Алексей Вязовский - Триумф Красной Звезды [CИ]

Наш завтрак со стороны выглядит почти семейным, и я ловлю себя на странной мысли, что, наверное, хотел бы почаще встречать так новый день. С Анной мне комфортно, и ее забота приятна — мы с ней словно на одной волне… Но нашу идиллию прерывает звонок Гора. Надо же, и тут он меня нашел! Майкл радостно ставит меня в известность, что сегодня вечером у меня участие в известном ток шоу на BBC. Угу… бедное мое горло!

Итальянка обещает, что не бросит меня в беде. Вечером, по возвращению в отель меня будет ждать тёплое молоко с медом и сливочным маслом, а так же ингаляция с отваром эвкалипта. Оказывается, и у Роберто Кальви были проблемы со связками после бесчисленных митингов во время предвыборной компании. Целую моего доброго ангела и, прихватив газеты, прощаюсь с ней до вечера. Дела не ждут, до вечернего ток шоу мне еще нужно побывать в нашем посольстве. Заодно и газетами кое-кому в нос ткну…

Захожу переодеться в номер и застаю неожиданную картину: обозленная Вера терзает только что вернувшегося Леху, требуя от него сказать, куда это я отправился. «Мамонт» держит оборону, и молчит как партизан, хотя мою записку он явно прочел. Увидев меня в дверях с пачкой газет, Вера бросает Леху и переключается на меня

— Витя, где тебя носит? Мы тебя обыскались!

— Кто «мы»? И зачем «обыскались»?

— Ну… я, Альдона, мама… Мы хотели узнать, когда ты поедешь в посольство. Надо же спасать Ладу!

Судя по ее неуверенности, вопросы я задал правильные. А раз Альдоны и Лады тут нет, то настоящей причины объявления меня в международный розыск я так от нее и не услышу. Похоже, просто кто-то собрался спасать меня «из лап итальянской хищницы», как за глаза называет Анну Верина мать. И я даже догадываюсь, кто именно с утра накрутил девушку. Устраивать разборки при «мамонте» я не собираюсь, а уж тем более давать кому-то отчет о том, где я был. Покупал газеты. Завтракал. И на этом все. А теперь уезжаю в посольство. С Лехой. От моего сдержанного тона у Заи начинают дрожать губы и она уже готова заплакать, но сегодня на меня это не действует. Из-за своей глупой ревности она выставила себя перед Лехой дурочкой, а заодно и меня разозлила. Мамонт от греха подальше сбегает в душ, Вера же уходит, громко хлопнув дверью.

В посольстве нас, конечно, никто не ждет. Охранник на воротах придирчиво проверяет документы, после чего все-таки пропускает на территорию посольства. И вскоре я жму в дверной звонок. Долго жму. Леха стучит кулаком в дверь. Наконец, наружу выглядывает какой-то воскресный клерк.

— Вот ду ю вонт? — нас не узнают и приходится поднять на уровень груди английский газету с моей фотографией

— А… Селезнев. Красные Звезды — молодой дипломат переходит на русский и наконец, начинает соображать — Вы к кому?

— К послу

— Так никого нет, воскресенье же — парень пожимает плечами и начинает потихоньку закрывать дверь — Приходите завтра.

Я ногой не даю ему закрыть дверь.

— Открывай и вызывай посла. Мне надо срочно позвонить в Союз

— Перестаньте хулиганить! — клерк пытается вытолкнуть меня, Леха резко дергает дверь на себя

— Звони послу или начинай собирать вещи! В МГИМО как раз не хватает преподавателей английского

Ради Лады я не просто клерка, я самого посла на британский флаг порву.

Мы входим внутрь, побледневший парень жмет тревожную кнопку. На первый этаж по большой лестнице сбегают два охранника. Они то как раз нас сразу узнают. Я не удивлен. Посольство стерегут «бурильщики», а они по должности обязаны все знать.

— Николай, что случилось? — высокий подтянутый мужчина с интересом рассматривает меня, засовывая пистолет в кобуру подмышкой

— Да вот… рвутся в посольство. Хотят посла

— Селезнев? — охранник протягивает мне ладонь для рукопожатия — Есть на ваш счет инструкции. Николай, пропусти. Я сам позвоню товарищу Лунькову.

Нас отводят в одну из комнат на втором этаже, наливают чаю. Сидим, ждем у моря погоды. Пока ждем, зачитываю Лехе самые смешные пассажи из воскресных газет. «Мамонт» неделикатно ржет. Опять вспоминает анекдот про «Слава богу, мы Романовы».

— Вить, а у тебя с Анной все серьезно? — Леха отставляет в сторону чашку с чаем, начинает оттирать салфеткой руки от газетной краски

— Серьезнее некуда — вздыхаю я — Обручиться хотим

— Да ты что! — «мамонт» от избытка чувств хлопает ладонью по столу, после чего глазами показывает мне на потолок, намекая на прослушку

— «Они» все знают — я пожимаю плечами — И уже даже одобрили.

— А как же… — тут Леха осекается, но я хорошо его понимаю с полуслова. Как же Вера? И Альдона. Действительно, как? Ситуация меня мучит все больше и больше. Собрал вокруг себя гарем, но я то ни разу не падишах. Советское общество, что бы ни говорили про построение развитого социализма — по своей сути патриархально. Многочисленные связи с женщинами в нем не приветствуются. Парткомы регулярно ломают карьеры людей за «аморалку». Мне пока многое сходит с рук, но вечно это не продлится. Той же Татьяне Геннадиевне достаточно подождать меньше года до моего 16-ти летия, после чего поднять шум насчет своей дочери. Соблазнил, бросил… А бросил ли я Веру? Пожалуй, нет. «Зая» все еще меня привлекает. Просто на фоне Анны любая девушка меркнет. Мнда… совсем я запутался в своих дамах.

— Эх… — Леха чешет в затылке, понимая мое состояние — Прилетит тебе от матери.

— От деда прилетит еще больше — я отбрасываю в сторону газету и также начинаю оттирать руки.

В комнату заходит посол. Николай Митрофанович одет неформально — светлые брюки, рубашка с темным пуловером. Впрочем, дипломат причесан, чисто выбрит…

— Ну что боец — улыбается Луньков — Навел шороху в посольстве?

— У меня солистку хотят выслать в Союз! — я хмурюсь, но все-таки встаю и жму послу руку — Можно позвонить по защищенной линии Романову?

Ну а что? Если ходить, то с козырей.

Николай Митрофанович если и пугается, то не показывает вида.

— Пойдем ка в мой кабинет, переговорим. И газеты свои захвати.

Профессионал! Возникла конфликтная ситуация при посторонних? Первым делом ее надо изолировать.

— Леш, подождешь меня тут? Мы быстро

Посол на это лишь хмыкает.

В большом, светлом кабинете Лунькова в специальном уголке с декоративным столиком и креслами, первым делом включает электрический чайник. Ну, да… Английский же посол. Кивает мне на кресло рядом с собой, начинает быстро просматривать газеты.

— Молодцы! Отличный как говорят в Штатах пиар!

— Ага, «сын Романова» — поддакиваю я

— Ерунда, желтая пресса — отмахивается посол — Их, конечно, читают, особенно если что-то случается в королевской семье, но всерьез никто не воспринимает. Подождем как отреагирует, Дейли Телеграф и Таймс, но ты меньше чем за неделю уже сделал больше, чем некоторые за годы. А это правда, что «Мы мир» вы дважды на бис исполняли?