Дмитрий Хван - Ангарский сокол: Шаг в Аномалию. Ангарский Сокол. Между Балтикой и Амуром

– Острожек там Косогорский на островке стоит. А ещё туземцы там зело неприветливы, стрелами завсегда бьют чужаков. Ясашный сбор учинять трудно. – Покуда Фёдор молчал, обдумывая сказанное новичком, тот добавил: – А до амурского устья там несколько дён пути будет.

– Ну да, ну да, – покивал головой капитан, – а ну, пойдём-ка со мной к воеводе.

Они направились в каюту Сазонова – делиться новостями разоткровенничавшегося Муромцева.

Отпустили десятника примерно через час, покуда Сазонов не исписал несколько листов своего блокнота данными, полученными от Михаила. Тот оказался на радость ангарцам словоохотливым и поведал практически всё, что знал о действиях служилых и гулящих казаков в Сибири. Как он зимовал в Енисейске, как шла ватага от Туруханска до Якутска, а оттуда в Охотский городок. Как потом шли морем до амурского устья. Да как отбивали приступы гиляцких людишек в Косогорском острожке.

Алексею наиболее интересным показалось, что Охотский городок, основанный ранее прежнего времени, являлся на поверку центром не меньше Якутска. А Сартинов был поражён тем обстоятельством, что казачки уже вовсю плавали по Охотскому морю, обследовали Шантарские острова и устье Амура, открыли Сахалин и Татарский пролив. Только недостаток людских ресурсов пока ограничивал возможности сибирских воевод.

– Чую, эдак нас скоро попросят потесниться малость, – озадаченно произнёс капитан, задув спичку после того, как зажёг второй фонарь.

– Вполне возможно, – согласился Алексей, – но только не в ближайшие годы, я бы даже сказал – десятилетия.

– Остальных слушать будешь? Я бы послушал, – предложил Фёдор. – Вдруг Муромцев чего упустил?

Сазонов кивнул и, выглянув за дверь, приказал стоявшему неподалёку караульному матросу доставить к нему на разговор новичков.

– По одному! – проговорил Алексей.

Косогорский острог предстал гораздо более внушительным, нежели Дукинское зимовье. Здесь было полноценное деревянно-земляное укрепление, даже перед частоколом было натыкано множество заострённых кольев. А на берег у небольшого причала было вытащено три дощаника. На приземистых башнях виднелись медные пушечки.

– Приставать к берегу не будем, – хмуро посмотрев на Сартинова, Сазонов ответил на его немой вопрос. – Побеседовали разок уже.

– А поприветствовать надо, – сказал капитан. – Это обычай такой. Заодно покумекают бородачи.

– Валяй, Фёдор Андреевич, на корабле ты старший.

Так что обходя острог справа, «Тунгус» дал гудок да бахнул холостым с правого борта, не тратя снаряды к нарезным пушкам. Этим выстрелом корабль ангарцев навёл немалого шороху среди бывших в укреплении казаков. Они с ответом припоздали, и их пушечка ахнула, когда канонерка уже скрылась из виду. Совсем скоро и отсюда уйдёт в Якутск донесение местного казачьего головы. Две зимы провели тут служилые казачки, собирая ясак да приводя местных туземцев в подданство, воюя с непокорными и крышуя платящих. А на третий год появились онгарцы – те, о ком казакам было уже ведомо.

Дальше было решено идти без дневных остановок, в конце пути так хочется достичь цели ещё быстрее. Поэтому теперь камбуз был днём загружен на полную. Вечером же канонерка приставала к берегу. Сартинов снова сетовал на отсутствие прожектора, тогда, говорил он, время в пути можно было сократить минимум на треть.

– Если на малом ходу идти ночью, – пояснил он.

– Ну, Андреич, – протянул Сазонов. – Насчёт прожекторов ты уже спрашивал, в следующую навигацию, либо через одну Смирнов лично обещал.

– Хорошо, коли так, – уныло покачал головой капитан. – Пока что вон он, удел наш, – подмигнув воеводе, он кивнул на висящий рядом фонарь, о стекло которого билась тучка звенящей мошкары.

– Любимая, ну ты поела? Иди в каюту, я скоро, – Алексей с настороженностью посмотрел на жену.

Чем ближе была цель похода, тем больше она замыкалась в себе. Он сопереживал ей, понимая, что сейчас Женьке трудно. Он поправил ей воротничок курточки и проводил взглядом, вернувшись к разговору с капитаном. Фёдор Андреевич настойчиво отговаривал не только Сазонова, но и всё руководство Ангарии от попыток устроить морскую базу в устье Амура. Ничего хорошего в этом нет, повторял он, амурский лиман крепко закрыт льдами с ноября по май. Навигация возможна в весьма короткий период. Отмелей много, ходить надо фарватерами. Поэтому надеяться на то, что это место станет полноценной базой, ни в коем случае нельзя.

– Не знаю, как дальше дело пойдёт, – говорил Сартинов. – Но для нас идеален был бы Владик или Находка. Последняя бухта вообще практически не замерзает.

– Это зависит от того, как дальше у нас карты лягут. Ещё на Сунгари не ясно, а уж за Уссури хвататься пока точно рано.

– Можно строиться на Амуре – леса хватает, но уходить надо будет южнее. Уссури всё одно нужна, там до Владика рукой подать. Если в будущем поднатужиться и протянуть железку от Арсеньева до Золотого Рога, то… Сам подумай, Алексей.

– Да, я понимаю, что ты верное дело говоришь, Фёдор. Пообщаемся ещё с нашими главарями по этому поводу. Ладно, пойду к жёнушке.

В каюте он её не застал. Удивившись немного, Сазонов вышел на палубу, и тут ему попался молодой упрямый казак, с которым он недавно беседовал. Тот, немного смутившись, показал ему на нос судна:

– Она ушла туда, товарищ воевода.

Алексей там и нашёл свою Женьку. Она стояла и смотрела в темноту ночи, опершись на леера. Отсюда хорошо слышались смешки, покашливание и говор у костров на берегу, треск хвороста в огне – звуки над рекой разносятся далеко. Он подошёл к ней, приобнял за плечи и прошептал на ушко:

– Что с тобой? Женя, ты боишься чего-то?

– Да, боюсь, – повернулась она к мужу, прижавшись зарёванным лицом к его груди. – Я боюсь, что никого не увижу из родных. Этого я боюсь, очень сильно боюсь опоздать.

Амурский лиман встретил ангарцев водной взвесью в воздухе, которая быстро пропитала одежду, да прохладным порывистым ветром, грозящим лишить экипаж не только кепи, но и прочего имущества. Остановку было решено провести в устье небольшой речки немного ниже современного Сазонову Николаевска-на-Амуре, но на южной стороне лимана, близ двух намывных песчаных островов, поросших травой и кустарником. Эти места казались Евгении знакомыми. Берег был пологим и песчаным, обрывистым лишь местами. Вокруг лишь невысокие, сглаженные сопки, покрытые густым лесом. Канонерка вошла в заливчик, куда изливалась эта речушка, образованный небольшим полуостровом, что тянулся метров на шестьдесят.

– Строиться, похоже, будем тут, – коротко бросил Сазонов после непродолжительного совещания с капитаном Сартиновым.

– Наконец-то! – послышались довольные возгласы. – Неужто прибыли?