Кирилл Чернов - Испано-американская война в мире императора Владимира [СИ]

В этот день американские офицеры и солдаты 1-й дивизий, чьи позиции и расположения были за Ла-Гуасимой вдоль дороги на Сибоней, около 11 часов утра услышали противный идущий сверху свист. Кто был с ним знаком, тут же подскочили, и заорав, — «Ложись!!! На землю, быстрее!!!» бросились искать канаву, рытвину, любое углубление в земле, а кто-то просто бросился бежать. Остальные смотрели на них с удивлением и недоумением, как бы задавая вопрос, — «Парни вы чего!?» Раздавшийся взрыв тяжелого снаряда дал на этот вопрос исчерпывающий ответ. Следующий снаряд просвистел минут через шесть, потом ещё несколько с интервалом в несколько минут, а потом они начали прилетать парами, круша и кромсая, всё, что им попадалось. После получаса такого избиения, солдаты побежали, и опять сработало стадное чувство и низкая дисциплина, они побежали в сторону Сибонея, вновь из-за узости прохода сбиваясь в плотные группы, и испанцы, конечно, постарались перенести огонь туда, были удачные для них попадания, взрывы разбрасывали людей десятками или то, что от них осталось как шары кегли в боулинге. Все кто не сильно растерялся и начал соображать, бежали не сторону Сибонея, а в обратную сторону, там, где их не могли достать снаряды, к холмам в заросли, где можно было скрыться от испанских наблюдателей, некоторые офицеры и сержанты, криками, пинками, стеками и прикладами гнали своих солдат туда, спасая их от смерти. Огонь испанцев прекратился, когда для них не стало целей на этой территории. Более смелые помогали выходить другим и выносили раненых, испанцы не стали вести огонь по мелким группам, наверное, считая их не столь значимыми целями, то ли просто снаряды экономили. Американцы получили урон в десятки убитых и за сотню раненых, это стало для них очередным кровавым уроком в духе, — «Мы вам не индейцы!»

Испанцы, раззадоренные успехом уже на следующий день добавили к гаубицам Мата, четыре русских 107 мм орудия, у них угол возвышения мог доходить до 27 градусов и гранаты были весом в 12,5 кг, но наблюдатели сообщили, что американцев в районе Ла-Гаусимаса… нет.

Генерал Кент отдал категоричный приказ, вывести и вывезти ночью оттуда всех и вся, всю ночь шла работа, и утром там остался только брошенный лагерь и то, что было разбито вчерашним обстрелом. Американцы отошли к Сибонею, и стали зарываться в землю, ожидая атаки испанцев. И их опасения имели основания, в Сантьяго 15 августа наконец-то пришла 2-я бригада генерала Паренса дивизии «Сантьяго» из Гуантаномо в составе четырех неполных батальонов (два батальона полка Simancas, батальоны Principe и Toledo), 2-го эскадрона полка Rey, двух орудий 6-й батареи 4-го артиллерийского полка и пяти рот guerillas, всего около 3.800 человек. Генерал Паренс был снят с должности Линаресом за то, слишком долго принимал решение, что ему делать, хотя имел прямые приказы как своего командира корпуса генерал-лейтенанта Линареса и даже маршала Бланко. Сводную бригаду из пришедших в Сантьяго частей возглавил, повышенный в чине до бригадного генерала бывший полковник Escario, который в отличие от Парнеса выполнил приказ несмотря ни на что. Силы испанцев у Сантьяго превысили 12 тыс штыков и сабель, они имели 56 орудий.

Окрестности Ла-Гаусимаса после ухода американцев стали своеобразным фронтиром, вроде границы Мексики и Техаса, там сходились в схватках, отчаянные головы с обеих сторон. В перестрелках поначалу, пока испанцы не набрались через потери опыта брали вверх американцы, а вот в ночных схватках в рукопашную почти всегда испанцы, культ навахи среди простых людей и холодного оружия среди офицеров брал здесь вверх, относительно противостоять им могли бойцы из «Лихих всадников» среди которых были бывшие охотники, лесорубы, полицейские, ковбои и даже индейцы. Чтоб не допускать больше обстрела своих позиций, американцы начали активно бороться с испанскими наблюдателями, артиллерийским огнём и действиями против них своего рода рейнджерами, после потери нескольких групп наблюдателей испанцы прекратили обстрелы.

К Сантьяго американцами были срочно переброшены подкрепления, в Тампе собрали 6 тысяч самых подготовленных призывников, и две батареи 3,2 (81 мм) дюймовых орудий погрузили их в дикой спешке на суда которые могли идти 10 и более узлов, собрали для этого все яхты, канлодки, пароходы и отправили на Кубу, 16 августа конвой уже разгружался в Сибонее. Решив эти проблемы, американцы получили более масштабную и опасную проблему… началась жёлтая лихорадка.

Окрестности вокруг Сантьяго на десятки километров вокруг после потерь мятежников и поражений американцев замирились сами собой, против такой силы, которая собралась у испанцев у Сантьяго не было желающих сражаться. Такое положение дел резко облегчало решение проблемы с обеспечение продовольствием и различными запасами, даже появились добровольцы из местных, из них сформировали саперные взводы и подразделения для охраны второстепенных объектов.

Главнокомандующий силами Испании на Кубе маршал Рамон Бланко-и-Эрена после того, как получил сообщение от Линареса о победе 9 августа, даже заплакал от радости, благо он в кабинете был один. Такого поворота событий он не ожидал, он готовился сражаться, но на победу рассчитывал очень призрачно, а тут наглые янки уже биты во второй раз, ещё и с такими потерями!!! Мятежников вообще положили тысячами и двух из доморощенных генералов в придачу. Не иначе как сам Господь начал помогать Испании, вернув за её верность истинной вере свою милость.

После сражения 9 августа у Севильи маршал Бланко окончательно понял, что главные события на суше теперь будут разворачиваться у Сантьяго, и что можно не ждать американских десантов у Гаваны, Матанаса, Карденаса, Сьенфуэгоса, решил действовать. Из частей стоящих в Гаване начали формировать дивизию в 10 тыс. человек с горной и полевой артиллерией, запасами продовольствия и боеприпасов, по железной дороге её должны были перебросить в Санту-Клару. Оттуда части этой дивизии идут в Санкти-Спиритус, которые стоят эшелонами на линии Пласетас — Санкти-Спиритус, батальоны дивизии Санкти-Спиритус в свою очередь идут на линию Морон — Юкаро, а с этого направления тысячи четыре с артиллерией двигаются в Пуэрто-Принципе. Бригада дивизии Пуэрто-Принципе идёт в Ольгин, из Ольгина такие же силы маршируют в Сантьяго.

Вот такая должна была получиться цепочка, и Бланко очень жалел, что железную дорогу успели проложить только от Гаваны до Санты-Клары, восточная часть Кубы в отличие от западной не имела такой сети железных дорог.

Маршалом Бланко был отдан категоричный приказ генералу Luque, командиру дивизии Holguin (Ольгин) сформировать отряд в 4 тысячи человек с артиллерией, и двигаться в Сантьяго, где он переходит в подчинение генералу Линаресу, по пути рассеивать отряды мятежников для установление надежной связи по линии Сантьяго — Ольгин, взять максимально возможный запас продовольствия и боеприпасов, продовольствие можно реквизировать, но лучше покупать, чтоб лишний раз не настраивать против себя население.