Дмитрий Хван - Ангарский сокол: Шаг в Аномалию. Ангарский Сокол. Между Балтикой и Амуром

«Прибыток и нам будет и им, знамо дело», – думал Василий.

Результатом показанных Соколовым достижений Ангарского княжества явился разговор князя с воеводой с глазу на глаз, без свидетелей. Воевода поклялся не замысливать ничего дурного против Вячеслава да убедить в этом же царя московского. По достижении же официального признания Москвой Ангарска последует устройство торговли – Вячеслав обязался поставлять товары Москве по ценам, ниже на порядки, чем на аналогичные товары, приходящие на Русь из Европы.

– Потом можно будет подумать и о продаже мушкетов, воевода. А пока у тебя одного такой будет! – Соколов передал сияющему енисейцу ружьё, именуемую им мушкетом, в кожаном чехле. Патроны в количестве пятидесяти штук лежали в подсумке, там же, прихваченный ремешками, был и штык в деревянных ножнах.

Ангара, крепость Владиангарск. Ноябрь 7143 (1635)

Сегодня в крепость была завезена партия новых патронов и боеприпасов для пушек. Заряды были улучшенными, гораздо более мощными, чем прежде. Это стало возможно благодаря тому, что в процесс производства включили каменный уголь и нефть. Добыча угля была начата в середине лета. Геологам было хорошо известно о месторождении под современным Черемхово. Там уголь добывался открытым карьерным способом, поэтому начинать добычу стало возможно с выходящих на поверхность пластов. Сейчас там над Ильёй-тунгусом и его людьми верховодило несколько человек из специалистов, ставивших добычу на поток, насколько были способны туземцы. Отвлекать россиян на это было невозможно, а попросту и некого.

Нефть же была открыта совершенно случайно. При обустройстве иркутского поселения купающиеся в Ангаре двое бывших грузчиков с Новой Земли заметили друг на друге радужные маслянистые разводы. Как оказалось, выше по реке имеет место природный выход нефти. Оборудовав приёмник чёрного золота, в результате регулярных выбросов жидкости, по консистенции напоминавшей мазут, в день в среднем получали семьсот-восемьсот граммов нефти.

– На Байкале существуют выходы нефти, но они большей частью подводные, – заметил профессор Сергиенко по этому поводу. – Ежегодно со дна Байкала в воды озера поступает около четырёх тонн нефти. Эта нефть поглощается живущими на Байкале микроорганизмами, она не распространяется по озеру, и другим обитателям глубочайшего пресного водоёма не сильно мешает.

Благодаря трём караванам поморов резко улучшилась демографическая ситуация Ангарского княжества, пусть и немного уменьшилась его казна – пушная и золотая. В целом Соколов отметил, что оплата Кузьмину, Микуличу и беломорцам на общем состоянии казны не сказалась, дюжина казаков во главе с Матвеем, под присмотром четырёх морпехов, оставленных Бекетовым на месте золотодобычи, привезла столько золота, что челюсть отвисла даже у флегматичного Радека. Оказалось, что золото в районе Витима лежало буквально под ногами, стоило лишь снять верхний слой мха – и вот вам золотые россыпи.

Зато в княжество было привлечено семьсот двадцать шесть человек, даже несколько поморов, следуя примеру Вигаря и его свояка, решили на следующий приезд остаться на Байкале. К тому же количество крестьян постоянно росло. Они не знали о контрацепции и абортах, им дети не служили головной болью или препятствием бегу по карьерной лестнице, да и «подольше погулять и поразвлечься» им было просто некогда. Эти люди, считая детей Божьим даром и подспорьем в работе, просто растили столько их, сколько Бог им даст. А с учётом того, что детская смертность была сведена практически к нулю титанической работой по профилактике заболеваний и общей гигиене Дарьей и её коллегами, прирост населения был высоким. Плюс к этому отсутствовала обычная на Руси смертность крестьян от голода, войн, набегов или болезней. Соколов на встрече со старостами всех поселений, включая польско-литовского, сказал им прямо: всё, что от них сейчас нужно, это не подати, барщина и прочие прелести феодальщины, а дети. И чем больше – тем лучше. По словам Соколова, княжество помогать будет каждой семье. Постоянно растущее поголовье коз, овец, свиней, оленей, а теперь ещё и коров, привозимых Вигарем телятами с того берега Байкала, позволяло это сделать. Земли, обрабатываемой крестьянами, дозволялось брать столько, сколько они смогли обработать, тут и выручала их обычная многодетность. Основная проблема была связана со вспашкой – олени, впряжённые в плуг, были слишком норовистые, упрямые. То и дело вставали на дыбы, взбрыкивая передними ногами, а то и просто ложились на землю. И крестьяне и тунгусы понукали их, гладили, ласково уговаривая, но лишь малая часть их была способна работать с плугом или бороной. В этом смысле коровы были куда работоспособней, но проблема была в одном – пока их было очень мало, всего шестнадцать голов на все посёлки. Конечно, привычней было бы видеть за плугом лошадь, но наличием оных ангарцы похвастать не могли, имелось лишь семь коней у казаков, но все они были необходимы для патрулирования берегов Ангары. Лишь у крестьян в Васильево имелось шесть жеребят, выменянных у бурят.

Переселенцы явно были довольны своей судьбой, они были освобождены от всех видов тягла, за исключением третьей части урожая, обязательной школы для детей и зимнего обучения воинскому делу юношей и мужиков, когда у крестьян появлялось свободное от работ время.

Россияне же, пришедшие в этот мир гостями, имели по три ребёнка максимум, у некоторых было по четверо, – сказывался ещё менталитет людей будущего. Итого выходило, что княжество Ангарское располагало на конец 1635 года чуть более чем полуторатысячным населением, включая до трёх сотен местных тунгусов и бурят, большей частью в виде жён, живущих в посёлках.

Всего посёлков насчитывалось уже десять, из них – две крепости. Удинская крепость, потерявшая значение форпоста, потеряла и в населении – почти две трети её состава было переведено во Владиангарск. В Удинске начальником остался Карпинский, произведённый в капитаны. Литвинский Илимск был под присмотром владиангарцев майора Петренко.

Соколов на следующий год запланировал свой переезд в Ангарск, который с того момента становился бы столицей Ангарии. В Белореченском же оставался начальником капитан Новиков, его люди опекали и Усолье. Иркутское поселение находилось под опекой форта и села Васильево, где командовал капитан Васильев, очень гордясь поселением имени себя. В Новоземельске всё так же начальствовал Смирнов, готовя пока ещё сержанта Васина к Амуру. Ставший капитаном Зайцев командовал фортом Баргузина – единственным пока населённым пунктом на восточном берегу Байкала, там же находился и Сазонов, который должен был возглавить экспедицию к Амуру, чтобы получить выход к океану для Ангарии.