необычном для меня месте…в биллиардной. Профессор гонял шары в гостинице "Октябрьская", бывшая "Знаменская" [44]. Там в окружение таких же почтенных "господ старорежимного строя" преклонного возраста Бехтерев культурно и отдыхал.

— Интересно вы время проводите, Владимир Михайлович — и нарываюсь на целую лекцию. Оказывается, коммунистические власти очень положительно относятся к этой игре. Даже командарму Будённому после ранения руки в целях профилактики приписали игру на биллиарде. Для меня это оказалось открытием если честно. Сам я этой игрой никогда не увлекался и не интересовался.

— Вот мои друзья интересуются, а нельзя ли к вам поступить на службу? — Бехтерев.

— Владимир-р Михайлович-ч — зло прошипел я.

— Ничего я про вас не рассказывал. Мы говорили только про медицину и вашу заинтересованность в этом вопросе — тут же отделался Бехтерев.

Я перевёл взгляд на четверых почтенных дядечек в уже довольно потрепанных костюмах, но всё ещё пытающихся не смотря на травлю окружающих сохранить интеллигентный вид. Они с интересом прислушиваются к нашему разговору.

Я задумался, а потом решился. — Хорошо. Пусть перепишут свои данные. Советую вам всем переехать в Таганрог с семьями. Славы и известности не будет, так что не взыщите. Но материально жить будете неплохо, если соответствуете своей квалификации и будете выполнять мои распоряжения.

Лишними при такой безграмотности населения они точно не будут. Надеюсь, что "додавлю" Сталина и он отдаст мне в управление Миусский полуостров. Хотя рискую… но по другому никак.

— Кто не может пусть ждёт до весны или начала лета следующего года в Москве. Оставьте адреса. Кроме докторов, мне ещё нужны часовщики и технические инженеры. Квалифицированные мастера по приборостроению, токари универсалы и учителя. И все без вредных привычек. Вот Александр Александрович вам поможет в Таганроге, если меня не будет — представляю Потоцкого.

Беру под руку Бехтерева и отводу в сторону, так чтобы никто не слышал — Мне всё так же нужна ваша помощь, подъедете завтра с утра. А через два дня мы выезжаем в Санкт-Петербург, надеюсь, вы будете…

Едем домой, где я "окунаюсь" в тракторную тему. Посмотрел, какие закладки сделал Унгер. Делаю свои заметки и молча про себя матюгаюсь. Просидели до самого утра, постоянно глотая кофе.

Утром нас разогнал Бехтерев, который сделал мне массаж и дал выпить какой-то порошок. Потом обоих с красными глазами отправил спать, а сам уехал собираться. После позднего обеда мы продолжили, а вечером приехал Киров с Будённым на двух машинах с несколькими охранниками и пулемётами.

Киров первым выбрался с большим саквояжем и передал мне. Тяжелый. — Там вам, как и договаривались. Там же и документы на пиломатериалы. Я позвонил в Ленинград и распорядился подготовить их вам под загрузку. По поводу 20 белых обратитесь к Шарову. Николая Давидовича предупредили [45].

У Семёна Михайловича левая рука была на привязи, но он был всё равно весел. Поздоровался. Сразу начал шутить, в конце — Нет такой пули, которой для меня отлили.

— Я очень рад Семён Михайлович, очень — искренне выражаю своё мнение.

— Врачи сказали, что пуля отрикошетила и уже ослабленная попала в меня. Так царапина — прогудел он и подкрутил усы.

Пока я отнёс саквояж в сейф, жена Митрофанова накрыла стол для распития чая. Мы беседуем попарно. Будённый расспрашивает немного оторопевшего Унгера, а я разговариваю с Кировым.

— Ну что там у тебя интересно получилось с тракторами?

— Я даже не знаю, как вас всех назвать… — так и хотел добавить придурками — это же надо позволить разведать весь свой промышленный потенциал и территорию американцам и получить от них указания, где и что строить.

Показываю документы, где с апреля по август 1926 года делегация пяти высокопоставленных сотрудников Форда в составе H.D. Luedtke (завод Fordson), W.S. Ostendorf (сервисный отдел), W.R. Tuban (филиал в Лос-Анжелесе), Bredo H. Berghoff (завод Fordson) и W.G. Collins (итальянский Ford) изучала в СССР возможности инвестирования капитала. Посещала тракторные заводы и станции техобслуживания, школы трактористов, проводила выставки и презентации, читала лекции и давала уроки по снижению стоимости обслуживания машин. Кстати, это они выбрали место под Сталинградский тракторный завод.

В 266-страничном отчете, составленном ими по возвращению, состояние советской тракторной промышленности и постановка последующего обслуживания машин обрисовывалось весьма неприглядно. Фордовская делегация в 1926 году отозвалась о советских (лицензионных) тракторах как о чрезвычайно дорогих и низкокачественных. А в 1929–1931 годах завод "Красный Путиловец" был серьёзно расширен и модернизирован Фордом. Интересно сколько на этом поимел Форд?