Александр Белов - Круглый дизельпанк [СИ]

— Есть хочется. Много энергии сожгли за ночь.

— Я быстро сполоснусь и пойдём в таверну.

Так и поступили. Мы не торопясь дошли до заведения, тщательно обходя лужи. Хорошо и сытно позавтракали. Вернулись обратно. По дороге я убедился, что до вечера в лес лучше не соваться. Ливень здорово промочил грунтовки. Месить грязь мне совсем не хотелось, тем более с риском разворотить дорогу, по которой ещё ездить, боюсь, и ездить. Ну и ладно, поедем завтра с утра. На проходной вместо вчерашней женщины сидел молодой парнишка. Мы показали ключи и беспрепятственно прошли в номер. Парень не сводил глаз с Лани, которая светилась от счастья и, казалось, освещала округу как аргоновая лампа. В номере мы целый день занимались двумя вещами — любовью и отдыхом попеременно. Лани была просто ненасытна и всё дело ограничивалось моими хоть и неплохими, но всё-таки не бесконечными возможностями. Мы сходили пообедать, а вечером и поужинать. Там мы задержались, посидев с Никисом и его навязчивой подругой Люсией. Хорошо провели вечер. А ночью мы спали, как ни странно прозвучит. «Наработались» днём, хе-хе. Утром мы позавтракали в уже словно ставшей родной таверне, собрали немногочисленное шмотьё и поехали в лагерь. Выехать из города однако не успели. Дорогу преградил вездеход местной народной дружины. Четверо хмурых «ковбоев» с карабинами обступили грузовик. Я заглушил двигатель, опустил стекло двери:

— Что случилось, свогры?

— Свогр Корбин? Свогра Рэн? У нас к вам есть несколько вопросов. Выйдите, пожалуйста, из машины.

Я был ошарашен. Переглянулся с так же ничего не понимавшей Лани. Но мужики с ружьями не шутили. Я медленно ступил на грунт, держа руки в стороны. Один из дружинников вынул из моей кобуры пистолет, обхлопал в поисках скрытого оружия. Показал на вездеход:

— Садитесь. Ваша спутница так же поедет с нами. Прошу, не разговаривайте и не делайте резких движений.

— Да что случилось-то?

— В участке вам всё скажут. Проходите.

Я сел на заднее сиденье, Лани тоже села рядом и обхватила мою руку. Один из дружинников залез в кабину моего грузовика, запустил движок. Наш вездеход поехал впереди него. Я терялся в догадках. Что мы такого сделали? Может у них в городке противозаконно заниматься сексом днём? Больше ничего предосудительного за нами я не вспомнил. Участок находился в кирпичном здании и отличался от соседних только решётками на окнах и стоящими рядом синими с красной полосой вездеходами. Нас вежливо проводили внутрь, а там меня затолкнули в одну комнату без окон, а Лани в другую. Я попробовал возбухать, но мне пригрозили спецсредством в виде наручников. Пришлось подчиниться. Когда я успокоился и сел на стул возле канцелярского стола, старший дружинник сел напротив и спросил:

— Вы свогр Фрам Корбин, техник экспедиции доктора Ориса Нэро?

— Да, это я. Удлич в машине.

— Проверим. Скажите, свогр — как долго вы знакомы со свогром Сомовым и свогрой Калининой?

— Довольно давно. Около стода или чуть меньше. Да что случилась-то в конце-концов?!

— Хм..

— Что?!!

— Сегодня утром военный патруль встретил вышедшего к городу раненного человека, который утверждает, что ценности, найденные на месте раскопок в Старом Городе, и членов научной и хозяйственной команды захватили члены рабочего отряда и наёмные специалисты в лице свогра Сомова и свогры Калининой. Сотрудники охранной организации «Барьер» были частично убиты, частично захвачены ими. Пленников и ценности преступная группа погрузила на машины экспедиции и скрылась по направлению Диких земель. Свогр Корбин, вы и свогра Рэн подозреваетесь в подготовке и содействии хищению государственных ценностей и похищению и продаже людей.

Какого хрена?!!

Я не знал что и ответить на обвинения. Мысли крутились вокруг того, что Марика, Лекс участвовали в похищении. Ну ладно — они. Допустим. Золото и не таким голову кружило. А Мишка? Бред какой-то! Я открыл было рот, но опять закрыл. Совершенно не знаю что и сказать. Хотя…

— Свогр, и как же по-вашему мы со свогрой Рэн содействовали?

— Следствие выяснит.

— Я требую государственного защитника для себя и для свогры Рэн. Обвинение серёзное.

— Ну-ну, свогр Корбин! Вы не арестованы. Мы зададим вам несколько вопросов — и только.

Я понял, что у него на нас ничего, кроме косвенных улик, нет. Недаром вопрос о защитнике так остудил его пыл. Тогда проще.

— Задавайте.

Дознаватель подумал и спросил:

— Что вы делали в Счастье позавчера и вчера?

— Я получал на пристани заказ — ящики для хрупких предметов. На следующий день отдыхал, потому что дождь испортил дорогу.

— Сколько человек было в экспедиции?

— Сорок. Двадцать барьеровцев и двадцать остальных — учёные и хозяйственники.

— Вы встречали рабочих на пристани?

— Да.

— Что можете о них сказать?

— Серёзные люди. Основательные.

— Что именно было найдено на раскопках?

— Я точно не знаю. Предметы старины, возможно драгоценности. Некий архив. Меня не посвящали в детали.

— Сообщалось ли кому-либо о найденных ценностях?

— Мною такая рекомендация была дана доктору Нэро. Последовал ли он ей — не знаю.

Подобными вопросами меня изводили полчаса. Потом дознаватель (так и хотелось назвать его шерифом) сказал, что опрос окончен и я могу — пока — быть свободным. На прощанье я тоже задал вопрос:

— Могу я узнать — кто выжил и что он рассказал?

— Конечно же — нет. Мой вам совет, свогр: не пытайтесь скрыться и не пытайтесь встретиться со свидетелем. Все эти попытки будут истолкованы как признание вашей вины.

— Хорошо. Я могу идти?

— Да. Пока.

— А свогра Рэн?

— Почему вы спрашиваете?

— Она моя будущая супруга.

— Вот как? Подождите её в коридоре.

Ждать пришлось недолго. Лани вышла из соседней комнаты с красными глазами и сразу попала в мои объятья. Она не плакала, просто грустно смотрела на меня.

— Лани, с тобой всё хорошо?

— Я в порядке. Нам лучше возвратиться в гостинницу, Фрам.

— Да. Поедем. Похоже, что мы тут застряли.

Мы не говорили о событиях в лагере, каждый по-своему обдумывая случившееся. На выходе мне вернули пистолет, а ружьё оставили под охраной. Да и ладно, ружьё всё равно не моё. Я подсадил вэйту на подножку, сам забрался на водительское сиденье и мы поехали туда, откуда не очень давно уехали. Я снова заплатил за тот же номер, на этот раз — на десять дней вперёд, удивив женщину за стойкой. В номере мы бросили вещи прямо у двери, прошли в комнату. Я добрёл до кресла и постарался расслабиться. Надо было подумать свободно. Лани уселась мне на колени, обняла и положила голову мне на плечо. Так мы сидели довольно долго. Потом она тихо сказала: