Михаил Алексеев - Капкан для «Тайфуна» [litres]

После осмотра машин водитель «эмки» особого отдела клятвенно заявил, что ничего подобного из того, что в них было, он не то что не видел, а даже представить себе не мог. В одной из машин нашли толстую инструкцию по обслуживанию и ремонту на русском языке. Машина, которая там была описана, выпускалась с 2000-го по 2006 год. Инструкцию Иванов тоже изъял.

Возвращаясь в деревню, лейтенант пришел к выводу, что в этой истории не все так однозначно и просто, как казалось ему вначале. А значит, с выводами торопиться не нужно.

– Ну, давай, старшина, посмотрим на этих диверсантов, – обратился он к старшине, входя в сельсовет. Задержанного, который открывал машины, пока оставили в коридоре под надзором двух бойцов. Старшина взял лампу в руки и подошел к двери, у которой стоял с винтовкой у ноги легкораненый красноармеец. Толкнув незапертую дверь рукой, старшина, а вслед за ним Иванов вошли в комнату. Сотрудники остались у открытых дверей. Когда дверь открывалась, в комнате раздался шум, и лейтенант напрягся, открыв кобуру и взявшись за рукоять ТТ. Когда же лампа осветила комнату, картина стала ясна. Шумели два бойца, поднимаясь с лавок. Один у окна, другой у стены справа. На подоконнике, у закрытого светомаскировкой окна стояла такая же лампа, но с малым огнем. У стены слева, напротив него, на табуретах расположилась пестрая и необычная компания. Три крупных мужчины и три женщины. Все в годах, на диверсантов, работающих в поле, не похожи совсем. Женщины, видно, спали, привалившись к стене, и сейчас протирали глаза. Сидели интересно. Явно три пары. Одеты были странно и необычно. Даже камуфлированные костюмы, похожие на те, которые обычно использовала немецкая разведка, были однозначно незнакомыми. Гражданская одежда была столь же необычна.

– Почему у них свободны руки? – не сводя глаз с задержанных, спросил лейтенант у старшины.

– Так… они, товарищ лейтенант, и фамилию начальника особого отдела назвали. И вообще… вели себя смирно, – растерялся старшина.

Старшина под взглядом лейтенанта ГБ как бы стал меньше ростом. Его бойцы даже не дышали.

– Один момент! – обратился к лейтенанту и встал плотный мужчина с небольшой бородой и в камуфляже. Лейтенант сделал шаг назад и потянул ТТ из кобуры. А его сопровождающие уже держали всю компанию под прицелом.

– Не надо торопиться! Ошибка будет непоправимой и для нас, и для вас. И результат одинаково печальный. Для всех присутствующих здесь. Поверьте мне, – произнес вставший.

– Не находите, что вы не в том положении, чтобы ставить условия?

– Совершенно верно! Поэтому предлагаю поступить, как говорится, по регламенту. Возьмите у старшины наши документы и меня. Только говорить я буду без посторонних. Можете мне связать руки, если опасаетесь. Я готов ответить на все ваши вопросы и дать исчерпывающие, на мой взгляд, ответы.

И, усмехнувшись, добавил:

– У вас будет фантастический вечер. О подобном вы даже и мечтать не могли.

Лейтенант задумался. В такой ситуации он был впервые. Странные люди, странная одежда, странное поведение. Все настолько не типично для его опыта. Это все мешало решить вопрос привычным способом – допрос с пристрастием в полевых условиях. Особенно с учетом инструкций, данных начальником особого отдела.

Поколебавшись, лейтенант Иванов начал раздавать распоряжения. Передав ему документы задержанных, старшина и его бойцы метнулись исполнять. Для допроса или беседы – лейтенант так и не пришел к определенному мнению, что это будет – решили открыть правление колхоза, предварительно завесив его окна. У входных дверей Иванов поставил сотрудника, второй расположился на улице под окном.

Старшине было приказано организовать ужин для всех, включая задержанных, которые так и остались в той же комнате с той же охраной.

– Итак, для начала представимся друг другу, – начал разговор незнакомец, сразу взяв инициативу в свои руки, – чтобы определить формат и объем общения. Так как мы играем на вашем поле, первым начну я. Я – полковник в отставке Федеральной службы безопасности Российской Федерации Гладкий Андрей Александрович, 1963 года рождения. Документы мои находятся у вас. Поясняю, Федеральная служба безопасности – это служба, выросшая из структуры Комитета государственной безопасности СССР, в коем и начиналась моя служба. А Комитет, в свою очередь, является наследником НКВД, точнее ГУГБ. То есть в некоторой степени мы – коллеги.

Как мы попали сюда, нам неизвестно. Мы 30 сентября 2016 года с семьей Трофимовых приехали в район деревни Хватов Завод за грибами. Шел дождь. На обратном пути засели. Трофимов вызвал на помощь товарищей. Сначала Богомолова. Тот не смог помочь, и с ним приключилась та же беда, что и с нами. Потом вызвали Сараева на грузовике. Ехали по старой заброшенной дороге и каким-то невероятным образом оказались в том же месте, но на 75 лет ранее. То есть в прошлом. По этому вопросу я добавить ничего не могу. Как и почему мы тут оказались – мне так же непонятно, как и вам. Теперь хотелось бы узнать, кто вы и каковы ваши полномочия. Исходя из вашего поведения, я сделал вывод, что относительно нас вам даны особые указания? И еще что-то подсказывает мне, что информация, которую вы здесь и сейчас узнаете, в ближайшие дни, если не часы, получит гриф «особой важности». Поэтому вам листочки для ведения протокола допроса лучше сейчас убрать. Во избежание, так сказать… Просто пообщаемся, и я думаю, в ходе нашей с вами беседы вы сами поймете, что я прав. И что для принятия решения обо мне и моих товарищах, думаю, что не ошибусь, даже полномочий и начальника особого отдела фронта будет недостаточно.

И Гладкий замолчал, выжидательно глядя на Иванова. Тот молчал, разглядывая документы Гладкого и пытаясь осознать информацию.

«М-да… допустим, это игра. Но в чем смысл ее? Информация настолько необычна, что выводов сделать невозможно. Поверить им? Или не верить? Но факты подтверждают их фантастическую версию. Хорошо! Пойдем по этой версии. Будем искать ошибки и зацепки. Раз не вписываются они в приемлемые варианты», – раздумывал лейтенант.

– Хорошо. Я – лейтенант Иванов, особый отдел 20-й Армии. Действительно, ваша группа и все, что с ней связано, не обычный случай. Допустим, я вам верю. Но это всего лишь допущение. Согласитесь, ситуация фантастическая. И ее достоверность нужно доказать, причем доказательства должны быть железобетонными. На данный момент факты следующие: имеется группа людей в тылу армии, необычно одетых, имеющих необычные документы, необычные машины и настолько же необычное объяснение появления их здесь. На мой взгляд, этого недостаточно. Хотя, не скрою, машины ваши озадачили. Что можете сказать вот об этих устройствах? Удивите меня, скажите, что это не радиостанции.