Игорь Шенгальц - Мир-тень

– Что-то случилось? – недовольно поинтересовался он.

– У меня тут один вопрос созрел, присаживайся!..

– А попозже нельзя было? Только задремал…

Я не обратил на его недовольство ни малейшего внимания, вытащил из пачки еще одну сигарету и сел напротив Валета, теребя сигарету в руках. Табак крошился и падал на пол, но я не реагировал на это. Одна мысль занимала меня всю ночь, копошась где-то на краю сознания, и даже во сне я не переставал об этом думать. Но сама мысль никак не могла сформироваться в конкретный вопрос. И сейчас я наконец сообразил, что именно меня тревожило все это время.

– Послушай-ка, Валет… А что ты знаешь о деструктуризаторе?

Так, рефлекторное сокращение мышц, взгляд, отведенный в сторону, – хорошо, что это не трогган в искусственном теле. Собственные рефлексы контролировать очень сложно. И почему этот вопрос не возник раньше? Мне подсознательно чертовски не нравилось странное объяснение, выданное нам Ямбертом. Как-то уж слишком банально оно звучало: помешать трогганам в эксперименте, стабилизировать мир-тень, попутно исключив фактор «потеряшек»… Должно было быть еще что-то! То, из-за чего так волновался Греве, решивший даже положиться на удачу в компании с нами, но ни в коем случае не бежать из тела-формы. Ему в тот раз повезло. И нам повезло, раз мы сумели вернуться домой. Но в чем же на самом деле мы приняли участие?..

– Слышал о таком устройстве, но особо ничего рассказать не могу. Я ведь обычный гражданин своей страны, а деструктуризатор – это секретная разработка…

– Давай-ка ты, друг мой, не прибедняйся. Рядовым гражданам в руки портатор не попадет ни при каких условиях, – начал я ласково и внезапно заорал прямо ему в лицо: – На кого работаешь?

Коля – молодец, все понял правильно и в ту же секунду оказался рядом с Валетом с дубинкой в руках. Айв попытался вскочить со стула, но получил сильный удар по бедру и рухнул обратно, взвыв от резкой боли.

– Колись! – продолжал орать я, пуская слюну из уголка рта. – Иначе убью!

Он поверил. Да и как было не поверить, глядя в это мгновение на меня? Бешеный взгляд, оскал на лице, красные глаза – монстр в лучшем виде! Упырь! Впрочем, я признавался себе в этом честно: начни он сейчас юлить – и я мог бы зайти далеко… дальше необходимого…

– Я – резидент службы внешней разведки! Я не враг!

– Так, отлично. – Коля уже заковывал айва в наручники, стараясь не выдавать своего удивления от внезапной перемены ролей. Я же сменил выражение лица на более дружелюбное и продолжил допрос: – С какими намерениями к нам пожаловали, господин резидент?

– Некоторые высокие круги желают быть в курсе происходящего здесь… Не все доверяют правящему блоку. Есть и другие мнения…

– Деструктуризатор?..

– Он нужен был, чтобы полностью схлопнуть ту реальность. Есть мнение, что, уничтожив мир-тень, можно уничтожить жителей Земли-ноль или, на худой конец, какую-то их часть. А согласись, одно дело – эмигрировать во враждебный мир, жители которого гостям совершенно не рады, а совсем иное – попасть в полностью подготовленный технологически, но пустой мир, который ждет новых хозяев…

– Значит, основная цель – уничтожение коренного населения Земли?

– Повторюсь, не все поддерживают эту позицию. Многие считают, что легче договориться. Ведь неизвестно, как на самом деле сработает деструктуризатор. Может быть, он полностью уничтожит саму планету, и переселяться будет попросту некуда…

– Ага, – кивнул я, – планету, значит…

– Ну и, конечно, человеческие потери – это тоже неприемлемо, – поправился Валет.

– Конечно, – кивнул я. – Неприемлемо!

Егоров прошелся дубинкой айву по спине. Тот вскрикнул.

– Что будет с городом? – спросил я, и Коля вновь замахнулся.

– Я не знаю, – быстро заговорил Валет. – Это технология трогганов. Под действием реагента включается механизм внушаемости. А дальше может произойти что угодно – зависит от того, кто произведет это самое внушение! Вы уже видели, как это бывает. Солдаты идут на смерть без сомнения, но при этом все же остаются людьми, со своими слабостями…

Я вспомнил, как французы напали в окопе на Катю. Да уж, слабости у них тогда точно были, иначе попросту застрелили бы девушку и отправились дальше. Но нет, решили поразвлечься, чем себя и погубили…

– Еще что-нибудь желаешь сообщить?

– Я ничего больше не знаю! Я здесь, чтобы наблюдать!..

– В карцер его! – приказал я.

Коля отвел айва в камеру и через несколько минут вернулся задумчивый. Он крутил в руках дубинку, словно забыв, зачем она ему понадобилась.

– Это же геноцид, – наконец сказал он. – Самый настоящий геноцид. Только применить его решили не к отдельно взятому народу, а сразу, чтобы не мелочиться, ко всему человечеству! Куда там Гитлеру… тут масштаб иной! Семь миллиардов человек списать решили… Нет, Эрик, я теперь буду с ними драться, пока живу!..

– Они все там твари, что трогганы, что айвы, – подытожил я. – Никому не доверяй!

– Ничего, дойдут и до них руки! Вот только дома сначала разберемся…

– Кстати, – прислушался я, – кажется, в дверь стучат!

Егоров взял автомат, оставив уодл мне, и вышел проверить. Вернулся он вместе с Серегой, внешний вид которого оставлял желать лучшего. Гранин был грязен, словно искупался в самой отвратительной луже, из волос его торчали какие-то ветки и трава, на щеке алели свежие царапины, а мрачное выражение лица заставило бы начать молиться даже атеиста.

– Что случилось?

Серега схватил со стола бутылку с водой и отпил не меньше половины, прежде чем ответил.

– Все пошло совсем не так. Там, на улице, ад!..

– Что происходит? Где Влад?

– Не знаю, нам пришлось разделиться. Нас атаковала толпа. Люди обезумели! Помнишь французов в том бою? Наши ведут себя совсем иначе. Они просто рвут друг друга на части! Я такого никогда не видел. Это безумие! Там, в городе, убитых и раненых уже многие сотни, и число их продолжает расти. И все это только за последние полчаса. Я едва ушел! Они, как по команде, стали выходить из домов и драться между собой. Бой без правил. Безо всяких причин. Женщины, дети, мужчины, старики. Все против всех. Я многое в жизни повидал, но так страшно мне еще никогда не было…

Мы с Колей слушали как завороженные. Я живо представил себе картинку, описанную Серегой, и меня замутило. Катя! Как там она? Послушалась ли меня и сидит сейчас дома? А если нет? И проверить невозможно, связь отсутствует.

Думаю, Коля тоже подумал о своих родных, потому как мы с ним синхронно переглянулись.

– Даже и не думайте! – Гранин понял наши мысли даже раньше, чем мы их озвучили. – Далеко не уйдете. Они машины знаете как останавливают? Просто идут на них! Ты сбиваешь одного, второго, третьего, потом рано или поздно останавливаешься. Тут-то тебе и конец…