Роман Грачев - Край непуганых

«Недорого, — мысленно повторил я. — Настоящая леди, не хочет обременять нового знакомого».

— Последнее — не критерий. Главное, что там уютно и вкусно.

— Да. И еще там живая музыка, скрипка…

И она снова улыбнулась так, что у меня уже не только мурашки по телу поползли… ну, вы, мужики, меня понимаете (прошу прощения у прекрасных дам, но это комплимент).

— Пишите адрес.

— Я запомню.

— Ресторан «Пушкин» на улице Пушкина, дом пятьдесят-пять. Это такое двухэтажное здание из красного кирпича. Я закажу нам столик на фамилию Проскурина.

— А выше двух-трех этажей здания у вас есть?

— Есть, но мало. Мы как-то все ближе к земле.

Я помялся немного для приличия, поглядел на скучавших девчонок с их цветными метелками.

— Ну что ж, Аня, не буду вам мешать. Сегодня в девятнадцать ноль-ноль, ресторан Пушкин, форма одежды…

Я запнулся. Из моих уст готова была вырваться пошлая солдафонская шутка — «форма одежды номер один». Люди служивые знают, что ничего, кроме трусов, в эту форму не входит.

— …ну, в общем, как вам будет удобно, — закончил я.

— Договорились! До встречи!

Покидая стадион, я уже и думать забыл о своей важной миссии в этом Крае Непуганых. Какая политология? Какой заговор? Какая пучина разврата, прости Господи! Вот чем хочется заниматься — любить девушек, наслаждаться их журчащими голосками, приглашать в ресторан, дарить цветы, гулять по набережной реки, читать стихи (кстати, старый пень, ты помнишь хоть одно стихотворение, скажем, того же Пушкина, если подвернется случай его продекламировать?). В эти минуты я с еще пущей силой возненавидел Петровского.

«Дам ему в морду, когда встречу», — решил я и, выбросив газеты в урну, направился дальше в центр.

В тот день я исходил едва ли не половину города. Получив возможность погулять в одиночестве, без непрошеных гидов, я увидел его таким, каким мне захотелось его увидеть — со всеми достоинствами, недостатками, с медвежьими углами, скрытыми от глаз туристов. Пройдя несколько сотен метров по центральным улицам с их оживленной торговлей, магазинами, офисными зданиями, замаскированными под старину, я тут же нырял в какой-нибудь двор жилого дома на четыре подъезда, а потом снова выходил на улицу. Дворы были маленькими и уютными, с зеленью и детскими площадками. Такие у нас еще встречаются в кварталах старых пятиэтажек. Внутри почти нет автомобилей, да и сами дома разительно отличались от наших сереньких хрущевок: красный кирпич, балконы с ажурным литьем, палисадники, арки, неожиданные архитектурные решения. Попадались, впрочем, и мусорные свалки с роями жужжащих над ними мух. Как говорил один мой знакомый, к которому я периодически загонял свою тачку на техосмотр или мелкосрочный ремонт, «наш человек — везде наш человек; даже если ты обслуживаешься в крутом лицензированном дилерском автосервисе, работают там все равно родные рукожопые парни». Так и здесь: каким бы правильно устроенным ни выглядел этот мир, среди наших людей всегда найдутся те, кто ленится дойти до унитаза.

В одном из дворов я наткнулся на собрание. Человек пятьдесят местных жителей собралось на асфальтированной футбольной площадке. Перед ними выступал… бог ты мой, это ж Владимир Пахомов, кандидат на должность мэра! Опрятный, в белоснежной рубашке и при галстуке, он что-то громко объяснял своим слушателям, активно жестикулируя. Я из любопытства подошел поближе, чтобы послушать.

— Вы же сами понимаете, дорогие земляки, — говорил молодой человек, — что трудно от власти, которая не меняется уже много лет, ждать каких-то кардинальных изменений и движения вперед. Любой человек, будь он хоть семи пядей во лбу, неизбежно со временем становится заложником своих представлений о том, что правильно, а что — нет. Нам необходимо обновление. Чтобы наша встреча сегодняшняя не запомнилась вам только общими фразами и лозунгами, я приготовил для вас необходимые материалы с конкретными пунктами моей предвыборной программы. Вы посмотрите их на досуге, обсудите с близкими и соседями, и через неделю мы встретимся вновь, чтобы…

Дальше я не слушал, отправился своей дорогой. Никогда не жаловал людей, стремящихся к власти, но сама форма общения с избирателями мне импонировала.

Итак, городок не выглядел захолустным. Здесь обнаружился и вполне современный многозальный кинотеатр с большой площадкой для парковки и летними закусочными, и офисные небоскребы (если таковыми можно считать десятиэтажные «свечки» из стекла и бетона). По узким улицам бегали все те же небольшие автобусы непонятной марки, заполненные едва ли наполовину. Личного транспорта было немного, все больше такси.

Впрочем, я уже повторяюсь, извините, издержки профессии. Сами понимаете, часто приходится заучивать и повторять тексты…

Во время прогулки я на всякий случай отыскал нужную мне улицу Пушкина и одноименный ресторан. В паре домов от него увидел магазин одежды. Это было очень кстати, мне ж надо приодеться перед ужином с прекрасной Анютой.

Признаюсь, я никогда не умел формировать себе гардероб. В том, что на светских раутах и в повседневной жизни я выглядел вполне приемлемо, соответствуя своему статусу, немалая заслуга моего администратора Аллочки Сиротиной. Она едва ли не силой раз в квартал таскала меня по магазинам на Тверской и одевала с ног до головы, продумывая каждую деталь от носков до запонок. Когда одежду я выбирал себе сам, получалось не более чем «терпимо». А однажды, несколько лет назад, я вообще накосячил с элементарными джинсами. Нашел в обычном московском торговом комплексе отличные штаны, сидевшие на моей заднице как влитые, быстро оплатил и тут же в них влез. Спустя несколько дней стал замечать на себе удивленные взгляды членов съемочной группы женского пола. Причину столь пристального внимания к моему заду мне объяснила та же Аллочка:

— Вижу, штаны сам выбирал.

— А что с ними не так?

— Женские.

С тех пор я без нее в шопинг не ударялся.

Но тут мне помочь было некому. Разве что вот этой миловидной девушке в синей униформе, что встретила меня в небольшом холле магазина.

— Добрый день, сударь, могу помочь?

Все-таки я до сих пор не мог привыкнуть к этому дурацкому старомодному обращению.

— Очень даже можете… сударыня.

Она терпеливо возилась со мной около получаса, ни движением бровей, ни интонацией не выказывая своего нетерпения или раздражения (если вообще таковые у нее имелись). Она молниеносно оценила на глазок мои габариты, предложила сразу несколько вариантов элегантных сорочек и джинсов. Я не стал придираться, доверился ее вкусу, выбрал два комплекта верха и низа — для повседневности и, что называется, для эффекта «вау!». Тем более что и мне самому мое отражение в зеркале примерочной пришлось по вкусу, особенно в черной рубашке с воротником-стоечкой поверх приталенных штанов. Красаучег! Затем мы отправились в обувной отдел, где я обзавелся парой новых лаковых штиблет. Улучив момент, когда продавец отвлеклась на другого покупателя, я нырнул в отдел с нижним бельем, набрал целый пакет трусов и носков, а чуть позже на кассе прикупил пару навороченных ремней. Через несколько мгновений я был уже готов выйти в свет обновленным.