Александр Чернов - Одиссея капитана Балка. Дилогия [СИ]

— Ой, с чего это у нас глазки вдруг такие грустные стали? Что-то особенное заказать желали-с? Кошерное?..

Или, может, уже побегать без привязи хочется? А с угнетателем и душителем свобод пообщаться наш потенциальный враг народа брезгуют-с?

— А издеваться то зачем, господин начальник?

— Не дерзи МНЕ.

— Не буду…

— Молодец. В том, что ты у нас смышленый, я не сомневался. Но длинный поводок тебе еще заслужить предстоит. Сперва научись за палочкой быстро бегать, кобель блудливый. Это же надо было додуматься — от такой роскошной женщины удрать попытался!? Скотинка неблагодарная…

— А можно без оскорблений, Василий Александрович? Хотя-бы…

— Уже уверовал, что нужен мне всерьез и надолго? Наивный чукотский ю…

Чего припух? Типа, обижаемся, или вдруг доехало, что «все сказанное может быть использовано против нас»?

Хотя, тут ты прав, конечно. Хотел бы я шейку тебе свернуть, давно бы это сделал. И никакие причитания Петровича и Вадика тебя бы не спасли. Никуда бы ты не зашхерился, хоть в гальюне, хоть в канатном ящике, хоть под пайолами я бы тебя прищучил. А если не сам, то кого-нибудь из орлов моих послал. Удивляюсь, как ты сам этого не просек, когда в бега подаваться решил?

Врешь, не уйдешь. Колобком от деда с бабкой не укатишься. Головушка твоя нам ой как пригодится еще. Не столько нам, вернее, сколько стране. А про то, что страна эта и там тебе не слишком нравилась, да и здесь фартовым местом не представляется, я знаю. Однако, как ни крути носом по ветру, но она — Родина. И с этим фактом ничего уже не поделаешь. Придется долги ей возвращать.

А если без лишнего пафоса, путь у тебя один, будущий секретный членкор. Мужики, вроде Королева, Келдыша или Ландау шли по нему по собственной воле. Другой вариант? Чтоб с мировой славой, стофутовой яхтой и дачей на Майами? Вот тут извини. Дорожка эта очень короткой выйдет. И даже если сбежишь, хоть в Антарктике подо льдом найдем и должок взыщем, но уже по-другому.

В качестве некоторого морального утешения, могу напомнить тебе о судьбах гениев-электронщиков, что на Западе пахали «на дядю» как проклятые, но миллионерами так и не стали: Лодыгин, Тесла, Доливо-Добровольский…

Ты не в курсе разве, что Ротшильды в лице AEG и GE этот мировой рынок под себя уже забрали? Так что тривиальная «отжимка» тебя ожидала. И смерть в нищете. А могли бы и грохнуть, если бы права качать попробывал. Механизм отъема у «понаехавших» сулящей крупный навар интеллектуальной собственности, там уже отработан.

Да, был еще Игорь Сикорский, конечно. Тому повезло, предложенный им товар был действительно уникальным. Но, главное, — просто никто другой тогда не рассчитывать, а «интуичить» вертолет, как Ростислав Алексеев экраноплан, не мог.

Вот и прикидывай к носу, что тебе лучше: гособеспечение и крыша, в перспективе дачка в Крыму и катерок на подводных крыльях для рыбалки и покатушек с девками, или цепкие объятия Эдисона, Вестингауза и прочей их гоп-компании…

Кстати, чтобы ты совсем правильно все понимал: кто мы четверо и откуда пришли, — для Зубатова и Дурново уже не тайна. Как и подоплека попытки твоего побега. А для них, для нас и для России твоя голова и знания в руках ее недругов страшнее, чем все мы трое, вместе взятых. Окажись ты за бугром, никто здесь с тобой разговоров вести не будет. И не считай других дурнее себя. Любое прогрессорство, где-то с твоей подачи сотворенное, отслеживается на раз-два. А дальше — правило сужающихся кругов. Не слыхал? Вот и славненько. Короче, оставалось бы тебе жить три месяца максимум. Такие дела.

Не веришь? Думаешь, если всякие там Резуны-Суворовы бегали, и у тебя получиться может? А подумать о том, что по Москве и не только, ходили скромные дедушки, которые не имели права открыто носить свои ордена и звезды Героев, не судьба? Что есть такие понятия, как договорняк спецслужб и симметричный ответ? У тихой войны свои законы.

Заканчивая официальную часть: выбор у тебя не велик…

Так как? Жизнь и искупление заблуждений ударным трудом?

— Конечно.

— Понимаешь, что этим своим «конечно», подписался?

— Да…

— Так. Отныне, господин Фридлендер-Лейков, я — Ваш куратор. Перечень своих работ и их приоритеты согласовываете со мной в обязательном порядке. О чьих-либо попытках завязать с Вами тесное знакомство — докладывать немедленно. Ясно? Очень хорошо…

За имевшую место попытку побега Вы получаете пять лет «мягкой шараги». Выход в город только с сопровождающим, формально — Вашим ассистентом. Кто это будет, что с ним и как, об этом — позже. Знаем обо всем вышесказанном только мы двое. Остальное обсудим не сейчас, Вадим топает, похоже…

О, вот и наше медицинское светило подвалило!

— Так, мужики, все уже на столе. Пойдемте вниз, в столовую. Я в лаборатории сам не кормлюсь, и другим не разрешаю.

— И молодец, Вадик. Хотя, конечно, до чистых камер твоему заведению еще далеко.

— Пока справляемся, но вот если до боевых дел дойдет, то…

— Даже не думай. Для этого Чумной форт есть. В заливе.

— Да, шучу я, Василий Александрович.

— Слава Богу, а то уж я грешным делом испугаться собрался.

— Ладно, пойдемте уже, иначе согреется все. Дядя Фрид, а почему такая мина кислая? По чуть-чуть ведь не возбраняется?

— Вадик, не наезжай. Просто «товарищ Фридлендер до сих пор сомнэвается, что ми с члэнами ЦК посовещались, и рэшили его пока нэ расстрэливать». Но прежде чем мы по такому радостному поводу остограмимся, кратенько доложу о том, зачем я к вам притопал в столь позднюю пору.

Петрович прислал телеграммку. В ней он, словно в задницу тарантулом укушенный, требует, чтобы я послезавтра обеспечил наличие господина Лейкова на первом заседании комиссии адмирала Пилкина. Поскольку сам «наш Нельсон», по понятным причинам, на это толковище не успевает. Речь там пойдет о перспективах развития флотского минно-торпедного оружия. Тебе, Вадим, тоже надо обязательно поприсутствовать.

Задача там вам ставится очень простая: сидеть, слушать и запоминать. Протоколы — протоколами, но кто чего стоит, можно понять, только оценив логику и аргументацию. Сами в дебаты не встревайте, в этом нет никакой необходимости пока. Главное, чтобы наш Петрович смог потом представлять этот Великий народный хурал так, как будто лично сидел за столом президиума.

С этим все всем понятно? Ну, тогда — вперед, и с песнями…

Кстати, соседка твоя зла не держит, — уже спускаясь по лестнице, Балк заговорщески подмигнул Фриду, — Все мучается вопросом бедняжка: ты башкой своей неразумной у Игоревича о кафельный угол саданулся, или каким другим местом?

Неся под топом фор-стеньги огромный королевский штандарт, флагман второй крейсерской эскадры Флота Канала броненосный крейсер «Дрейк» миновал выходные створы Портсмутской базы ровно в 16 часов. Но вместо флага контр-адмирала Луи Баттенберга, командовавшего эскадрой, на вершине грот-мачты корабля трепетал крест Святого Георга на девственно чистом, белоснежном поле, флаг адмирала Джона Фишера, Первого морского лорда Великобритании.