Валерий Большаков - Закон маузера

1-я дивизия генерал-майора Н. Тимановского находится на подступах к Шавли.

Наступление Красной армии на Южном фронте выдыхается — белым войскам удалось задержать части РККА на подступах к Харькову и Царицыну.

В ходе упорных боёв подразделения Добровольческой, Кавказской, 1-й и 2-й Донской армий остановили большевиков на линии Богодухов — Купянск — Вешенска — Царицын.

Удерживаются Каменноугольный район, Крым и Одесса. Екатеринослав, Херсон, Мариуполь, Николаев пришлось оставить.

Ранним утром все Т-13 вышли к сельцу Локоть, где сам Апраксин в своё время выстроил имение.

Ну, в какой хлев превратили «большевики и сочувствующие» апраксинский дворец, лучше даже не интересоваться…

Кирилл усмехнулся, разглядывая станцию Брасово в перископ.

На этот раз он занял кожаное командирское сиденье в башне.

Рядом пристроился наводчик, он же заряжающий — поручик Гичевский.

Внизу засели ещё двое — справа стрелок-радист, подпрапорщик Юнус Аширов, слева механик-водитель, старший унтер-офицер Саид Мередов.

— Все подключились? — громко спросил Кирилл, воткнув, куда надо, провод от шлемофона.

— Все! — ответил экипаж вразнобой.

— Юнус, передай всем: выдвигаемся!

— Есть!

Аширов оживил громоздкую супергетеродинную радиостанцию и передал приказ командира.

Рация была весьма далека от совершенства, подчас помехи перекрывали голоса, но ничего подобного не стояло ни на одном танке в мире и ещё долго не будет стоять.

Даже английские танкисты связывались между собой с помощью набора флажков. Стало быть, и красные бронеходчики станут махать цветастыми тряпочками на палочках.

— Вперёд!

Танк взревел и покатился к станции.

Вокзал Брасово особыми архитектурными изысками не поражал. Нынче он кишел красноармейцами, стягивавшимися сюда со всего уезда, — погоняв по лесам остатки Днестровской армии, они собирались для отправки на фронт.

На путях скопилось множество теплушек, они были фоном для состава из платформ, которые медленно занимали огромные, медлительные и неповоротливые «ромбусы» — Mk V и Mk VII.

В самом селе остановились красные кавалеристы — ограбив местных крестьян (это называлось «находиться на самообеспечении»), они весело гоготали, выясняя, кто и скольких «кулацких дочерей» поимел в процессе «социализации» деревень.

На площади перед вокзалом скопились подводы и грузовики карателей из ЧОН. [90] ЧОН — части особого назначения. Формировались исключительно из комсомольцев и коммунистов, отличались особой жестокостью, расправляясь с «кулацким и буржуйским элементом». Именовались не «красноармейцами», а «коммунарами».

Чоновцы были молчаливы и деловиты — они оставались в тылу, чтобы вместе с чекистами уничтожать белогвардейских недобитков, а также примерно наказывать тех крестьян, кто укрывал «врагов трудящихся».

Доносов от бывших комбедовцев уже поступило немало, так что стоило запастись патронами для «наказаний».

Авинов выбрал цель внешне неприметную — паровоз, уже прицепленный к составу с английскими танками. Состав не должен был уйти.

— Цель слева, — сказал Кирилл, подкручивая маховик ручного поворота башни, штурвальчиком подработал, чтобы совместить пузатый бок локомотива с перекрестием прицела. — Паровоз. Две сотни саженей. Беру на прицел… Взял.

— Не наблюдаю! — с беспокойством ответил Гичевский.

— От угла водокачки две сажени влево, — с оттенком нетерпения уточнил Авинов.

— Взял!

— Готовсь. Бронебойным… Заряжай.

Башнер живо открыл замок пушки, ухватился за унитар в боеукладке, загнал его в ствол и клацнул затвором.

— Короткая! Огонь!

Саид затормозил на секундочку, и Гичевский выжал педаль спуска. Грохнуло.

Массивный казённик двинуло откатом, дымящаяся синим дымом гильза звякнула о пол. Кирилл приник к прицелу.

— Попал! Пару-то, пару… Вперёд! Влево! Ещё влево! Цель прямо. Вокзал. Осколочно-фугасным. Заряжай! Юнус, передай всем — по вокзалу прямой наводкой! Огонь по готовности!

— Есть!

— Огонь!

Четыре снаряда по очереди прошили хлипкие деревянные стены вокзальчика.

Огонь вырвался из окон и дверей, вышибая стёкла.

Здание не выдержало подобного обращения и провалилось в себя, погружаясь в облако пыли.

Авинову в перископ было хорошо видно, как парочка Т-13, «не заметив» подвод, проутюжила развалины вокзала и двинулась по перрону, не торопясь, в упор, расстреливая «ромбусы».

Тонкая броня «англичанских» танков не выдерживала.

У одного «Марка пятого» загорелся двигатель, затем рванул бензобак, у второго и вовсе сдетонировал боекомплект — взрывом вынесло все люки.

— Вперёд! Прибавь. Теперь влево. Рви!

Т-13 с ходу опрокинул легковой «форд» и переехал его — танк тряхнуло, как на кочке.

По броне продолбила очередь из пулемёта, радист ответил тем же.

— Цель справа! Пушка. Сто саженей. Беру на прицел… Взял.

— Взял! — заторопился Гичевский.

— Осколочно-фугасным. Заряжай.

Клацнул затвор.

— Короткая! Огонь!

Там, где суетились артиллеристы, оседала вздыбленная взрывом земля, а пушка валялась перевёрнутая.

Авинов приник к смотровой щели — за пылью, поднятой танками, ворочались угловатые туши броневиков.

В серо-жёлтой пелене дрожали огненные соцветия на «стеблях» пулемётных дул — взвод 1-й Особой «подчищал» за тяжёлыми танками.

Ещё один бронеотряд наступал восточнее Брасова — средние Т-12 были стремительны, они мчались, будто наперегонки, еле выдерживая построение цепью.

Под прикрытием танков бежала пехота.

Противник тоже был подвижным — буденновцы смело в бой шли за власть Советов и, как один, умирали в борьбе за это.

С фланга работал ещё один взвод бронероты — текинцы били экономными прицельными очередями, выцеливая всадников. Джигиты же — коней им жалко.

Блистали сабельки, сверкали вспышки выстрелов танковых пушчонок, калибром своим не дотягивавших и до двух дюймов. [91] 37-мм или 40-мм автоматическая пушка Гочкиса.

Но пробивной да убойной силы и в них хватало.

— Вперёд! Дорожка. [92] Данная команда означает, что впереди участок ровной местности.

Проехавшись вокруг села, покуролесив на его улицах, на станции, танки заняли круговую оборону у складов и товарных эшелонов. Снаряды и патроны нужного калибра, бочки с бензином, отмеченные трафаретным «BP», [93] «British Petroleum». махом грузили в поданные грузовики, пока пехота носилась по вагонам и между, отстреливая красноармейцев, — треск ружей-пулемётов раздавался со всех сторон.

Изредка щёлкали винтовки противника, но эти одиночные выстрелы тонули в коротких, злых автоматных очередях.

— Юнус! Передай всем, что отходим!