Алексей Живой - Спартанец: Спартанец. Великий царь. Удар в сердце [трилогия]

Он помолчал.

– Гисандр, – произнес он вдруг, и боец даже вздрогнул от неожиданности при звуках своего имени, – у тебя тоже неплохо получалось метать копье, ты его заменишь. Тем более что сектора метателей дисков и копий рядом. Все, выступаем.

Тарас вздохнул, но возражать не стал. Бесполезно.

Пройдя на Хорос в этот ранний час, спартанцы обнаружили перед воротами все ту же толпу, которая радостно приветствовала агелы, подтягивавшиеся с разных концов города к стадиону. Взрослые спартиаты, разбившись на компании, бойко обсуждали что-то, но едва рядом показывались обнаженные эфебы, как они прекращали все разговоры и вскидывали руку вверх, приветствуя своих любимцев. В общем, толпа бурлила, предвкушая новый день праздника.

Проходя мимо очередной группы бородатых мужиков в гиматиях, сладострастно пялившихся на голых мальчиков, Тарас поймал себя на мысли, что после разговора с Еленой стал ощущать себя немного раскованнее в обнаженном виде, но в педерасты все равно не собирался. Кроме них попадались среди спартанцев и нормальные мужики, и, что самое приятное, красивые девчонки.

Войдя на стадион, агелы разделились – часть молодых спартанцев, оказавшихся «не при делах», отправилась на трибуны под руководством надзирателей, а остальных Элой привел в сектор для метания диска. Рядом находился сектор для метателей копья. Ни тот, ни другой не были огорожены, как привык видеть Тарас по телевизору в прошлой жизни. При желании диск мог улететь на трибуны, искалечив там кого-нибудь, но зрителей это, похоже, не пугало. А сектор для метания копья заканчивался несколькими десятками столбов – плотно обвязанными снопами сена, – изображавшими мишени, больше напоминавшие вражеских солдат, которых требовалось сразить. Тут соревнования шли и на дальность, и на меткость.

Народу вокруг было меньше, чем вчера, на общем торжественном построении, но все равно хватало. Сотни эфебов, разобравшись на группы согласно жеребьевке, готовились к выступлению, разминаясь. Тарас тоже лениво потянулся, ожидая команды.

Перед началом состязаний один из эфоров вновь произнес речь, которую продолжили оба царя, пожелавшие эфебам быть достойными Спарты и не опозорить своих отцов. Потом девушки спели новый гимн Аполлону, после чего некоторые из них сами рассредоточились по секторам метателей, вызвав там оживление. Трибуны тотчас подняли рев и свист, призывая эфебов показать свою ловкость. Состязания начались.

Оказалось, что молодые спартанки будут выступать в «женском зачете», но одновременно с мужчинами. Присмотревшись, Тарас увидел среди двадцати спартанок, пришедших метать диск, и Елену, но подходить у всех на виду не решался. Да и девушка не стремилась продолжить знакомство. Она была сосредоточена и с серьезным видом делала разминку, словно собиралась взять все призы. Тарасу волей-неволей тоже пришлось сосредоточиться на своем деле, хотя это было нелегко. Голые девушки, разминавшиеся среди парней, то нагибаясь вперед, то садясь на шпагат, то вставая на мостик прямо перед глазами, никак не способствовали сосредоточенности. На несколько минут Тарас и думать забыл о состязаниях, стараясь смотреть в другую сторону, чтобы не перевозбудиться. А девушки вели себя так, словно их ничуть не волновала мужская аудитория, окружившая их плотными рядами. Будто у них и в мыслях не было «ничего такого». Хотя иногда Тарас и сам ловил на себе женские взгляды, заставлявшие его сердце учащенно биться.

«Вот, е-мое, повезло с участниками, – раздражался Тарас, прыгая на месте и разминая руки, – может, их сюда специально подослали отвлекать, чтобы другие агелы победили?»

В общем, когда прозвучала команда начать метание, он был этому несказанно рад. Каждому полагалось по пять бросков, результат определялся по самому дальнему. Первый диск Тарас, дождавшись своей очереди, бросил не очень удачно. Сказывалось предстартовое волнение. Другие спартанцы бросали тоже не многим лучше. Все ждали первой попытки девушек и были немало удивлены, когда Елена оказалась лучшей не только из них, но и едва не превзошла результат крепкого парня из Гелоса.

Остальные спартанки, по-прежнему составлявшие хор, который наблюдал за соревнованиями, тотчас затянули песню издевательского содержания, в которой пелось о том, что не все спартанцы герои. И даже упомянули в ней парня из Гелоса, высмеяв его слабость всенародно.

А остальных участников соревнований вообще смешали с дерьмом, объявив их слабаками, не способными справиться даже с женщинами.

– Горе тебе, Спарта! – пели девчонки. – Нет у тебя достойных мужей. Некому будет тебя защитить!

Прослушав эту песню, трибуны тотчас начали свистеть, призывая униженных эфебов показать свою силу. Ошеломленные таким приемом, парни в ярости принялись метать диски с удвоенной силой, и результаты «пошли». Расчет устроителей был верный – не было для спартанца большего оскорбления, чем объявить его трусом или слабаком.

Даже Тарас, прослушав эти «кричалки», был впечатлен. «Это что же за группа поддержки? Получается, – подумал он, подходя к диску, – если ты среди лучших, тебе почет, а если чуть ниже, то все, сожрут и не поперхнутся. Ну я вам сейчас покажу гуманизм, бабье».

И размахнувшись, запустил диск так далеко, что мгновенно оказался среди лидеров. Но не надолго. Остальные эфебы, а их тут была не одна сотня, тоже резко улучшили свои показатели, запуская диск все дальше и дальше. Несколько раз диски улетали в соседний сектор, сшибая «вражеских солдат», а один раз даже поранили спартанца, возвращавшегося с копьем из дальней части сектора. Диск угодил ему в грудь, наверняка сломав несколько ребер. Парень испустил вопль, выронил копье, да так и остался лежать. Когда его выносили со стадиона, он уже не дышал, но Гимнопедии не стали останавливать из-за единичного смертельного случая. Бывает. Народ веселился от души, глядя на своих любимцев и требуя новых рекордов.

После четвертой попытки Тарас был седьмым из всех участников и, дожидаясь своей очереди, посматривал на девчонок, результаты которых сильно упали после того, как они задели мужиков за живое. Елена, то и дело нервно поправлявшая свои длинные волосы, уже не значилась в первой двадцатке. Ведь сегодня награждали венками лишь троих, еще троих удостаивали похвалы царей, а остальных вообще не принимали в расчет.

Глядя на ее раскрасневшуюся от усилий спину и упругие ягодицы, Тарас опять перестал думать о результатах, и в итоге последняя попытка оказалась для него почти неудачной. Он скатился на пятнадцатое место. И был немедленно опозорен хором девочек, которые, узнав его имя у надзирателей, с радостью смешали его с грязью, выкрикнув своими звонкими голосами на весь стадион, что Гисандр слабак, не умеет постоять за себя.