Алексей Живой - Спартанец: Спартанец. Великий царь. Удар в сердце [трилогия]

– Много, почти всех мужчин, – ответил Тарас, тоже посмотрев на старика, который держался из последних сил, – но и у нас есть потери. Пока мы расправлялись с десятком крепких илотов, женщины убежали в лес, а по дороге успели забить камнями пару молодых. А потом еще мужчины добавили им своими мотыгами.

Тарас вздохнул и закончил доклад:

– В общем, у меня двое убитых.

– Женщины? – переспросил Деметрий и даже отвел взгляд от пленника. – Ты сказал женщины?

– Да, одного ранили обезумевшие женщины, – подтвердил Тарас.

– Вы здесь явно нуждались в кровопускании, – вернулся к разговору со стариком Деметрий, – видишь, до чего ты распустил свою деревню, старейшина. Даже женщины уже убивают спартиатов. А ведь я тебя предупреждал еще год назад, животное. Предупреждал?

Лицо старика внезапно исказила гримаса ненависти, и он неожиданно заговорил.

– Ненавижу вас, змееныши! – крикнул старик и вдруг смачно плюнул в лицо Деметрию. – Ненавижу! Это я призывал поднять восстание против царей Спарты. Я! Моя Мессения должна быть свободной. Должна…

Командир агелы удивленно стер плевок с лица и вдруг резким движением всадил раскаленную головню прямо в глаз старику, выколов его. Раздался дикий вопль, от которого у Тараса пробежали мурашки по коже. Но Деметрий тут же нанес еще удар и выколол второй глаз, выжигая кожу на лице истошно вопившего старика.

– Нет, я тебя не убью, собака, – прохрипел он, отступая на шаг от бившегося в судорогах тела, – теперь я оставлю тебя жить и мучиться, чтобы ты рассказал другим илотам Мессении обо всем, что здесь произошло сегодня.

Отойдя от дерева, Деметрий отбросил окровавленную головню в сторону и добавил, сплюнув себе под ноги:

– Никогда твоей Мессении не быть свободной. С тех пор, как мы стали вашими хозяевами, ваша участь – рабство. Так будет всегда. Так и передай тем, кто еще захочет поднять голову.

И отвернулся от изувеченного старика, мгновенно позабыв о нем.

– Что ты так побледнел, Гисандр? – рассмеялся Деметрий, поправив слегка разошедшийся гиматий на плече. – Ты не ранен?

– Нет, я в порядке, – проговорил потрясенный увиденным Тарас и сказал, словно только сейчас вспомнил, зачем явился сюда: – Мы убили всех, кто нам воспротивился, но не преследовали остальных илотов. Они скрылись в лесу.

– И хорошо, – неожиданно заявил Деметрий.

Он повернулся в сторону пожарища и, уперев руки в бока, с удовольствием разглядывал картину разгрома и опустошения, царившую в деревне илотов. Деметрий никуда не торопился и выглядел сейчас как бог войны, который наслаждался великолепным зрелищем.

– Это хорошо, – вновь повторил командир агелы, – так даже веселее.

Он вновь обернулся к Тарасу и положил ему руку на плечо, как старому другу.

– Мы дадим беглецам полдня, Гисандр, – объяснил он свое решение, – до ближайшего храма Посейдона на мысе Тенар три дня пути. Все равно эти дети и женщины никуда не денутся от нас, если только их не перебьют другие агелы, которые рыщут на юг от Тайгета.

Тарас молчал, давая Деметрию выговориться.

– Сегодня мы славно послужили Спарте, – продолжал он, – и потому отдохнем прямо здесь. А завтра с утра устроим настоящую охоту. Прямо днем. Ты недоволен?

Последние слова он произнес потому, что Гисандр нахмурился.

– А если илоты разбегутся по другим деревням? – уточнил Тарас. – Не пойдут в храм Посейдона?

Деметрий посмотрел на него, как на умалишенного.

– Видно, крепко тебя приложил палкой храбрый Халкидид, – пробормотал он вполголоса, но Тарас не расслышал имя своего обидчика. – Никто не даст им приюта, Гисандр. Во всей Мессении это запрещено. Раб должен находиться только на той земле, к которой прикреплен. Поэтому единственное, на что могут надеяться беглые илоты, это найти убежище в храме Посейдона.

– Сколько мужчин прорвалось отсюда, кроме тех, что столкнулись с нами? – спросил вдруг Тарас, прикидывая что-то.

– Не знаю, – отмахнулся Деметрий, – почти всех, кто был в этих домах, мы убили спящими. Эй, кто-нибудь видел беглецов и успел их посчитать?

– Я видел, – выступил вперед спартанец из отряда Деметрия, – после нашего нападения человек восемь илотов бросились в лес на южной стороне. И еще пятеро на север. Основная толпа бежала по дороге.

– Благодарю, Эгис, – кивнул Деметрий и вновь посмотрел на Тараса. – И что, ты это хотел знать?

– Да, – огрызнулся Тарас, которого вдруг опять потянуло на спор с Деметрием, – они наверняка присоединятся к своим, и тогда против нас будет не меньше двух десятков крепких рабов. А нас сколько? Посчитай!

– Илоты трусливы, Гисандр, – отмахнулся Деметрий, но на этот раз его тон был не столь уверенным.

– Трусливы? – передразнил его Тарас. – Сколько человек у тебя погибло сегодня?

– Один, из молодых, – ответил командир агелы. – Это был уже хороший боец. Но ему не повезло.

– А у меня двое, тоже молодых. Твоя идея уже дорого обошлась нам, – процедил сквозь зубы Тарас, вспоминая тела погибших в схватке спартанцев.

Позади них раздался треск – это рухнул почти сгоревший дом. Провалилась хлипкая кровля. Двое спорщиков обернулись на шум, а потом снова посмотрели друг на друга.

– Ты стал слишком осторожен, Гисандр, – заявил Деметрий, поглаживая ножны кинжала, – я тебя не узнаю. Раньше ты всегда рвался в бой.

И заметив, как закипает Гисандр, почти обвиненный в трусости, поспешил закончить разговор.

– Все. Эвридамид, выставь посты, хотя сюда все равно никто не сунется. Приказываю всем спать. Завтра на рассвете выступаем.

Обернувшись к Тарасу, он добавил:

– Гисандр, прикажи, чтобы убитых немедленно отправили в Спарту. Они должны быть похоронены у себя дома. Придется отправить сразу шестерых бойцов – пусть это будут молодые под командой Ореста. Он знает дорогу домой. А потом разыщет нас у мыса Тенар.

Скрипнув зубами и усмирив свой гнев, Тарас подчинился, отправив Архелона на развилку дорог с сообщением.

Переночевали все спартанцы вокруг сгоревших домов, прямо на земле, завернувшись в гиматии. Несмотря на возбуждение от первой кровавой схватки, Тарас быстро успокоился и даже заснул. Никаких кровавых мальчиков ему не снилось. Усталость взяла свое. Не помешал даже внезапно разболевшийся бок, – его помяли в драке. Тарас вспомнил недобрым словом того, кто оставил ему эту отметину, но спустя короткое время заснул, слушая треск еще тлевшей древесины.

Наутро оставшиеся молодые спартиаты разбрелись по деревне в поисках еды, и вскоре поредевшая агела плотно перекусила обнаруженными деликатесами. Оказалось, что оседлые илоты ели гораздо лучше спартиатов в походе. Кроме стада свиней, пасшихся неподалеку, невзирая на все происходящее, – парочку спартанцы немедленно закололи и пустили на завтрак, – удалось найти и зажарить на горячих углях нескольких птиц, а также какие-то пестрые яйца, ничуть не напоминавшие куриные, но которые голодные спартиаты ели с большим удовольствием.