Александр Казанков - Тень предков [litres]

Святослав вышел из-за стола и прошел в сени. Лето подходило к концу. Вот так быстро пролетело время в тренировках. К вечеру уже начинало холодать. Вслед за ним вышел Ждан и встал рядом.

– Я не понимаю, что с тобой произошло, ты очень сильно изменился. Зачем ты обижаешь Аленку? – обратился к нему сын кузнеца. – Она ведь к тебе со всей душой.

Святослав посмотрел на Ждана спокойным и ничего не выражающим взглядом.

– Разве я груб с ней? Или я не дарю ей подарки? Что еще нужно ребенку?

Ждан покачал головой.

– Разве в подарках дело. Она уже не ребенок. Ты заставил ее повзрослеть, а теперь отдаляешься от нее. Она чувствует это и от того грустит.

Романов резко развернулся к парню.

– Ждан, ты сам-то понимаешься, что говоришь?! Мне двенадцать, а ей десять. Она еще дитя, и я тоже. Нам не о любви думать, а о том, как поумнеть и выжить в этом мире. – Святослав на мгновение замолчал, глубоко вздохнул и успокоившись продолжил: – К тому же, когда она вырастет, меня, скорее всего, уже не будет в живых. Через три года ей будет тринадцать, а я уже стану опоясанным гриднем. У меня не получается воинская наука. Только лук и больше ничего, скорее всего, я погибну в первом же настоящем бою, как Непряда. Я не хочу, чтобы она всю жизнь молилась за меня. Пусть останется ребенком, пусть повзрослеет и потом выйдет замуж за порядочного человека. Я ей не пара, ты даже не представляешь, насколько. К тому же я не вижу ее как женщину. Она просто друг.

Аленка, которая стояла за опорным столбом и все слышала, бросила подаренную ткань на землю и побежала в лес. Святослав было хотел побежать за ней, но остановился.

Зачем? Пусть бежит, так даже будет лучше. Пусть ненавидит его, ей так будет проще.

Ждан снова укоризненно покачал головой.

– Вот в чем-то ты умный, а чего-то совершенно не понимаешь. Иди воюй, учись убивать. Ты только и можешь, что разбивать сердца людей.

Ждан побежал за Аленкой, а Святослав смотрел им вслед.

Никифор вышел на крыльцо и положил свою могучую длань на плечо Святослава, обнял. Романов даже как-то оттаял, ощутив себя снова ребенком в объятиях отца.

– Не переживай. Так правда будет лучше. Рано вам еще в любовь играть, дети совсем. И насчет смерти не переживай. Я ведь кузнец, а значит, тоже отчасти ведун. Ты не зря пришел в эту деревню – у тебя длинный путь, и закончится он не здесь и очень не скоро.

– Спасибо, дядька Никифор, за доброту. Никогда не думал, что снова смогу почувствовать руку отца на своем плече.

Никифор улыбнулся и подмигнул Романову.

– А я тебе кольчужку сварганил, пойдем покажу. А то все ты нам подарки делаешь. Пора и мне отдариваться.

– Ты мне меч уже подарил. Целое состояние стоит.

– Да меч подарил, но воину и бронь нужна добрая. Мне меч без надобности, а продать рука не поднималась.

И они пошли в кузнецу, где Святослав примерил кольчугу с короткими рукавами и подолом. Нет, она не была произведением искусства и не была зачарована от стрел. Металл был плохого качества, кольца крупные, и весила она прилично. Негде было Никифору взять хорошую сталь. Но сделана она была от души. Святослав потом ходил в ней постоянно, снимая ее только перед сном.

Святослав все время проводил в детинце, постоянно тренируясь. Скулди учил его владению мечом, боевым копьем и топором, потом эстафету подхватывал Соколик, а затем дан из хирда дяди, Олаф Трюнгинсон. Очень ловкий и умелый рубака. Вторая половина дня проходила за групповыми занятиями с детскими. Святослав сначала был зачислен в десяток Даниила, но им двум было в нем тесно. После того как они побратались, задирать Святослава Даниил перестал и своим не позволял. Да и личный авторитет Святослава среди детских возрос до небывалых высот. Все же он один из всех побывал в настоящем бою и остался жив, да еще и ворогов побил. Так что в десятке появились два десятника, один официальный, а второй негласный. Святослав был младше многих и слабее, но он дрался так, как будто это не шуточный поединок, а бой не на жизнь, а на смерть. Большинство парней из других десятков его просто побаивались, а из своего шибко уважали. И было за что. Все же жизнь Даниилу и самому князю спас, к тому же завалил медведя. Это вам не деревяшкой по бревну молотить. Теперь даже странно было видеть его среди детских. Глаза у него были совсем взрослые, даже взрослее, чем раньше, хищные такие глаза.

Святослав для себя решил, что в лепешку расшибется, но станет таким воином, которого никто сразить не сможет. Чтобы больше никогда не случилось так, что он не смог прикрыть спину товарища. А мотивация, как все знают, – великая сила. Святослав сам вставал до зари, обливался холодной водой, после чего изнурял себя тяжестями и перекладиной, а потом следовали групповые занятия, как в строю, так и группами и в парах. Тренировали парней гридни из дружины Путяты, а руководил ими пестун Путяты старый дядька Рагух, кстати, тоже из белых оваряженных хазар. А потом уже шли индивидуальные занятия с хирдманами дяди. Так что заканчивал Святослав тренироваться уже за полночь. В отличие от других, ел Романов шесть раз в день, притом по особой программе. Теперь он мог себе это позволить.

Несмотря на все усилия, побеждал Святослав обычно из-за своей необузданной ярости, нежели от мастерства или силы. Рагух хотел даже запретить Романову тренироваться со всеми, пока тот не отойдет, но как-то поздно ночью он увидел, как Святослав во дворе сражается двумя мечами с тенью. В той жизни Романов был переученным левшой и одинаково хорошо владел как левой, так и правой рукой. Сейчас ему этот навык пригодился. Клинки порхали и летали в воздухе, конечно, только потому, что не находили препятствия в виде чужого клинка. Почти каждый из детских, кто более или менее умел владеть клинком, мог выбить меч из рук Святослава. Правда, потом нехило так огребал от кулаков Романова.

Рагух подошел к Святославу и остановился у него за спиной.

– Добрый гридень из тебя вырастет, чувствуется в тебе порода. Вот пляшешь ты с клинками, и танец этот красив и изящен. Мало кто так с железом плясать может. Но стоит кому-то войти в твой танец, и ты сбиваешься с ритма, перестаешь слышать небесную песнь. Твой танец заканчивается, и начинается танец твоего врага. Знаешь, почему так происходит?

Святослав остановился и резко повернулся к старику. Опять он о всяких танцах, небесных силах. Нет в поединке ничего сверхъестественного, побеждает тот, кто больше тренируется, за кем опыт и сила, у кого техника лучше.

– Не знаю, может быть, потому что я слаб, – ответил Романов и продолжил крутить клинки, как учил их Путята управляться двумя мечами.

– Духом ты слаб, а не телом. Ярости в тебе хоть отбавляй, на двух берсерков хватит, а дух слаб. Смерти боишься.