Роман Грачев - Край непуганых

Святов глядел на меня виновато.

— Вторую комнату я тебе сейчас приготовлю. А пока можешь потусить на заднем дворе.

Я не стал его смущать, любезно принял предложение.

На задний двор я вышел через дверь в конце коридора, который отделял комнаты от санузла и кухни. Дворик представлял собой небольшую, в пару-тройку соток, зеленую лужайку. Две скамейки, клумба с цветами и мангал для шашлыка — все было как на картинках о счастливой жизни средней американской или европейской семьи с небольшими вкраплениями чисто русского деревенского колорита вроде легкого запаха навоза от соседних участков и деревянного частокола. К сожалению, вид за невысокой изгородью открывался отнюдь не идиллический: всего лишь соседние дома с точно такими же двориками. Возле дома, что справа, я заметил мужика в майке-алкоголичке. Он сидел на ступеньках крыльца и угрюмо курил, глядя на меня. Я приветственно кивнул. Он ответил тем же. На участке слева полноватая молодая женщина в домашнем халате развешивала на веревке свежевыстиранное белье — детские футболки и шорты с трусиками. Увидев меня, она с улыбкой махнула рукой и крикнула:

— Здрасьте! Вы наш новый сосед?

— Ага! Здравствуйте!

— Хорошего дня!

Я уселся на скамейку возле панельной стены дома. Противоречивые чувства боролись во мне. Да, этот мир хорош, все такие приветливые, хоть и видят меня впервые в жизни, все так чисто, благородно, и никак нельзя допустить, чтобы какой-то проходимец, сколотивший группу одноклеточных единомышленников, устроил тут филиал Содома и Гоморры. С другой стороны, здесь не видно привычной нам движухи, нет огня, страсти. Что тут делать? Жир нагуливать? Может быть, в больших городах ситуация иная, но тут…

— Охладиться не желаешь, Серега?

Святов стоял на крыльце. В руках он держал две открытые бутылки пива.

— Днем здесь тихо, — рассказывал майор, неспешно потягивая ледяной напиток. — Люди работают на фабриках, в офисах, просто в городе на бюджетных местах — врачи, учителя. Работники ферм тут тоже в большом изобилии. Вечерами собираются семьями на своих задних дворах, жарят мясо. Дети визжат, мамаши кудахчат, мужики пьют пиво. Не смотри, что у меня тут девственно чисто, я заезжий холостяк, а вот у соседей на участках есть и коровы, и куры, и всякая другая живность, как полагается в наших обычных деревнях. Но, ты знаешь, все как-то очень аккуратно. Я долго к этому привыкал, ждал или пьяных скандалов, или драк, или бесконечного блеяния. Но нет. Тут ночами так комфортно спится. Опустил голову на подушку — и провалился до утра.

— Работу не пытался искать?

— Пока нет. Сложно сориентироваться. Финансовое положение пока позволяет тунеядствовать.

— Что будешь делать, когда деньги закончатся?

Он пожал плечами, потом взмахом руки с бутылкой поприветствовал соседа:

— Михалыч, привет!

Мужик в белой майке все так же индифферентно кивнул, закуривая вторую сигарету подряд.

— Это, наверно, наше единственное местное исключение, — пояснил Святов. — Пилит свою жену постоянно, по поводу и без повода. Она женщина покорная, терпеливая, но что-то мне подсказывает, что в один прекрасный день воткнет ему тесак для резки мяса промеж глаз. Не буди лихо, что называется.

— Мне показалось, или у него что-то с рукой? Как-то он неуверенно сигарету держит.

— Да, ты прав. Пальцев не хватает, на производстве когда-то давно потерял. Пособие по инвалидности получает. Может, поэтому и злой, как собака… А вон слева, кстати, Марья Ивановна, совсем как школьная учительница из анекдотов. Двое детей, близнецы Федька и Петька четырех лет от роду. Сорванцы, каких поискать. Их резиновый мячик постоянно ко мне на участок перелетает. Когда я дома, возвращаю сам, а в мое отсутствие повадились, засранцы, через дырку в заборе пролезать. Однажды мангал повалили с углями и пеплом… Мариванна, добрый день!!

Женщина, почти закончившая развешивать белье, с последним полотенцем в руках подошла к забору.

— Здрасьте, Николай! Скока уж говорила, какая я вам Мариванна! Просто Маша. Как ваши дела?

Она была довольно мила. Сдобная, улыбчивая, с очаровательными ямочками на щеках.

— Вашими молитвами, Маш. Хлебушек у вас вкусный, вчера за милую душу буханку уплел. Кстати, познакомьтесь, это Сергей, он писатель из Москвы.

— Очень приятно, Сережа! — сказала Мариванна. — Писателей тут у нас отродясь не бывало. Заходите как-нибудь с Колей к нам на чай, поболтаем. Нам будет интересно.

— Спасибо, обязательно, — ответил я и, следуя здешним традициям, добавил: — Хорошего дня!

Когда она вернулась к своим занятиям, я фыркнул:

— Писатель?!

— А ты чего хотел? Назовись тут актером — житья не будет. Привыкай к легенде.

— Попробую.

— Кстати, хорошая семья, — сказал он, следя за соседкой. — Маша дома с детьми, муж Арсений в собственной автомастерской трудится. Пару раз заходил к ним на чай…

Он вздохнул, на минутку задумавшись о чем-то своем.

— Ладно, с аборигенами мы еще познакомимся, Коль. Давай решим, что нам делать дальше.

Он оживился.

— В котором часу они назначили тебе стрелку и где?

— В восемь вечера у Северных ворот.

— Ох уж эти Северные ворота…

— Что с ними не так?

— Излюбленное место для разговоров за жизнь. Там довольно пустынно.

— Что мне делать? Ехать?

— Нет. Без денег останешься, да еще и черепушку проломят.

— Они запросили триста тысяч. Этого хватит?

— С запасом. На эти деньги здесь можно устроить Сицилию времен комиссара Катани. А если решат стукнуть тебя по кумполу и вытрясти вообще всё, то мне и представить страшно. Ждем звонка.

— Что сказать?

— То, что сказал Дмитрий Анатольевич крымским пенсионеркам. Рабочая схема.

Святов с кряканьем приподнялся со скамейки, выбросил пустую бутылку в мусорный бак и пошел в дом за новой партией пива.

В общей сложности мы за пару часов выпили целую упаковку. Даже обычное бутылочное пиво здесь было вкусным. К слову, и опьянеть не получилось. Святов вообще выглядел так, будто ему эта упаковка как слону дробина. У меня же все вышло с потом, даже мочевой пузырь не стонал. Четкого плана действий мы так и не набросали. Майор настаивал на том, что Петровского нужно выгнать на открытое пространство и заставить действовать без забрала, а уж потом от его телодвижений и отталкиваться. «Пусть он сделает первый ход, тогда можно будет понять, что с ним делать. Пойдет по-хитрому — мы на его хитрую жопу найдем кардан, решится на беспредел — будем ломать рога». На мой вопрос, собирается ли он привлекать местных копов, Святов ответил, что легализоваться здесь непросто. «Полезем в полицию, придется отвечать на вопросы. Я не хочу. А ты?».

Я тоже не хотел.

После обеда я задремал прямо на скамейке, пока Святов возился на кухне со свиными стейками. Опасаясь, что мое лицо сгорит на солнце, он предложил мне кровать во второй комнате. Я принял предложение с неописуемой благодарностью. Провалился в сон на три часа. Проснулся бодрым, несмотря на вчерашний загул и сегодняшнее пиво. На столе в большой комнате меня ожидало роскошное угощение.