Аноним Сербский - Прыжок с кульбитом и валидолом (СИ)

Доктор раздумывал недолго:

- Если это тот самый коньяк, бригада вам отрежет еще что-нибудь, но уже бесплатно!

На шутку я засмеялся:

- Перевыполнять план не будем! Пятилетку за четыре года нам не надо, как и обрезание, впрочем...

В ортопедическом отделении распухшую ногу прогнали через МРТ, потом побрили и обработали какой-то гадостью. В конце концов, огородив меня простынкой, засунули на операционный стол. Бригада принялась возиться над коленом, компьютерный монитор транслировал всем желающим поле боя. Зря я туда посмотрел...

Когда длинная игла пронзила сустав, я вздрогнул, отворачиваясь в сторону.

- Антон Михайлович, - повернулся ко мне ассистент в маске. - Премедикацию мы вам кольнули, лежите спокойно. Больно не будет. Все будет хорошо...

Да что вы говорите? Вы так думаете? Ну вас нафиг! Я вызвал черное одеяло, которое немедленно утянуло мое сознание от этого ужаса.

Жаркое дыхание в шею вынудило меня очнуться. Помнится, такое дежавю недавно было...

Открыл глаза. Обняв Антона обеими руками, девчонка сопела распухшим носом. В милицейском 'бобике' на сладкий запах девичьего пота накладывался совершенно иной аромат - грубый дух казармы, исходящий от сидящих впереди блюстителей закона. Поглядывая в зеркало заднего вида, старшина рулил, пряча в усах усмешку, а его напарник чего-то бурчал в рацию.

Антон, слава богу, пришел в себя, хотя мог только стонать. Я ощущал его боль, и попытки ее унять потихоньку приносили свои плоды.

- Что-то мне хреново, - прошептал парень. - Дед, вот сюда руку приложи, к селезенке... А Веркин глаз обжимать уже хватит - глянь, как у нее колено распухло. Давай-давай, гладь, никто не видит. Я не возражаю, а ей все равно, отрубилась бедняга. Хотя нога, наверно, хуже моей ноет...

Перед отделением милиции не наблюдалось противотанковых ежей и не лежали в продуманном беспорядке бетонные блоки. Дежурные автоматчики тоже отсутствовали - в это время милиция еще не опасалась враждебно настроенного населения. Любой желающий мог беспрепятственно войти и выйти.

Арестантов выгружали из машины аккуратно, даже бережно. Усатый старшина помощников нагнал - Веру так прямо на руках понесли. И поместили нас не в обезьянник, а в комнату отдыха. Какие-то побитые рожи, виднеющиеся в клетке, показались мне знакомыми. Неужто менты наших 'друзей' поймали?

Немедленно прибежал фельдшер с медицинской сумкой, следом явился толстый капитан. Они приступили к работе одновременно - фельдшер начал колдовать над лицом Веры, толстый капитан застрочил в бланках допроса.

Девчонка ойкала сквозь зубы, а я оглядывался. Комната отдыха не имела чистых стен - со всех сторон помещение украшали давно забытые плакаты и лозунги, вгонявшие в ступор. У меня рот раскрылся от обилия забытых воспоминаний. Плакатные лица мужественных милиционеров сопровождались такими же суровыми подписями: 'Милиция - слуга народа', 'Моя милиция меня бережет'.

Негативные личности подавались в карикатурном стиле - над испуганными нарушителями нависали доблестные защитники закона: 'Работник милиции! Зорко охраняй народное достояние', 'Покончим с пьянством навсегда', 'Работник милиции! Борись с хулиганством'.

Давно забытая риторика выглядела острой сатирой, однако никто вокруг не ржал.

С изумлением я задержал взгляд на плакате, запечатлевшем судебную тройку с каменными лицами. Призыв внизу гласил: 'Скажем коррупции нет'.

Вот это да! Серьезная заявочка! Придем мы, значит, ко второму секретарю райкома и его братику, директору Дома Быта, и скажем 'нет'? Чтобы им стало стыдно?

Не обошлось и без прикольного пейзажа: 'Выходя из трамвая, посмотри направо'.

Все это, конечно, перемежалось художественно оформленным бредом в стиле революционной абстракции: 'Решения 24 съезда КПСС в жизнь'. Ну как, скажите мне, люди добрые, каким образом пожилой старшина в районном отделении милиции будет 'претворять решения в жизнь'?

Медбрат обрабатывал ребра Антона, когда в распахнутую дверь вошла Нина Ивановна. Я сразу забыл и про Антона, и про боль. Какая грация у этой женщины... Какая осанка... Вот с кого надо царские портреты писать!

В ладной форме с майорскими погонами она остановилась перед Верой, молча оглядела девчонку, с головы до ног.

- Нет слов, - процедила Нина Ивановна. - Хороша! Сколько их было?

- Человек десять, - пролепетала девчонка, испуганно оглянувшись на Антона.

- Ты не справилась с десятком прыщавых подростков? - фыркнула возмущенная мама. - Позор на мои седины...

Вот это выдержка! Железная женщина. Другая мать с порога начала бы рыдать и биться в истерике, руки заламывая, а эта марку держит. Нет, надо что-то решать. Думать, как бы половчее к ногам королевы упасть - так, чтобы благосклонно взглянула...

- Два месяца занятий коту под хвост, - Нина Ивановна выдержала трагическую паузу. - Федор Петрович, что у нее с лицом?

- Ничего страшного, - степенно ответил фельдшер. - Через неделю от синяка мало что останется. А вот нога нехорошая, колено о как разнесло. С этим в больничку надо.

- Надо - поедем, - она перевела взгляд на Антона.- А у кавалера что?

- Разбита голова, множественные гематомы, ушиб грудной клетки. И тоже колено.

- По башке получил и девицу в беду втянул, - Нина Ивановна презрительно прищурилась. - Герой...

- Мама, это все из-за меня, - вскинулась Вера. - Тоша не виноват!

- Почему это? - майор милиции была против такой трактовки.

- Потому что я дура последняя!

- Хорошая мысль, - согласилась с этим Нина Ивановна. - Но чем он там занимался, кроме того, что башку подставлял?

- Он бежать предлагал, а я не послушалась!

- Вот как... Ко всем своим достоинствам, твой кавалер еще и может быстро бегать? - сарказм сочился с ее полных губ.

Мне захотелось вмешаться в диспут.

- Есть железное правило: увидел, как бьют девушку - беги.

- Почему? - Нина Ивановна сбилась с уничижительной линии.

- Потому что у девушки нет яиц, - пояснил я. - А для парня это очень важная часть тела, которую надо беречь...

Закрывшись ладошкой, Вера затряслась беззвучно.

- Шуточки дома будем шутить, когда отец найдет ремень, - она перевела командирский взгляд на толстого капитана. - Игорь, заканчивай писанину, нам в больницу пора. Давайте-ка, ребята, поднимайте их, машина у подъезда.

Поднялся я сам. Не маленький, уж как-нибудь добреду. Жаль, чаю не предложили, да ладно. Обойдемся без этого - Антон внутри меня еле ворочался, хотелось скорее дотащиться до дома, чтобы сгрузить это тело в койку.

Капитан даже не пикнул, а ведь он ни одного вопроса не успел задать! Впрочем, версию событий Нина Ивановна всегда успеет надиктовать позже. А то, что бумажная версия будет отличаться от реальной, я ни на минуту не сомневался. Нина Ивановна должна убрать Веру из протокола, и я ее поддержу. А высокопоставленные родители хулиганов тоже приложат все силы, чтобы их чада в деле не фигурировали. Скорее всего выйдет, что Антона в парке побили неизвестные гопники. А что? Обычное дело, ничего удивительного.