Валерий Шмаев - Мститель. Бывших офицеров не бывает

– Одно только непонятно, как тебя с таким происхождением взяли в самую секретную службу страны, да ещё и на сопровождение секретных документов, но на этот вопрос можешь сейчас не отвечать. Это просто мысли вслух. Ещё один вопрос. Что ты собираешься делать? У немцев ты будешь желанным гостем. Особенно если сдашь мой отряд и нас с «Третьим».

Сам всё понимаешь, это логично. У немцев ты станешь инструктором по диверсионной подготовке или консультантом по внутренней структуре НКВД, тем более что ты из центрального аппарата. То есть минимум звание обер-лейтенанта ты получишь. Как я это понимаю. Тем более тебе язык учить не нужно. Кстати, какие языки кроме немецкого ты знаешь? – спросил я, опять резко поменяв тему беседы.

– Испанский и немного английский. Я не пойду к немцам. Я пока не знаю, что мне делать, но к немцам я не пойду, – ответил «Серж». Отвечал на все вопросы он тем же тихим голосом, практически не меняя интонации и без пауз.

– Значит, получается, что те документы, которые ты не вывез, это списки агентурной разведки управления. Иначе послали бы простого лейтенанта и не тряслись бы так над этими документами, а просто сожгли бы во дворе. Но у таких документов всегда в центральном управлении есть дубликаты или копии. Либо это документы, которые попали в НКВД недавно, иначе они давно были бы в Москве. Извини, это опять логично. – Я чуть надавил на «Сержа».

– Не знаю. Мне выдали сопроводительные документы, в них был список номеров документов. Что было в пакетах, мне неизвестно. Бо́льшая часть документов была сожжена в присутствии лейтенанта, облитая бензином вместе с грузовиками, а потом нас взяли в плен. Мы машины жгли в восьмистах метрах он немецких танков. – Опять очень логично отвечает, хотел бы сдаться, сдавался бы с тем, что у него было на руках. Зачем возвращался в группу?

– Что-то нелогично. Чтобы немцы, взяв четырёх сотрудников НКВД, запихнули их в простой лагерь военнопленных? Так не бывает, – делано удивился я.

– Мы не были в форме сотрудников. Переоделись в форму пехотинцев, как только попали в окружение, – с трудом выдавил из себя «Серж».

– С этим всё понятно, и хотя многое не вяжется, примем за рабочую версию. Вопрос остаётся открытым. Что ты собираешься делать? – спросил я, опять сменив тему разговора. Пора его отпускать, больше я из него ничего не выдою, а в депрессняк вгоню. Надо подбодрить и работать дальше.

– Я хочу остаться с тобой, – быстро ответил «Серж».

– Ещё один вопрос. У тебя есть семья и близкие родственники, из-за которых тебе обязательно надо вернуться, даже с учётом того, что тебя поставят к стенке? Вопрос существенный. Он задан не просто так, – добавил я, увидев возмущение на его лице.

– Нет! У меня почти никого не осталось, – ещё тише пробормотал «Серж». Хм. Странно. Дворянина с родственниками в сопредельной и враждебной стране отправляют на сопровождение совершенно секретных документов. И при этом у него нет близких родственников в Москве. Очень странно. Как устами одной долбанутой на всю голову девочки говорил известный только благодаря ей укуренный наглухо математик: «Всё чудесатее и чудесатее».

– Хорошо, оставляем всё как есть, но два условия. Ты учишь всех тому, что знаешь. Причём учишь жёстко, то есть максимально приближенно к реальности. В первую очередь «рукопашному бою», или как у вас это называется, и языку, для начала немецкому. Комплекс тренировок для курсантов прорабатываем сначала со мной. Разнообразия не даём. Пять, шесть ударов и связок, столько же бросков, удары по болевым точкам, захваты, удержания, чуть позже работа с ножом. Просто на большое количество приёмов нет времени, лучше мало, но до автоматизма.

Нам необходимо, чтобы все наши бойцы научились быстро и эффективно убивать противника голыми руками, ножом и прочими подручными предметами. Зимой будем учиться стрелять и своими руками делать мины и фугасы. Научу я всех делать простейшие мины и фугасы осколочного действия. Ты таких и не видел никогда, но это ближе к зиме.

Все занятия проводить только на немецком языке. Меня тоже будешь учить немецкому и испанскому языкам, но испанским мы будем заниматься чуть позже. Я же, в свою очередь, попробую сделать тебе предложение, от которого ты, наверное, не откажешься. Скажу тебе честно. Ты мне нужен. В первую очередь как инструктор.

– Какое предложение? – заинтересованно встрепенулся «Серж».

– Об этом тоже чуть позже. Предложение поступит тогда, когда я решу, можно ли тебе говорить правду и придёт ли кто-то через лейтенанта, но, думаю, я тебя не разочарую. Пока всё, что я тебе могу предложить, – это простые человеческие радости, обучение людей и обычная работа уничтожать упырей всеми доступными нам способами. Ты ещё и половины этих способов не увидел, но скоро обязательно увидишь. Как тебе такой вариант?

– Годится, командир, – и «Серж», улыбаясь, пожал протянутую ему руку.

– Ещё одно, «Серж»! Я подумаю, и мы вернёмся к этому разговору. Если всё так, как ты говоришь, то это всё мне здорово не нравится. – Мне действительно не нравится вся его ситуация в целом, но мне надо подумать в спокойной обстановке. Тухлятиной несёт от его рассказа.

– Чем, командир? – спросил «Серж».

– Не вяжутся детали и действия. Не твои действия, а твоего руководства, – добавил я, увидев его возмущённый взгляд.

– Я подумаю. Ладно? Мы потом с тобой сядем и подробненько всё разложим. – Теперь «Серж» был нужен мне. Читая в своё время о Великой Отечественной войне, я удивлялся всегда одному. Тому, как легко в то время уничтожали нужных стране людей.

Если всё так, как говорит «Серж», то у него при переходе через линию фронта вообще нет шансов на жизнь. Ну, максимум довезут до Москвы, потом выбьют местонахождение оставшихся документов и расстреляют, спасая свою собственную задницу в мягком кресле. И это человека со знанием двух языков потенциального противника. Именно по этой причине я сам не рвался на ту сторону. Неизвестно ещё, к кому попадём. Кроме всего, мне что-то не нравилось в этой ситуации. Если «Серж» всё это не придумал, то это похоже на большую подставу.

– Хорошо, командир.

– Тогда так. Берёшь «Гнома» и Арье и начинаешь натаскивать прикладным знаниям. Первые тренировки проводишь со мной и «Третьим», потом сам. Рукопашный бой. Пять-семь приёмов до автоматизма и пяток связок. Учить будете по той короткой программе, что отработаете со мной. Ножевой бой – то же самое, и без особенных сложностей. Им не на соревнованиях выступать, а полицаев и немцев резать.

– Командир! А почему их?

– «Гном» с удовольствием учится. Вообще всему. Ты видел, как он с нами по городу шёл? Он вообще не боялся. С Арье они в одной возрастной группе, из одной деревни, и Арье физически развит. Не так, как «Гном», но всё же. Значит, время на привыкание можно сократить. Потом к ним присоединим ещё кого-нибудь или так оставим – и группа готова, или старшими групп поставим. Как пойдёт. Обкатаем в несколько дней их, возьмёмся за следующие пары, которые отберут остальные инструкторы.