Алексей Живой - Спартанец: Спартанец. Великий царь. Удар в сердце [трилогия]

– Вперед! – заорал он, сам бросаясь на ближнего «призрака» с мечом. – Атакуем!

Периеки по его команде устремились вперед. А тот, на кого он сам прыгнул, вдруг изогнулся и метнул в Тараса тяжелое копье. Отбив его щитом, который от столкновения завибрировал, словно отразил ядро, Тарас в три прыжка настиг его и сделал выпад. Поначалу лезвие рассекло лишь воздух – на том месте уже никого не было, – но Тарас решил во что бы то ни стало достать этого «призрака» и рубанул мечом несколько раз по едва заметной тени, мелькнувшей в стороне. Третий удар явно рассек чье-то тело, со стоном повалившееся на камни. Причем кожа была очень прочной, чего Тарас раньше за людьми не замечал. Но, остановившись над поверженным «призраком», он присмотрелся и понял, в чем дело. Перед ним лежал здоровенный негр, раскрашенный в боевые цвета. Вернее, одна часть его тела была намазана мелом, а другая чем-то похожим на сурик. На плечи была надета львиная шкура, а чуть в стороне валялся лук из пальмовых стеблей, оброненный во время падения.

– Это еще что за эфиоп? [90] В персидское войско Ксерксом действительно были рекрутированы эфиопы из египетских владений. Они ходили в барсовых и львиных шкурах, а вооружены были луками из пальмовых стеблей и копьями из рога антилопы. Идя в бой, эфиопы окрашивали одну половину тела мелом, а другую суриком. Их предводителем был знатный перс Арсам. – пробормотал он, рассматривая странного противника.

Удивлению Тараса не было предела, но, когда рядом остановился Архелон, который держал в руке, кроме своего, еще одно странного вида копье, оно только усилилось. Вместо наконечника к массивному древку был прикручен рог какого-то животного. Не то быка, не то антилопы.

Тарас в недоумении осмотрелся по сторонам. На миг ему показалась, что он перенесся в африканскую саванну и схлестнулся с дикарями, собравшимися поохотиться на слонов. Однако в стороне послышались крики еще не окончившейся схватки, и они с Архелоном поспешили туда.

Когда туман немного рассеялся, они насчитали человек пятьдесят мертвых эфиопов, каким-то чудом оказавшихся в горах центральной Греции. Все как один были вымазаны мелом и одеты в шкуры львов и барсов. С такими противниками Тарасу еще никогда не приходилось встречаться. Эфиопы были вообще без доспехов и казались легкой добычей. Однако после подсчета собственных потерь у него поубавилось оптимизма. Эти полуголые охотники уничтожили почти сорок периеков, одетых в прочные доспехи. Многие были убиты стрелами, сделанными из камышей. А раны от рогов антилопы по сравнению с «надрезами» греческих копий были просто изуверскими. Раненые периеки так стонали, что Эгор не выдержал и добил двоих ударом своего копья, избавив разом от жизни и страданий.

– Интересно, что еще нам приготовил этот Ксеркс? – спросил, отрывая взгляд от мертвых африканцев, командир экспедиционного корпуса.

Между тем к месту необычного сражения подошли все сотни под командой спартанцев. Следовало двигаться дальше. Ведь они уже были на краю долины, где в любой момент могли появиться еще солдаты персидской армии. До лагеря было рукой подать, а встречаться раньше времени с конницей или колесницами Тарасу не хотелось.

– Спрячьте тела в овраг, – приказал он периекам и пояснил, обернувшись к стоявшим рядом спартанцам, – так их найдут чуть позже, а если нам повезет уйти подальше от этого места, то персы вообще не поймут, откуда мы пришли. Время работает против нас.

В Эпидавр-Лимеры, расположенные в самом конце узкого залива, они прибыли на рассвете. Это был небольшой и уютный с виду город, если такое можно было сказать о спартанских городах, где все было подчинено войне и богам. Несколько зеленых рощ охватывало Эпидавр-Лимеры с севера и вклинивалось в постройки широкими полосами, разрезая город на большие ломти.

Повозка, которой управлял на сей раз Этокл, въехала в город и, по приказу Гисандра, остановилась у первой же лавки, едва поравнявшись с группой периеков, разгружавших со своей телеги глиняные кувшины прямо на землю.

– Эй, – подозвал одного из них Тарас, слезая с повозки, – где тут найти Темпея-врачевателя?

Периек не особенно учтиво воззрился на спартанского гоплита, как бы не понимая, зачем тому мог понадобиться столь отверженный человек. Но поскольку Тарас и не думал уходить без ответа, то пробормотал, выдавив из себя:

– Темпей живет вон за той горой, господин, – сказал он, махнув рукой в ту сторону, откуда приехали путники, – его пещера на лесном склоне, но к ней ведет тропа, которую хорошо видно с дороги.

Тарас обернулся в указанную сторону и заметил гору, мимо которой они недавно проезжали. С одной стороны она обрывалась в море, а с другой так густо поросла лесом, что Тарас не удивился бы, встреть он там дикого кабана. Ведь, пока они добрались в Эпидавр-Лимеры, им пришлось проехать километров десять по очень густому лесу. Таких лесов на севере Спарты было немного. А здесь, где заканчивались южные отроги Парнона [91] Центральная часть Спарты с долиной Эврота лежит между двумя хребтами Тайгетом и Парноном. , лесные угодья оказались гораздо обширнее.

«Придется возвращаться», – подумал Тарас и уже направился обратно к телеге, из которой на него смотрел немного утомленный дорогой геронт, но вдруг услышал за своей спиной голос.

– Не надо ездить к нему, господин, – предупредил периек, округлив глаза, – на нем лежит проклятие. Люди говорят, что видели огонь, несколько раз вырывавшийся из пещеры Темпея, и духов, что часто приходят к нему из подземного царства. Все, кто живет в Эпидавр-Лимере, обходят это проклятое место стороной. Недаром старейшины изгнали его из города.

– Огонь? – уточнил Тарас, ничуть не заинтересовавшись духами подземного царства. – Значит, нам именно туда.

Периек, услышав эти слова, уставился на него немигающим взглядом, как на полоумного. Но Тарас не снизошел до объяснений.

– А ведь говорят, – в тон периеку сказал Тарас, – что он вылечил многих своими снадобьями. Так ли это?

– Это все колдовские снадобья, – злобно заявил периек, – они забирают у человека разум. Так говорят старейшины. Они даже хотят казнить его!

«Видно, твои горшки пользуются гораздо меньшей популярностью, чем его снадобья, – подумал Тарас, – а этого алхимика, похоже, надо увезти от греха подальше. А то, не ровен час, и, правда, распнут за любовь к науке».

– Ты можешь идти, – разрешил он, а когда гончар исчез в своей лавке, вернулся к телеге.

– Мы немного промахнулись, отец, – сообщил он, присаживаясь на край телеги, – тот, кто нам нужен, живет вон за той горой.

– Поворачивай, Этокл, – приказал геронт.