Дмитрий Хван - Ангарский сокол: Шаг в Аномалию. Ангарский Сокол. Между Балтикой и Амуром

Тут же со всех сторон раздались недоуменные возгласы. Соколов сокрушённо покачал головой.

– Нельзя сейчас менять власть, мы даже не сформировали общество! – выкрикнул сержант Васин.

Поддержавший его Зайцев добавил:

– Коней на переправе не меняют. Полковник был назначен начальником экспедиции.

Подняв руку, дабы успокоить присутствующих, Смирнов сказал далее:

– Парни, всё это так. Но у нас ситуация проще – нас немного и все друг друга знают. Вы же все прекрасно видите, насколько умело Вячеслав справляется с управлением посёлками, как общается с людьми, какой он отличный организатор, к тому же великолепный технический мастер. Я же чистый военный и моё дело – организация военного дела. Ну и чтобы моя речь не казалась тем, что я просто сдаю власть, я готов быть министром внутренних дел, обороны, – Смирнов рассмеялся, – или как предлагает Слава – боярином внутренних дел.

Гнетущая напряжение несколько спало, но оба сержанта продолжали выражать своё неудовольствие.

– Все ли за это предложение товарища полковника? – Сазонов поставил вопрос на голосование.

Голосов против не было. Хотя число воздержавшихся от ответа приближалось к четверти присутствующих. Однако открыто, как сержанты, выражать своё несогласие они не стали.

– Продолжай, князь Вячеслав, – тут же раздался звонкий голос Марины, биолога из группы Радека.

Пришла очередь смущаться столь резким поворотом и Соколову.

– Раз вопрос с князем мы решили, то теперь надо определить круг ближних бояр и их функции.

Тут же начался гвалт голосов, посыпались предложения, шутки.

– Я буду стенографировать! – выкрикнула биолог.

– Спокойно, товарищи, – сказал Соколов и, подождав, пока уляжется шум, продолжил: – С боярином, отвечающим за оборону, внутренний порядок и репрессивные органы, мы тоже определились. Да… сразу замечу, что звания эти не наследственные, а назначаемые.

– Какие ещё репрессивные органы, Вячеслав? – послышался недоуменный голос.

– Если мы в будущем не будем использовать тюрьму или суд, то это замечательно. Однако практика человеческой цивилизации показывает, что эти институты будут необходимы, – пожал плечами Соколов и продолжил: – Далее – образование. Профессор Радек, на вас школы и общая грамотность нашего населения.

– Тунгусы не желают учиться, – воскликнул Радек.

– И не надо, пусть обучаются только желающие. Надо показать, кстати, что те из автохтонов, кто овладевает грамотой, получает какие-либо преференции перед остальными. Это надо учесть. Так, далее, здравоохранение – Поповских Дарья.

– Она на Белой речке, да и разве женщина может быть боярином? – тут же раздалось со стороны.

– Была же боярыня Морозова! – вставила Марина.

– Я повторяю, это не столько выдача боярства, сколько распределение ответственных за то или иное направление. Идём далее, культура, пропаганда, информация, отношения с иными державами – Кабаржицкий Владимир. Сельское хозяйство – Тамара Волкова.

– А она уже Сотникова, – раздался смешок.

– Неважно, у неё отлично получается – наши семена-то более урожайны, генетика да селекция постарались!

– Вячеслав, а Петренко, Сазонов? Ярослава мы будем посылать на пороги, форт ставить – ему боярское звание в самый раз будет. Сазонов руководит Удинской крепостью – то же самое, достоин мужик, – решил спросить за своих людей полковник.

– Согласен с тобой, Андрей Валентинович. Марина, вписывай Ярослава и Алексея. Кузьму Фролыча Усольцева тоже пиши – как-никак, первый атаман ангарского казачьего войска.

– Боярские дети будут? – задал вопрос Кабаржицкий.

– Кто? У Петренко вон есть уже парень! Дело за остальными, – раздались шутки вокруг сидящих за столом начальников.

– Я понял тебя, Володя, – Соколов посмотрел на капитана морской пехоты и после некоторого раздумья сказал: – Новиков, Саляев, Карпинский – заслужили без вопросов. Из казаков – Матвей, Игнат и Бажен.

– Слава, озвучь людям новость про Бекетова. Марина, это тоже надо будет упомянуть. Кстати! Марина, нам нужен летописец.

Бельская в ответ лишь фыркнула.

– Марина, полковник дело говорит. Летопись нашей экспедиции – дело архиважное, возьмёшь себе помощника и начинай, – поддержал идею Соколов.

– Что с Бекетовым? – нетерпеливо спросил Кабаржицкий.

– Пётр Иванович остаётся у нас. Мы с полковником и атаманом уломали-таки его. Для Бекетова у нас множество будущих заданий.

– Это каких таких заданий?

– Все замыслы раскрывать я сейчас не буду, но о первостатейных задачах вкратце скажу. Все вы должны знать городок Бодайбо, – Соколов сделал паузу, после секундного замешательства многие выдохнули:

– Золото!

– Верно, золото. Далее у нас серные источники на востоке и севере Байкала и, наконец, самое важное – торговая дорога в Китай.

– А Бекетов тоже будет боярином? – спросила свежеиспечённый летописец хронопутешественников.

– Конечно, разве я не сказал? – улыбнулся Соколов. – И запомните, друзья, для вас всех я тот же, кто и был, вся эта шумиха насчёт моей идеи о князе и боярах – лишь для тех, кто жил в этом веке до того, как мы сюда попали. Между нами ничего не изменилось. Единственное, что я прошу – по возможности поддерживайте эту легенду, особенно перед казаками, тунгусами, новгородцами. Собственно, у меня на сегодня всё! Вопросы, если есть, то задавайте.

Разговор продолжился ещё примерно час, некоторые требовали боярства для всех членов экспедиции, в целом эту идею так или иначе поддержали все присутствующие. Так что Соколову пришлось уверить людей в том, что из граждан Российской Федерации будет сформирована своеобразная каста, члены которой будут обладать многими правами, которые не будут доступны остальным нынешним и возможным будущим членам ангарско-байкальского социума.

– Андрей Валентинович? – устало вопросил Соколов.

– Да, Вячеслав, пора закругляться, у людей теперь есть темы для разговоров. Марина, а тебе ещё работать – новости надо вывесить на щит у избы боярина Смирнова.

– А что мне за это будет? – игриво засмеялась Бельская.

Соколов пожал плечами:

– Тогда я запишу себя в боярские дети, ладушки?

Енисейский острог. Сентябрь 7138 (1630)

– Сгорело до угольёв, говоришь? – хмуро пробасил Кондырев, воевода енисейский.

– Да, Ждан. Людишки князца Баракая знали, что мы идём. Потому и ушли вскорости, а кострища в стойбище у них ещё тёплые были. Не догнали. А как к зимовью вышли…

Перфильев смолк, когда Кондырев бахнул тяжёлым кулачищем по шершавому столу. Стол этот был привезён в Енисейск из Тобольска ещё Шаховским, а Кондырев его переставил к себе в комнатушку, жить в светлице убитого боярина он не стал.