Агния Миллерова - Повелитель моря (СИ)

— И как же вы проявите свою щедрость городу, сеньор Анри?

— Я намерен даровать вашему превосходительству трёхмачтовый пинк и бригантину.

— О-о-о, как это благородно с вашей стороны, друг мой, — довольно произнёс губернатор и вкрадчиво добавил: — Однако, видя ваши призы, я бы предпочёл фрегат вместо бригантины.

— Да простит меня ваше превосходительство, но вспомнилось мне, как говаривал мой отец, когда я воротил нос над подарком деда: «Дарёному коню в зубы не смотрят», — смиренно произнёс Анри. — Если ваше превосходительство позволит, я бы напомнил ему про не так давно переданные идальго Фернандесом бриг и барк, за которые мне было заплачено лесом.

Граф хмыкнул: — Ваш отец был мудрым человеком, сеньор Анри. Ладно, скажите, друг мой, во сколько мне обойдётся ремонт этих дарёных «коней». В ваших докладах не указано состояние призов, — сменил тон на снисходительный губернатор.

— Эти корабли были взяты на абордаж, и они практически не повреждены боем.

— Ну вот и приятная новость. Вы не разочаровали меня, сеньор Анри, — в голосе графа появилась доброжелательность. — Да и расходы на ремонт ваших кораблей, похоже, будут не так велики, как я мнил ранее, — добавил он, вновь пробежав глазами полученные от торговца бумаги. — Что ж, я немедля отправлю людей за досками, которые согласно нашему прошлому уговору, были доставлены на ваш склад. Вы уже определились, когда отправляетесь искать сеньору Паулу?

— Да, ваше превосходительство. Я намерен покинуть Белиз на рассвете.

— Хорошо. Чем быстрее вы вернётесь, тем лучше для всех, — многозначительно сказал губернатор и встал. — А сейчас можете любоваться моей картой, сколько вам заблагорассудится, затем Андрес проводит вас.

— Благодарю ваше превосходительство, — тоже поднимаясь, поклонился Анри. — Доброта вашего превосходительства не знает границ, — внезапно всплывшие слова капитан-лейтенанта о том, что кроме них двоих только губернатор знал всё о ходе экспедиции и, возможно, не только от самого Анри, всколыхнули подозрительность. Дрогнувший голос молодого человека не остался незамеченным.

— Чем вы обеспокоены, друг мой? — участливо поинтересовался граф.

— От внимания вашего превосходительства ничто не способно ускользнуть. За последние несколько дней мне много чего пришлось пережить, но ничто так не всколыхнуло моё сердце, как донос, поставивший меня перед судом сегодня утром, — голос Анри прозвучал непривычно глухо — обида накрыла его своим пологом, сдавив горло.

— Святая Дева! Неужели вы всё ещё переживаете этот казус? — всплеснул руками сеньор Альварес. — Вы были оправданы, донос признан ложью, ваше честное имя таковым и осталось — наслаждайтесь торжеством справедливости и милостью божьей, друг мой!

Не смея поднять голову, Анри был лишён возможности посмотреть в лицо графу Альменара и потому ловил каждую интонацию его голоса. Произнесённое губернатором звучало искренне доброжелательно. «Он или невинен, как младенец, или же мастер притворства, — пронеслось в голове торговца. Что из этого правда, Господи?» — сомнения водоворотом закружили мысли, но голос уже звучал спокойно и уверенно:

— Я не могу не думать об этом, ваше превосходительство. И не только потому, что было покушение на мою честь и жизнь, а потому, что ненайденная змея может напасть вновь.

— Меня удивляет, сеньор Анри, что при своей успешности вы впервые сталкиваетесь с доносом. Начинайте привыкать к такому, друг мой! — граф по-отечески положил ему руку на плечо. — Чем богаче и славнее вы будете, тем острее будут направленные на вас удары.

— Мудрость вашего превосходительства делает их провидцем. Я последую совету вашего превосходительства, однако сейчас меня волнует то, что эта ядовитая змея прячется среди тех, кто ко мне близок. Не так уж много людей знало о моей встрече с касиком, — от нахлынувших эмоций Анри невольно сжал кулаки.

— Что вы хотите этим сказать, сеньор Анри? — рука графа покинула плечо торговца, голос стал холоден, а брови полезли вверх, указывая крайнюю степень то ли недоумения, то ли недовольства.

— Я никогда не подвергал сомнению правдивость и искренность слов вашего превосходительства, как и не давал повода вашему превосходительству сомневаться в моей честности. Однако сегодняшнее утро наглядно показало, как мало надо для того, чтобы сделать героя негодяем. Когда я стоял на площади, слушая возмущение горожан поступками, которых я не совершал, слова вашего превосходительства о том, как чреват может быть гнев сильных мира сего, проросли в моем сердце. Сегодня утром мне показалось, что ваше превосходительство долго думал, прежде чем признал обвинения беспочвенными и что лишь аргументы, приведённые идальго Фернандесом, склонили ваше превосходительство на мою сторону, — Анри говорил тихо, стараясь обуздать обиду.

Губернатор слушал, нахмурившись и ответил не сразу:

— Говорят, мудрость приходит с годами, но вас она уже посетила, друг мой. Заверяю вас, дорогой мой сеньор Анри, что ваш арест был для меня не меньшей неожиданностью, чем для вас. Симпатия, которую вызвала во мне ваша порядочность, преданность Испании, ум и отвага, совершенно искренняя. Но, как человек умный, вы ведь понимаете, что люди моего положения даже ради спасения тех, к кому они расположены, не будут рисковать своей репутацией. Без должных оснований я не мог поставиться за вас против таких тяжких обвинений, хотя и не сомневался в их лживости. Благодарите небеса за своих верных офицеров, сеньор Анри. Это они дали мне возможность спасти вас от петли.

Анри глубоко вздохнул. Тяжёлые мысли одолевали его. Он хотел верить сеньору Альваресу. Очень хотел. Но слова дона Себастьяна, что только граф Альменара знал всё и что ему ничего не стоило сделать одного из солдат экспедиции шпионом, жгли сознание. «Но зачем? — спрашивал он сам себя, не находя ответа. Абсолютная ясность была лишь в одном — случись что — рассчитывать на помощь губернатора можно лишь в том случае, если это ему ничего не будет стоить. — Что ж, раз я не могу обнаружить причины, по которой графу было бы выгоднее избавиться от меня, чем иметь со мной дело, буду считать его непричастным», — решил для себя Анри и, понимая, что пауза затянулась, поблагодарив в душе сеньора Альвареса за терпение, спросил:

— Ваше превосходительство знает, кто стоит за всем этим?

— Увы, друг мой, — развёл граф руками. — Не будь в этом обвинении таких подробностей, о которых не мог знать никто из уважаемых горожан, я бы подумал на происки ваших конкурентов. Возможно, вам будет небезынтересно узнать, что выдать энкомьенду под строительство красочной меня убедил алькальд. Не так давно в Белиз из Севильи прибыл племянник сеньора Рикардо и именно его услуги по производству красок мне и были предложены. Кстати, мне показалось или наш алькальд действительно вас недолюбливает?